стоять напротив неё и с удивлением наблюдал за происходящим. Такую Катю он видел впервые. Она взяла несколько пробных аккордов, посмотрела улыбнувшись на него и усевшись поудобнее на шершавой гранитной плите начала петь:
"Золотистым звоном наше прошлое
Покатилось вдаль от школьных стен…"*
Ещё по первым аккордам Чижов догадался, что это была за песня и зная текст, широко улыбнулся и даже немного смутился. Её выбор песни слишком очевидно выдавал её чувства, а голос звучал как никогда уверенно и красиво, так что всё его внимание было приковано к ней.
"А мы любили, а мы могли,
Свою любовь найти на краешке земли.
Какие песни — такие мы,
Ведь мы поем, когда нам хочется любить…"
Вокруг на знакомую мелодию собирались люди, но Чижов и Катя не замечали никого. Они как будто были одни на набережной, да и в целом городе. Она улыбалась ему, он улыбался ей в ответ. А внутри его очередной раз начинала мучать мысль, что где-то он слышал этот голос раньше. Катя казалась ему такой знакомой, как будто они знали друг друга уже много лет. Чижов достал мобильник и со второго куплета начал записывать Катино выступление на видео, чтобы потом в тишине разобраться в непонятном чувстве дежавю, преследовавшем его ещё с первого её выступления в школе.
Вдруг сзади его кто-то хлопнул между лопаток, да так, что мобильник чуть не выпал у него из руки:
— Братан, вот вы где?!
Это были Колобок и Фима. Они, наконец, нашли их в толпе, но Чижов не очень-то обрадовался их встрече и прошептал Фиме тихо, но отчетливо, боясь испортить запись на телефоне:
— Скажи мне кто твой друг… и оба идите нафиг отсюда.
— Вообще-то, мы её пригласили, — хотел было отшутиться Фима, но испугавшись резкого взгляда Чижова, они вместе с Колобовым предпочли не рисковать и исчезли за другими зрителями.
Между тем Катя допевала припев в последний раз. И точно с последним её аккордом вверх вдруг взвился залп салюта, и небо над Невой озарилось ярким светом. За ним последовала череда залпов посильнее, наполнивших небо ярко-розовой россыпью огней. Катя опустив гитару слезла с гранитной плиты и с восхищением оглянулась. Это было намного более впечатляюще, чем просто аплодисменты, ещё и потому, что ни Чижов, ни Катя не подозревали, что сегодня будет репетиция салюта перед Днём города. Небо искрилось разноцветными мерцающими огнями, люди на набережной ликовали. Все глаза были устремлены с детским восторгом на салют, а Чижов стоял в нескольких шагах от Кати и с не меньшим восторгом смотрел на неё, её лицо озарявшееся разными цветами в огнях салюта, её тонкую шею, волосы небрежно собранные на макушке в хвост… Он подошёл и приобнял её сзади обеими руками за талию, медленно, но упорно всё сильнее прижимая её к себе и с наслаждением вдыхая запах её волос. Катя дрогнула, почувствовав на себе его руки, ту силу, с которой он нежно, но крепко сжимал её, и его дыхание у своего уха, но не стала оборачиваться. Она боялась дышать, не то, что пошевелиться, чтобы ни дай Бог не вспугнуть то счастье, которое вдруг её настигло. Делая вид, что и дальше смотрит на фейерверки, взвивающиеся в небо, она просто закрыла глаза и наслаждалась разноцветными вспышками во всё небо, теплом этого вечера и более всего теплом, исходящим от тела Чижова, крепко заключившим её в свои объятия. Он был рядом с ней. Так близко, как никогда.
"Ты вновь позади меня мурашками по спине, щекочешь нервы…
Ты здесь, ты рядом,
ты здесь, ночь не торопи…
Стоит закрыть глаза, лечу словно в темноту и звёзды так близко.
Дыхание затая, я чувствую дрожь твою, и дальше из списка…
Ты здесь…"**
_______________________________________________
* "Средняя школа номер 7" HI-FI
** "Ты здесь" Т9
Глава 30
Катя была пьяная. И скорее не от пива, а от этого вечера. От чувства счастья. От горячей ладони Чижова сжимающей её руку. Люди, огни, смех и музыка сливались перед её полуприкрытыми глазами в одно размытое, необъемное целое. Чижов вёл её куда-то, пробираясь через толпу, и Катя как ребёнок повиснув на его вытянутой руке и немного упераясь отяжелевшими от долгой ходьбы ногами шла за ним. Она не чувствовала ни времени, ни усталости, а только приятное тепло, разливающееся по телу, и свежие порывы ветра с Невы, путающиеся у неё в волосах и охлаждающие её горящие щёки и лоб. Ей было смешно от своих же вдруг всплывших глупых девчоночьих повадок — перешагивать через стыки плит гранитной набережной, при этом стараясь не наступить Чижову или кому нибудь ещё на ноги, или давать ему себя вести вслепую, полностью закрыв глаза, то и дело задевая плечи прохожих своими.
Погрузившись в свой мир, она даже и не заметила, как они оказались в сквере у Адмиралтейства на тёмной аллее ведущей к фонтану. Здесь тоже играла музыка, перемешиваясь с шумом падающей воды, а в тени деревьев на скамейках, как бы прячась от яркого света, озарявшего фасад Адмиралтейства, ютились группки молодежи.
Чижов был немногословен. Он время от времени поглядывал на Катю с ухмылкой. Ему было забавно за ней наблюдать, потому что такой беззаботной и раскрепощённой он её ещё не видел. Каждая знакомая мелодия доносящаяся откуда-нибудь, вызывала у неё бурю эмоций, хиты Руки вверх и Мумий Тролля просто сносили ей голову, а под "Танцы" Губина она и вовсе оставила его стоять посреди аллеи с её джинсовкой и сумочкой и присоединилась к толпе своих ровестниц, зажигающих тут же в жёлтом свете фонаря. В коротком платье, оголявшем в танце её ноги, и со светящимся от счастья лицом, она и впрямь была похожа на девчонку-восьмиклассницу на школьной дискотеке. Чижов с улыбкой наблюдая, как Катя отрывается, пошел и сел на едва освещенный край фонтана неподалёку. Незаметно он попытался сделать пару кадров, как она танцует, но все снимки получились размазанными, слишком уж было темно.
