лицо обращено к дальнему концу пирса, который оканчивается небольшой площадкой и спуском к коралловому рифу. Расстояние приличное, но Герман различает цепь, перегородившую вход на площадку, и красный запрещающий флаг. «Ты туда не ходи, ты сюда ходи. А то акула башка откусит. Совсем мертвый будешь».
Костик застегивает жилет – настоящий, на пенопласте, он им очень гордится.
– Ладно! – Стас хлопает по парапету. – Акулы ждут. Кто первый? – Видит глаза дочери. – Да шучу я! За мной!
Он ныряет, отплывает немного и возвращается к лестнице.
– Как вода? – спрашивает Герман.
– Сказка!
Они резвятся в прозрачной солнечной воде, Костик не достает до дна, но жилет держит хорошо, Герман подныривает и хватает малышню за лодыжки, Стас прыгает бомбочкой – брызги искрятся на лету, дети отплевываются и смеются.
Герман поглядывает на море за оранжевыми буйками. Что, если там мелькнет серая туша, крупный плавник? Успеет ли он схватить Костика и выбросить на пирс? Сможет ли хотя бы пошевелиться?..
Он стягивает со ступни коралловый тапочек, выливает из него воду, поправляет стельку. Бесполезно: скоро опять сползет, будет раздражать. Купил, называется, акваобувь…
Накупавшись, возвращаются к шезлонгам.
– Гера, за пивом? – предлагает Стас.
Герман накидывает на плечи футболку.
– Где наливают?
– Предлагаю незамедлительно выяснить.
Пляжный ресторан выглядит заброшенным. Проходя мимо, Герман заглядывает в грязные окна – перевернутые стулья на столах, мусор на полу, пятна сажи на стенах крошечной кухни. Веранда завалена всяким хламом.
За рестораном прячется захудалый бар. На розливе – бармен с красивым скучающим лицом. На раздаче хот-догов, картошки фри и мороженого – никого.
Стас читает именную табличку.
– Мухаммед, четыре пива.
В пальцах бармена хрустят стограммовые одноразовые стаканчики. Мухаммед криво улыбается. Тянет на себя ручку пивного крана, наполняет стаканы и протягивает Стасу.
– Два пива красавчику.
Стаканы Германа просто плюхает на стойку, расплескав.
Стас относит пиво на столик под навесом и возвращается.
– Мухаммед, сделай-ка еще две ром-колы.
– Откуда, красавчик? – спрашивает бармен. – Украина? Беларусь?
– Россия.
Бармен кивает и улыбается.
– Две ром-колы, – напоминает Стас.
Мухаммед ковыляет к мини-бару, припадая на левую ногу.
– Синдром короткой ноги, – говорит Герман за столиком.
На пляже аниматоры вяло зазывают на йогу, боччу и волейбол.
– Где все? – спрашивает Герман у Светы.
– В песке ковыряются.
Юля и дети бродят по щиколотку в воде, что-то высматривают. В руках у детей ведерки для песка: красное у Алисы и прозрачное, из-под майонеза, у Костика.
– Пап, мы звездочек ловим!
– И много поймали? – Непослушную акваобувь Герман оставил у шезлонга и теперь осторожно ступает по колким плитам.
– Они прячутся!
Герман опускается на корточки рядом с Юлей. Руки жены в воде, желтоватой от водорослей, Юля тянет за крошечную волосатую лапку, которая выглядывает из щели между камнями. Отпускает – и лапка исчезает.
– Боюсь оторвать.
Спустя полминуты из миниатюрного грота снова выползают гибкие мохнатые лучи, вьются в воде, ощупывают камень. Герман осторожно дергает за лапку – пальцам щекотно, но морская звезда крепко сидит в убежище. Если оторвать – из лапки ведь вырастет новый организм?
– Они не ядовитые? – спрашивает Костик.
– Не больше нашей мамы, – говорит Герман и получает болезненный тычок под ребра. – Ну-ка, посторонись.
Герман переворачивает плоский камень.
– Звездочки! – пищит Алиса.
