укладывают спать. Я просто спросил, когда меня вернут папе, — ребенок всхлипывал.
Так, с ним, по крайней мере, все хорошо. Его не трогают. Оно побоится тронуть. Макс цел.
— И что тебя испугало? — голос Крейна у меня в голове напрягся.
— Оно сказало, что мои мама и папа — убийцы. Что вы не будете меня спасать, — он шмыгал носом, — что мама хотела меня убить. Поэтому бросила. А папа меня не любит, а просто терпит, — и Макс снова зашелся рыданиями.
— Сынок, послушай меня, — Эрик говорил тихим голосом, успокаивая заодно и меня, — помнишь, я рассказывал тебе сказку? Про Исиду?
— Да, пап, — тихий голос ребенка.
Кажется, его рыдания затихли.
— Это была любимая сказка твоей мамы. Потому что она была про нее, Макс. Мы с мамой любили друг друга, и поэтому родился ты. И, конечно, все люди совершают плохие поступки. Мы с мамой — не исключения. Но это никак не может повлиять на то, что мы любим тебя. Просто не слушай плохих людей. Они сейчас сделают все для того, чтобы ты помог им и отдалился от нас.
— Потому что я — воин? — кажется, что Макс успокоился окончательно.
— Да, малыш. Мы — воины, — голос не подчинялся даже в моих мыслях.
— Хорошо. Я сильный, мам.
Не успела я сказать хоть что-то, как сын прервал связь. Слишком быстро учится. Очень. И я не сомневалась в том, что у него получиться сделать то, зачем его похитили. Руки тряслись, а из горла вырвались рыдания. Это слишком. Мой малыш там, один, рядом с убийцей. А мы не можем найти эту гребаную Книгу. Потоки вырывались из тела рваными кусками, а мне не хватало сил их держать. Взбесившийся некромант.
— Крейн, — я практически орала ему в лицо, — я же твоя Исида? Так сделай же что-нибудь! Вот она, — я кинула руку на реку, — где-то там, совсем рядом! Завтра, уже завтра оно сделает что-то снова! Если не сегодня, Эрик! У него наш сын! — кулак ударился в грудь Осириса, а из глаз прыснули слезы. — Пожалуйста, Крейн! Ты можешь. Никто кроме тебя не может, Эрик! Ты Исиду смог переплыть! — я опускалась на землю, заходясь в рыданиях. — Что мне сделать, чтобы ты снова почувствовал меня? Ощутил всю мою боль, Крейн?! Если с ним что-нибудь случится, я умру, Крейн! Так спаси же нас! Что делать, раздеться здесь?! Говори! — захлебываясь собственными словами, не могла найти сил остановиться.
Удар по щеке. Хлесткий, приводящий в чувство. Обжигающая пощечина. Ему было больно не меньше, чем мне. Эгоистка. Руки Крейна плавно опустили меня на траву. В этой безумной жаре меня вдруг пробил озноб. Ужасно холодно. Меня трясло, а потоки вокруг меня бесновались. Слезы. Слезы Исиды, от которых она ослепла. Я смотрела на реку и не могла поверить в то, о чем подумала.
— Эрик, — вцепившись в руку Смотрящего, я остановила его, не давая подняться, — ты единственный Осирис, переживший слезы Исиды, — серые глаза смотрели с недоверием, как на умалишенную, а я снова указала рукой на реку, — вот же они! Это реки бесконечных слез Исиды! Ты переплыл ее, Крейн. Не я. Исида приняла тебя.
Эрик смотрел с недоверием. А для меня все встало на свои места. Если Крейн прав и я действительно когда-то была его Исидой, то понятно, почему река тянула меня ко дну. Слезы, в которых закончилась жизнь девушки, жившей многие годы тому назад. Убившие и ослепившие ее. Поэтому я не чувствовала того же, что и он? Я просто не видела его. Исида перестала топить меня, как только мы вошли в нее вместе. Она поняла. А я — нет. Он смог переплыть, потому что иначе не могло быть. Защитить от любой напасти. Испытание. Выжженный дотла лес со всеми его обитателями. Он смог тогда. Подняв на него взгляд, я крепко сжала пальцы в своей руке.
— Я знаю, что прошло пять лет. Знаю, что это мучало тебя, Крейн. Но ради него. Пожалуйста. Как ты снова можешь почувствовать меня? — сглотнув несуществующую слюну, я спокойно повторила свой вопрос. — Что мне сделать, Эрик?
Крейн смотрел мне в глаза. Глубокая серая радужка. Кажется, что целую вечность я не видела этих глаз. Взгляд гипнотизировал, затягивал. И наконец Эрик разорвал тишину.
— Ничего не нужно делать, — Эрик отвернулся, — просто помолчи, — повернувшись ко всем, Крейн вздохнул. — Бак, угости людей чаем.
Народ засуетился. Кто-то подбирал свои вещи, кто-то шептался, перебирая ногами. Гнев Крейна начал наполнять воздух.
— Я сказал — все вон! — крикнул Эрик.
От голоса Смотрящего люди быстро начали покидать берег. Бак подошел и подтолкнул Макса, который явно никуда не собирался. Я кивнула, показывая призванному, что стоит послушаться. И он пошел. Что-то промелькнуло в голове снова, но сейчас мысли забиты были лишь одним. К этому вернемся потом, после. Сейчас — достать Книгу, чего бы это ни стоило.
Глава 5
Крейн сел рядом, вытягивая вперед ноги. Облокотившись на ствол дерева, он закрыл глаза, расслабляясь. Нашел время отдохнуть. Но я молчала, как и было велено. Осунувшееся уставшее лицо. Рваная жженая энергия. Невольно подняла руку и погладила его по щеке. Что с нами стало?
— Ложись, — Эрик похлопал себя по ноге.
Так, хорошо. Когда я последний раз так лежала с ним? Кажется, что это было в какой-то другой жизни. Нужно расслабиться. Я выдохнула и, свернувшись калачиком, положила голову ему на колени. Теплый пальцы тут же погрузились ко мне в волосы, поглаживая голову, и я закрыла глаза, стараясь успокоить свой бешеный пульс.
Мне ничего не угрожает. Я в самом безопасном месте во всем Мире сейчас. Личная мантра на сегодня. Все хорошо. Крейн не причинит мне вреда. Никогда. У него получится. Просто нужно успокоиться.
— Знаешь, — Крейн начал внезапно, выдергивая меня из размышления, — ни одна из женщин не была в нашем доме. Да, я не святой, Вел. Но впустить в дом не посмел бы. Я никогда, даже в самые сложные времена, не изменял тебе, пока ты сама считала себя моей женой.
Сейчас. Да, он прав. Именно сейчас нужно было вынести все наружу. Пропасть между нами, выстроенная из недомолвок. Если мы и могли ее преодолеть, то только пойдя навстречу друг другу. Я открыла глаза и повернулась на спину. Он смотрел на меня. Близко. Но мы же когда-то могли так, правда?
— Знаю, Эрик. И, — я сглотнула слюну, набежавшую в горле, — прости меня. Я была полной дурой, когда обвиняла тебя в том, что ты
