разделяться не стали, не увидев в этом смысла, а сразу пошли испепелять убежища местных упырей. Кострища один за другим стали заполнять местный пейзаж, внося огненные краски в живописную картину исчезающей деревни. Друзья в пылу своей работы не замечали медленно подкрадывающуюся темноту, дающую власть и силу всей дьявольской нечисти, ждущей своего спасительного часа.
Деревню постепенно накрыла кромешная ночь, дав силы вышившей адской силе, постепенно выползающей из уцелевших погребов и подвалов. Немногочисленные тени стали появляться на нетронутых хлевах, сараях и прочих строениях, стоявших недалеко от горящих домов, подсказывая охотникам об оживших мертвецах. Первым неладное почуял Верный, каждый раз водя своим носом в разные стороны, будто чувствуя в запахе дыма чужие примеси, и в какой-то миг он сорвался с места, громко лая в ту сторону, куда затем и помчался. Приятели в неком недоразумении смотрели в сторону убегающего пса и насторожились, увидев Верного, несущего в своих зубах небольшое шевелящееся тело.
— Живучие, твари, — вырвалось у Кузьмы.
— А где Дымка? — выкрикнул старик. — Не упыри, так бабы нас порвут.
— Да у меня она, — вынув из-за пазухи котенка, крикнул Виктор.
— Смотрите, они повсюду, — обнажив свои мечи, проорал Гуннар.
Вокруг друзей потихоньку скапливалось многочисленное полчище кровопийц, постепенно суживающих смертельный круг. Огонь немного сдерживал наступление местных тварей, но силы тьмы уже не чувствовали угнетающих сил света, заставляющих прятаться их в самых потаенных уголках. Они стали выкарабкиваться из своих убежищ и собираться в одном месте, будто чуя свежую кровь. Плотная завеса дыма мешала друзьям разглядеть нарастающую угрозу, приближающихся с разных концов деревни.
— Чувствую, непростая бойня будет, — размахивая в разные стороны мечами, прокричал Гуннар своим собратьям.
Но его слова пролетели мимо. Внимание друзей остановилось на Верном, тащившем ожившего упыря и время от времени со всей звериной злостью разрывающем его на части. Упырь всячески пытался схватить пса, но в Верном взыграла кровь хищника, приведшая в невероятную ярость его звериное начало.
— Я на охоту, — спокойно сказал Добрыня, — а вы, ребята, держитесь вместе, если Верный смог выйти победителем, то думаю, я многих угомоню.
Посмотрев на своего питомца, Добрыня отправился на необычную войну, оставив без внимания летящие вдогонку слова колдуна. Упырей долго искать не пришлось, один из них накинулся на него сзади и попытался обвиться вокруг шеи, но обереги старика уберегли воина от зловещего укуса. Кровосос отпрянул в сторону и тут же был схвачен крепкой рукой разозлившегося воина. Почувствовав непонятный прилив сил, полукровка распорол брюхо мертвецу и для большей уверенности рассек мягкое уродливое тело пополам, но оно и не подумало умирать, верхняя часть тихо потащилась в сторону обидчика, оставляя за собой много всякой гадости.
— Вот это номер…
С этими словами Добрыня бросился в самую кучу мертвецов, размахивая направо и налево острейшими клинками, разрубая пополам и снося мерзкие головы нерасторопных кровопийц. Ему уже было все равно, убьют его или нет, но одолевающий азарт только набирал обороты, затягивая его в пленительные сети авантюрной бойни. Вскоре рядом с собой он услышал знакомое рычание Верного, разрывающего в клочья своих смертельных врагов.
— Рви этих тварей!!! — орал во все горло воин.
Два разъяренных собрата бились, скорее, разрезали в клочья наплывающую волну нечисти, не успевая отдохнуть от нескончаемого потока.
— Гуннар, если меня все-таки вскроют эти гады, — начал было говорить Виктор, как его перебил брат по оружию.
— А если меня сделают…
— Вы оба, лучше мечами машите, — послышался голос старого колдуна, изрядно показывающего небывалую удаль в битве.
Трое мужчин сближались друг к другу, не пуская за свои спины ожившую мертвечину, но четвертый и пятый вояки где-то растворились среди многочисленной смердящей толпы. Колдун потихоньку начал сдавать и, немного запыхавшись, упал на четвереньки, изнемогая от усталости. Два наемника, увидев своего беспомощного деда, закрыли его своими телами и, не переставая махать мечами, громко орали свои боевые кличи.
Услышав своих соратников, Добрыня с еще большей силой кинулся в самую гущу упырей, не давая им приблизиться больше, чем на взмах его рубящего меча. Мертвецы падали на глазах, теряя конечности и внутренности, но каким- то образом оживали и вновь набрасывались на неприступное им тело.
— Как вы мне надоели…, — все орал полукровка, видя оживающих мертвецов. — Да как вас завалить?
Сил воевать было достаточно, но упыри не убывали, а наоборот, прибавлялись, и более того, горящие дома постепенно начинали угасать, унося с собой яркие блики огня, так хорошо освещавшие поле боя. В какой-то момент до его слуха донесся громкий колокольный звон, охвативший всю окрестность, включая, наверное, и соседнюю деревню. Опешившие упыри замерли на одном месте, а затем и вовсе свалились с ног на землю.
— Вбивааай в ииих сеееердца осииииновые коооолья…, — орал издалека Душебор, едва перекрикивая звонкий глас колокола. — Таааак онииии тооочно сдооохнуууут…
— Блин, где бы их еще взять? — про себя спросил Добрыня и, вспомнив недавнюю драку в подземелье, стал отрубать мертвецам головы. — Может, это их навсегда успокоит?
Звон продолжался почти до самого утра. Оглушенный Кузьма, дождавшись всех своих приятелей, закончил бить набат, а затем, усевшись на землю, закрыл свои уставшие глаза.
— Молодцаааа…, — похлопал по плечу недотепы Виктор, — выдержал испытание.
— Ааааа…? — громко спросил Кузьма. — Чтоооо…?
— Он теперь долго с нами разговаривать не будет, — посочувствовал Гуннар, — ему походу хуже всех пришлось.
— Я уже не удивляюсь, — улыбнулся Добрыня. — Хромой, побитый, еще и глухой…
— А ты заметил? — перебил его старик. — Они с Веей не разговаривают.
— Ну и что такого? — вмешался Виктор. — Ну, были у них немножко шуры-муры…
— Ээээй, деревня, ничего ты не понимаешь. Вейка сама ходит губы кусает, и этот молчит…, — размышлял старик. — Может, надо помочь им? Ну, хотя бы узнать, в чем дело?
— А где наш пещерный друг, — устало спросил Гуннар, — что-то не вижу я его. Вы не видели Завида?
— Он был рядом, — начал было говорить Добрыня, но его перебил Кузьма, показывая рукой куда-то в сторону.
— Нет больше его, съели…
Кузьма был не в духе, глубокая контузия от колокольного звона явно сказалась на его самочувствии. В его голове творились необъяснимые круговороты мыслей с каверзными жизненными вопросами, мучившими его на протяжении последних прожитых дней. Озадаченный поведением своей возлюбленной, он попросту начал зарываться в своих неоднозначных догадках, терзающих его беспокойную душу.
Колдун вовремя заметил странное поведение молодой парочки и с некой солидарностью к ним решил попробовать вернуть им былые взаимоотношения. У него в голове потихоньку стали созревать различные планы, как добиться от Веи ответов на интересующие вопросы.
— Кто мне сможет объяснить? Что случилось с этой гадостью? — прервал мысли старика