Потревоженные обитатели берега – сантиметровые диски с пятью шевелящимися лучами, светло-коричневые, иглокожие – ползают по взбаламученному дну. Малютки скорее похожи на безголовых осьминожек, чем на пятиконечные звезды.
Герман ловит и бросает в ведерки. Три звезды – Алисе, две звезды и крабик в раковине – Костику.
Дети сыплют вопросами:
– А как они ходят?
– А где у них глазки?
– А как едят?
Герман обещает узнать.
Костик ставит ведерко с морскими звездами на столешницу умывальника. Он украсил «аквариум» камешками.
– Беги сюда, – зовет Герман из комнаты. – Гости ждут!
Костик выбегает из ванной комнаты и застывает с приоткрытым ртом в изножье двуспальной кровати.
– Ух ты!
Герман подмигивает Юле: он рассчитывал на эту радость, когда утром, перед собранием, оставил в прихожей доллар. Из полотенец уборщик накрутил-наскатывал парочку белых лебедей. Клювы птиц сведены, шеи изгибаются в форме сердца. Повсюду розовые лепестки. Костик заползает на кровать – счастливое лицо маячит в окошке-сердечке.
– Сфоткай!
– Я в душ, – говорит Юля.
Герман включает Костику телевизор, пытается пробраться за занавеску к Юле, но его изгоняют из ванной. Герои мультфильма «Юные титаны, вперед!» разговаривают на арабском. Герман и Костик лежат на кровати, между ними – влюбленные лебеди.
Через полчаса в дверь робко стучат: пришла Алиса. Их номер через один по коридору.
– Идете на обед? Мама и папа почти собрались.
– Заходи, парламентер, – говорит Герман. – Костик тебе что-то покажет.
Сам он выходит из номера, закуривает и, облокотившись на парапет, стряхивает пепел во внутренний дворик под квадратной галереей. Внизу странный, немного пугающий сад: искусственные цветы, покрытые слоем пыли. «Может, написать об этом рассказ?»
– И по ночам мертвый ветер шевелил пластиковые бутоны и…
– Ты там с кем разговариваешь? – спрашивает Стас.
– С читателями, – отшучивается Герман.
– Фляжку взял, писатель?
– Сейчас исправлюсь, красавчик.
– Ну тебя!
Традиция «обеденной фляжки» (как и отдыхать семьями) сложилась в прошлогодней Хургаде. Местный виски, ром и иже с ними едва язык щиплют. Закупались в аэропортовом дьютике.
Герман наполняет фляжку армянским коньяком, включает кондиционер, закрывает дверь на балкон, запирает за собой обшарпанную деревянную дверь и спешит на голоса семьи и друзей, которые скатываются по внешней лестнице корпуса.
Алиса дергает Свету за юбку:
– Мама, хочу лебедя!
– Вы что, деньги оставляли? – спрашивает Света.
– Доллар, – говорит Юля. – Герман специально наменял.
– А смысл? Номер лучше убирают?
– Костику нравятся сюрпризы, – встревает Герман.
Света непонимающе качает головой. Герман сдерживается. «Целый доллар! Огромная сумма за улыбку ребенка!»
В столовой они сдвигают два стола в центре зала и разбредаются вдоль линии раздачи. Мимо Германа проходит с полной тарелкой гид Рагаб, глядит с прищуром. Герман усмехается. В очереди к бару мужик с плоским носом – тот, что похвалил Костика на собрании, – просит у бармена плеснуть водки в пиво: «А то совсем градуса нет», – и подмигивает Герману.
Закончив с тушеными кальмарами, овощами и коньяком, Герман достает листы с распечатанной информацией. Читает, подчеркивая то, что может пригодиться в работе над романом.
Дети убегают за пирожными.
– Что? – спрашивает Герман, отрываясь от распечаток.
– Тебе сладкого принести? – повторяет Юля.
Жена немного располнела после родов и все эти семь лет продолжала удаляться от идеала. По сути, сейчас он жил с совсем другим человеком, внешне и внутренне, но не сказать чтобы это сильно его волновало. Порой он сознавался
