на Парящей Горе. – Я не отрываю от нее взгляда. – Ты спасла меня от тех людей в таверне. И ты сбросила солдата Последней Армии за борт корабля Гаррика.
Селестра все еще выглядит неуверенно.
– Мы не должны здесь погибнуть, помнишь?
Я обхватываю край корзины, всего в нескольких дюймах от ее рук. Воздух между нами искрится теплом, покалывая кончики пальцев.
Как бы я хотел прикоснуться к ней по-настоящему. Без видений, без смерти.
– У тебя есть сила, – повторяю я, на этот раз тверже. – Я видел ее. Я доверяю ей. Теперь пришла и твоя очередь в нее поверить.
Дыхание Селестры сбивается, когда она обращает взгляд к водоворотам.
Девушка сжимает челюсти, на ее лице твердо застыла решимость. Ее руки сжимаются по бокам в кулаки.
Селестра закрывает глаза и делает долгий и медленный вдох. Порывы морского воздуха становятся все более резкими по мере того, как мы спускаемся, но Селестра не двигается.
Когда она открывает глаза, воздушный шар вздрагивает и начинает подниматься вверх.
Ветер воет вокруг нас еще яростнее, и Селестра не отрывает взгляда от воздушного шара, пока мы поднимаемся.
Я наблюдаю за ее яркими золотистыми глазами, сверкающими, как огоньки. Девушка вырывает нас из хватки водоворотов, мы поднимаемся выше, приближаясь к безопасной части Полемистеса.
Как только мы перелетаем смертоносное море, Селестра моргает и испускает пронзительный вздох.
– Я сделала это, – восклицает она, задыхаясь.
Она прижимает руку к носу, как будто ждет, что пойдет кровь. Я тоже этого жду, но ничего не происходит, и перчатка остается чистой.
Селестра говорила, что использование магии без предварительной практики причиняет боль, но она не выглядит раненой или ослабленной.
Она выглядит сильной.
– Нокс, уходи!
Я падаю на колени, когда Мика отталкивает меня прочь от летящей стрелы.
Ее острие пролетает всего в нескольких дюймах от меня, а затем падает в море.
– Может ли смерть дать тебе передышку? – спрашивает Мика.
– Это не смерть, – отвечаю я. – Это наша приветственная вечеринка.
Далее нас настигает новая стайка стрел, взлетающих с острова и целящихся прямо в нас.
Воины Полемистеса уже здесь. И они пытаются расстрелять нас с воздуха.
– Селестра, ложись! – резко говорю я, утаскивая ее на пол рядом с собой, когда мимо проносится еще одна стрела.
Их золотые наконечники смертельно острые и искрятся на солнце.
– Бросьте еще один мешочек в огонь! – командую я. – Мы должны подняться выше и скрыться из их поля зрения.
Я слишком много пережил, чтобы умереть от стрелы.
Мика кивает и тянется к одному из последних мешков с топливом, но как только он собирается бросить его, воздушный шар резко дергается.
Я поднимаю глаза и вижу дыру в куполе.
Стрела застряла в лоскуте ткани.
Мы несемся к земле, ветер треплет рваную рану бабочки Лео.
– Было бы неплохо такое предвидеть, – говорю я.
– Это не моя вина! – протестует Селестра.
– Расслабься, принцесса. Я просто хотел сказать последнее слово, прежде чем мы умрем.
Селестра глядит на меня и снова сжимает кулаки. Она закрывает глаза, и я вижу, как девушка пытается использовать силы, чтобы снова использовать энергию ветра и спасти нас.
Но это бесполезно.
Воздушный шар набирает скорость, мы приближаемся к земле.
Селестра ругается.
– Приготовьтесь! – кричу я, обхватив рукой веревки воздушного шара.
Мы натыкаемся на небольшой кустарник на берегу, и меня чуть не выбрасывает из корзины, когда ткань воздушного шара застревает в ветвях большого дерева.
Корзина зависает в воздухе.
– Все в порядке? – спрашиваю я.
– Три раза, – ворчит Селестра. – Из-за тебя я трижды падала с небес.
Я пожимаю плечами в качестве извинения.
– По крайней мере, мы все еще живы.
– Говори за себя, – рычит Мика, силясь встать.
Он помогает Ирении подняться на ноги, и она выглядывает за край корзины.
– Как мы отсюда спустимся?
– Слезем по дереву, – говорю я.
Я перерезаю мечом одну из веревок воздушного шара. Дергаю за нее, дабы убедиться, что шар устойчив, и чувствую облегчение, когда он не двигается с места.
Бабочка прочно застряла в дереве.
Я перекидываю веревку через борт. Он не касается земли, но свисает достаточно низко.
Швыряю несколько сумок через край, и они глухо приземляются на песок. Затем я перепрыгиваю через борт.
– Идем, – говорю я остальным. – Мы должны спуститься вниз, пока воины, стрелявшие в нас, не обнаружили, где мы приземлились. Не хочу, чтобы одна из стрел попала мне в лицо.
– Выдержит ли веревка? – Селестра смотрит на нее с осторожностью.
– Все будет хорошо, – уверяю я. – Поторопитесь.
Селестра следует моему примеру и соскальзывает через край корзины, крепко вцепившись в веревку.
– Если веревка порвется, я приземлюсь на тебя, – ворчит Селестра сквозь стиснутые зубы.
– Если бы мы не отстригли твои волосы, то могли бы спуститься по ним, – поддразниваю я в ответ.
– Не вынуждай меня тебя бить.
Я смеюсь и, когда подбираюсь достаточно близко к земле, отпускаю веревку и спрыгиваю.
Я приземляюсь на розовый песок цвета неспелой вишни. Заходящее солнце окрашивает воду в оранжевый. Кажется, что я стою у моря, полного солнечного света и кораллов, а пляж выстлан лепестками.
Красота этого места поражает, как и осознание того, что мой отец тоже хотел прогуляться по этим берегам. Звучит глупо, но мне кажется, что здешние пески хранят отпечатки его желаний и грез.
– Мы действительно сделали это, – произносит Селестра, приблизившись ко мне.
Ее голос наполнен теплотой и удивлением.
Ни один из нас не обращает внимания на обломки у берега: кости кораблей, которые не смогли преодолеть водовороты.
Ирения спрыгивает на песок.
– Впечатляет, – говорит она, Мика лезет следом. – Не уверена, что такая красота стоит того, чтобы рисковать жизнью.
Мика поднимает один из мешков, которые я сбросил с бабочки.
– Только я подхожу под эту категорию, – говорит он Ирении.
Я указываю на небольшую кучку деревьев.
– Нужно разбить лагерь до наступления темноты. Пойдем в том направлении, это достаточно далеко от места крушения, так что до утра мы будем в безопасности. Там мы сможем разработать план по поиску меча.
Я собираюсь взять одну из сумок с кое-какими запасами еды, когда слышу хруст листьев. Ветки деревьев двигаются.
Прежде чем я успеваю обнажить свой меч, мы оказываемся в окружении.
С острова надвигается более двух десятков воинов. С деревьев, из песка и из вод, над которыми мы только что пролетели.
Из ниоткуда и отовсюду.
Они одеты в тонкие серебристые доспехи, закрывающие грудь и руки. Золотые вставки в местах суставов, на груди изображен бронзовый наконечник стрелы, за плечами металлические крылья. Пепельные плащи развеваются за спинами.
– Последняя Армия, – усмехается один
