больше.
— Не надо, спасибо, мой бывший муж уже уходит.
Алина специально сделала акцент на слове «бывший», чтобы еще больнее задеть муженька. Но он лишь разочарованно посмотрел на нее и медленно удалился с участка, оставив за собой протяжный стон скрипящей калитки. За те секунды, что он шел от веранды до калитки, Алина успела возненавидеть его, а потом себя. Может она сейчас несправедливо поступила и очень его обидела. Но и обвинять во всех грехах смысла нет. Никто не виноват. Так распорядилась вселенная, а они просто не смогли понять ее замысел.
— Точно все в порядке? — Спросила Ира. — У вас лицо бледное.
— Не знаю…
Алина почувствовала, что внизу живота что-то неприятно тянет. Потом боль резко перешла на правый бок, простреливая в спину. Словно кто-то воткнул в нее тысячу мелких иголок и пытается затолкать еще глубже.
— Какое-то странное ощущение. — Алина испуганно посмотрела на Иру с Лешей, которые вдруг начали плыть перед газами. — С какой стороны аппендикс?
В какой-то момент земля в прямом смысле ушла из-под ног и она повалилась на деревянный пол. Последняя мысль перед потерей сознания была до глупого простой: надо бы подмести, столько грязи на веранде.
— Просыпайся, спящая красавица. Я вижу, что ты не спишь.
Знакомый голос Марины вырвал из теплых объятий сна. И зря это сделал. Алина лежала в полутемной палате, вокруг какие-то проводки, под носом кислородные трубочки, которые мешают открыть рот. Рядом монотонно пикает монитор с показаниями активности организма.
— Какого хрена?
— И тебе привет. — Марина недовольно закатила глаза. — Посол человечества называется. Начинает утро с «какого хрена».
— Марин, и так башка не соображает. Не грузи. Что произошло?
— Тебе стало плохо на даче. Пришлось срочно везти в больницу.
— Давно?
— Что давно?
— Давно я отключилась?
— А! Полтора дня назад. — Марина по-отечески поправила тонкое одеяльце. — Как себя чувствуешь?
— Словно меня в стиральную машину запихнули. А что случилось-то?
— Аппендицит, который ты умудрилась запустить до такого состояния, что чуть на тот свет не отошла. — Злобно произнесла Марина. — Как вообще можно так наплевательски к себе относится?
— Зато перед прилетом отдохнула. Вот еще пару дней посплю и можно в космопорт. — Алина даже попыталась улыбнуться, но трубки превратили улыбку в кривую гримасу.
— Прости, солнышко, не поспишь. — Голос Марины стал ниже.
— Они уже прилетели?
— Мы пока никому не говорили, что ты в больнице. Но выписываться надо прямо сейчас. Два корабля на орбите Луны и очень скоро постучат в нашу дверь.
— Мы же не успеем до космопорта.
— Ну ничего, подождут немного.
Алина собралась с последними силами и откинула одеяло. Одежды на ней не было, только огромный белый пластырь посреди живота из которого аккуратно торчала трубочка.
— Это что за аппендицит такой? — Закричала девушка. — Это разрез? Меня резали? Вот прям ножом?
— Тихо ты, угомонись. — Прошипела Марина, накрывая одеялом. — Резали, не резали. Дело не в этом. Нам лететь надо.
— Куда лететь? У меня дырка в животе!
— Дырку зашили. И не ори ты, пожалуйста, сейчас все отделение сбежится. — Марина состроила максимально серьезный вид: — Послушай, Алина, внимательно. Никто не знает, что ты в больнице. И знать не должен. Если люди узнают, что ты после операции, болеешь или с тобой что-то случилось, то на твое место тут же найдут сотню кандидатов. Американцы, корейцы и немцы спят и видят, чтобы занять место представителя. Посла-то у нас после того мальчика так и нет.
— То есть, все хотят, чтобы я ушла?
— Все хотят выгоды и денег.
— Марин. — Алина сделала паузу, собирая мысли в одну кучу. — А зачем ты мне сейчас это вообще рассказываешь?
— Чтобы ты оценила ситуацию, взяла себя в руки и перестала истерить. Если мы должны быть в космопорте через двенадцать часов, мы там будем. Вместе с тобой. Встретим лиинцев, узнаем, что дальше и пойдем лечится.
Марина положила на кровать аккуратно сложенную одежду и приказала ждать медсестру. Минут через пять в палату зашла пожилая женщина в белом халате. В руках у нее был обычный пакет. Поздоровавшись с Мариной, она привычным жестом откинула одеяло, словно и не человек лежал под ним, а кусок мяса. Не сильно церемонясь, женщина сняла пластырь и оглядела длинный шов через живот.
— Рановато конечно. — Констатировала она, слегка пальпируя живот рядом со швом. — Еще бы дня три полежать.
— У нас нет времени. Мы понимаем, что после такой операции надо восстанавливаться, но времени и в самом деле нет. Сделайте, пожалуйста, все возможное, чтобы она могла передвигаться.
— Я уберу дренаж, чтобы не задели при движении, наложу новую повязку и одену бандаж. Будет хоть какая-то защита. Но ей нужны капельницы, три раза в день еще минимум четыре дня. Антибиотики, перевязки, запустить кишечник. Следить, чтобы шов не разорвался и не загноился. Узи сделать.
— Сделайте так, чтобы она продержалась двадцать четыре часа. Потом мы вернемся в больницу.
От стояния на ногах у Алины кружилась голова. В районе живота не столько болело, сколько очень неприятно тянуло, словно на него навешали прищепок и стянули резинками. В таком состоянии не то, чтобы сутки, и час на ногах не продержаться сложно.
Алина в компании Марины безумно долго шли по полупустым коридорам больницы, пока не вышли через технический выход в самом тихом уголке больничного комплекса. Там их уже поджидало несколько машин. В одну из них Алину положили на заднее сидение и приказали водителю ехать как можно аккуратнее.
В аэропорту, под покровом ночи, двое крепких ребят, чьи лица Алина даже не успела разглядеть, практически на руках перенесли ее из машины в чрево небольшого самолета и передали в руки молоденькой девушке. Она представилась медсестрой Лизой, проводила до заранее разложенного в небольшую кровать сидения и сразу поставила капельницу. Самолет еще взлететь не успел, а девушку уже обследовали, обкололи и раз десять спросили о самочувствии.
— Я вам ввела немного снотворного. — Промурлыкала Лиза. — Лететь долго, вам лучше поспать.
Уже закрывая глаза, Алина подумала, что эта Лиза чертовски милая девушка. И если бы все врачи в мире были бы такими же милыми, человечество с удовольствием проводило время в больницах.
— Спящая красавица, прилетели.
Голос принадлежал явно не Лизе. Куда она делась? Она же только что рядом была.
— Где мы?
— В пяти минутах езды от космопорта, заходим на посадку. — Бодро рапортовала Марина. За ее спиной сидела Анжела и кивала в ответ. Алина даже и не знала, что помощница летит с ними. — Солнышко, сейчас мы одеваемся, красимся и выглядим здоровой. Поняла?
— Да, конечно. Можно попить? —
