пропущенных много, и все с неизвестных номеров.
— Искали, — мне показалось, что это он произнёс с лёгким облегчением. — Вопросов очень много, чтобы всё по телефону решить. Как бы мне с Вами встретиться?
— Приезжайте в поместье Сальви, если это срочно. Я после обеда буду занят. Надо подготовиться к приёму в королевском дворце.
— Во сколько? — уточнил он.
— Да хоть сейчас.
— Тогда буду через двадцать минут. Здесь недалеко.
— Жду.
Я повесил трубку, ещё раз посмотрел на список незнакомых номеров. Большая часть с международным кодом России, остальные — самые разные, и даже совсем без кода была парочка. Подумав немного, решил позвонить Тасе. У них там должно быть ближе к десяти часам утра. Ответила она почти сразу.
— Кузя, привет! — раздался её бодрый голос в трубке. — Как дела, как отдыхаешь?
— Работаю я здесь, некогда отдыхать, — вздохнул я. — Прости, что вчера не позвонил. Поздно освободился.
— То, что работаешь, это сразу видно, — она рассмеялась. — Мне вчера вечером звонили, наверное, все, кто только мог до телефона дотянуться. А сегодня утром я трубку не беру, потому как утомили. Ты скажи, как умудрился императорскую коллекцию драгоценностей урвать? Мне вчера даже Елена Алексеевна звонила, интересовалась твоими успехами.
— Случайно вышло. Поменялся почти не глядя.
— На меч магический? — уточнила она.
— Точно, на него, — хохотнул я.
— Вполне ожидаемо. Хорошо, что на что-то ценное сменял, а то получил бы по шее от генералов. У них накануне чуть истерика не случилась, когда они узнали, что меч ушёл в музей.
— Ты же знаешь, я не фанат холодного оружия, поэтому и расстался легко. У вас как дела?
— Всё прекрасно и даже лучше. Но в двух словах не расскажешь. Планы не изменились, ты завтра возвращаешься?
— Планирую. Если опять ничего не случится. Помнишь, я насчёт Сабины говорил?
— Я помню, — мягким тоном ответила она. — Уже всё подготовила, не переживай. Будь осторожен и сам не подставляйся.
— Обязательно буду…
На втором этаже у лестницы появилась Оксана в тёплой пижаме, помахала рукой, привлекая моё внимание.
— Тася, я позвоню, если планы изменятся. Надо бежать.
Убрав телефон, вопросительно посмотрел на сестру.
— Сабине нездоровится, — сказала Оксана.
— Иду.
Заглянув на кухню, где Николай продолжал возиться с завтраком, я достал из холодильника пакет из гибкого пластика, похожий на упаковку из-под кетчупа, только плотно запаянную со всех сторон. Люди герцога Бурбона привезли вчера утром несколько энергетиков по пятьсот единиц. Срок годности у такой штуки всего четыре дня, но что важно, его можно употреблять сразу. Ровно треть литра, чтобы не возиться с дозировкой. Взяв маленькую кастрюлю, налил в неё горячей воды и бросил пакет туда, чтобы подогреть немного.
Сабина смогла одеться, но сидела на кровати сонная и бледная. Выглядела так, словно в любой момент готова свалиться в обморок.
— Доброе утро, — улыбнулся я, заходя в гостевую спальню. — Подняли, а разбудить забыли?
— Вроде выспалась, но усталость накатила, — сказала она. — И знобит ещё.
— Это ледяной лотос просит кушать, — я поставил кастрюльку на прикроватную тумбочку. — Значит, опытным путём выяснили, что он требует энергетик каждые три дня. Не так уж и много. Некоторые студенты умудряются по тысяче единиц через день принимать. Только надо проследить, чтобы он ничего не разлил. Придётся нам с тобой опять целый день ходить, держась за руки. Вот.
Я взял её левую ладонь, а в правую вручил толстую коктейльную трубочку. Энергетики — удивительное изобретение. Стоит сделать всего пару глотков, а энергия уже просачивается во внутреннее море. Крошечная искорка ледяного лотоса начала светиться ярче, к ней потянулись тоненькие ниточки силы.
Пришлось отправлять Николая ко въезду в район, предупредить охрану насчёт посла. Хотел поговорить с ним в ближайшем кафе, но подумал, что проще будет пригласить домой, а ещё лучше в автобус. А что, неплохое место, чтобы поговорить с глазу на глаз. Тем более, там временно жил Виктор, телохранитель Сабины, поэтому внутри было тепло и всё функционировало так, как надо.
Пока я контролировал процесс насыщения ледяного лотоса, приехал Жаров. Интересовал его всего один вопрос, касающийся коллекции царских драгоценностей. В новостях, которые распространил Оскар, об этом не было ни слова, но все откуда-то знали, что королевский дом Испании, совместно с Национальным музеем Мадрида, переписали всё на моё имя.
— Ещё когда я был послом в королевстве Испания, — говорил Жаров, — то вёл переговоры лично с королём о возвращении коллекции в Российскую Империю. Компромисса мы так и не достигли. Они предлагали выкупить часть драгоценностей, но выставили… неприемлемую сумму. У нас в Испании есть человек, который следит за судьбой коллекции. Он сразу поднял тревогу, когда внезапно началось движение. Связался со мной накануне вечером.
— Думал, что они передадут всё какому-нибудь музею или в царскую сокровищницу, — сказал я.
— Сейчас это просто частная коллекция, пусть и представляющая большую историческую ценность, — сказал Жаров. — Из девяти сотен и двадцати шести единиц. И новым владельцем значатся Матчины. Нам бы очень хотелось узнать будущую судьбу коллекции.
— Вообще-то, я планировал отдать…
Я посмотрел на Сабину, которая незаметно ущипнула меня за руку. Она взглядом показала на дальнюю часть салона автобуса.
— Минуту, — извинился я.
Мы отошли за ширму в спальню. Сабина слегка сдвинула занавеску, чтобы бросить взгляд на посла, проверяя, что он нас не подслушивает.
— Я кое-что узнала по поводу коллекции, — тихо сказала она. — Ещё когда Оскар только упомянул её. Ты мог видеть, что у нашей семьи хранится много всего, имеющего как историческую ценность, так и материальную. Мы никогда не отказывали музеям в организации выставок, но никогда и не думали отдать хоть что-то. На это есть много причин. Тебе в руки попала коллекция семьи Романовых, которую они сами продали на большом аукционе. Да, часть вырученных денег ушла на покрытие расходов, связанных с военными действиями, но далеко не всё. И если ты подумаешь вернуть всё в казну, будь уверен, что очень скоро половина окажется в личной собственности у великого князя Разумовского, часть у наследников Воронцова и часть у будущего правителя Николая Ивановича.
— Что предлагаешь? — уточнил я.
— Оставь право собственности на коллекцию за собой и никогда даже разговор не заводи, чтобы расстаться с ней.
