Правда, сегодня к чувству гордости за брата примешивалось смутное подозрение. Он, конечно же, не болен и не имел никакого права приезжать сюда, если только его не выгнали из Итона.
– Ты прислала мне письмо, – сказал он, остановившись перед ней, положив ей руки на плечи и внимательно заглянув ей в лицо. – Ты несчастна.
Элла вынуждена была смотреть на младшего брата снизу вверх, и это ее несколько удивило.
– Я не писала, что несчастна.
– Конечно. Ты вообще ничего не написала, кроме того, что переехала в Лондон. И все. Значит, что-то не так. Ты несчастна. Иначе ты бы засыпала меня новостями. Поэтому я решил, что тебе тут плохо. И вот я здесь.
Она отвела взгляд. Ужасное письмо жгло ее через ткань платья.
Макс стал разглядывать свои ногти.
– Полагаю, это связано с Сейбером.
– Сейбер чудесный человек! – Она поджала губы.
– Чудесный, и что же? Элла покачала головой.
– Он чем-то огорчил тебя?
– Перестань допытываться, – сказала Элла. – Тебе следует вернуться в школу, пока тебя не хватились.
– И не хватятся. Меня отпустили домой, потому что я болен.
– Но ты не болен, Макс. Как ты осмелился сбежать из школы после всего того, что мама с папой сделали для тебя?
Он пожал плечами. Прикрыв глаза, он напустил на себя измученный вид.
– Воспитательница отпустила меня, – слабо промолвил он. – Она побоялась, что вспыхнет эпидемия. Лихорадка. Когда мне стало совсем уж худо, я начал бредить. Это случилось после того, как я смочил в горячей воде рубашку и положил нагретый камень под подушку. И я в самом деле видел красненьких бесенят, которые скакали по плечам воспитательницы и залезали в ее лиф. Они визжали. Должно быть, от восторга – им там понравилось, я думаю. Так я ей и сказал.
– Макс! Ты совсем не переменился. – Элла не смогла сдержать улыбку. – Все сочиняешь небылицы, как прежде. Бедная женщина! Ты должен вернуться и извиниться перед ней.
– Только после того, как удостоверюсь, что с тобой все в порядке, – серьезно сказал он. – Мне позволено остаться с тобой, пока я окончательно не поправлюсь. А я выздоровею, как только перестану за тебя тревожиться.
– Но что скажет папа? А…
– Предоставь это мне. Финч сказал, что они поехали с визитами к друзьям и вернутся поздно вечером. За это время я придумаю какое-нибудь правдоподобное объяснение.
– Не сомневаюсь, – заметила Элла, усмехнувшись. – Только не упоминай, пожалуйста, про красненьких бесенят в лифе твоей воспитательницы.
Макс пропустил ее слова мимо ушей.
– Скажи мне, что натворил Сейбер?
– Ничего.
Он опустил голову на грудь, задумавшись. Несмотря на юный возраст, в своем черном фраке и накрахмаленном высоком воротничке он казался взрослым и рассудительным.
– В этом-то все и дело, я полагаю, – промолвил он размеренным тоном. – Сейбер опять бездействует. Ты ведь любишь его, Элла?
Она вспыхнула и отвела взгляд.
– Понятно, – заключил Макс. – Я знаю, что это такое.
– Как ты сказал? – Она вскинула на него глаза. – Что это значит?
Он небрежно взмахнул рукой.
– Да ничего. Просто мужчина с моим опытом разбирается в подобных вещах не хуже любого другого. Я еще не познал настоящую любовь, но мне приходилось чувствовать боль и томление, которые вполне можно принять за влюбленность. Но мы сейчас говорим не обо мне. Расскажи мне про Сейбера.
– Ты так складно говоришь, Макс. У тебя теперь правильная речь. Кто бы мог подумать, что ты когда-то был… то есть, конечно, не был…
Он ухмыльнулся.
– «Был, не был». Кто бы мог подумать, что ты когда-то была… ну, то есть, я хочу сказать…
– Хватит! – отрезала Элла. Она и так прекрасно помнит, кем была. – Закончим этот разговор.
– Ты пытаешься переменить тему. Ты виделась с Сейбером, так?
Да, она видела Сейбера. И не просто видела, а даже более того.
– Да.
– Ну и как он?
– Он очень мил. – Элла прикусила нижнюю губу.
– Отлично! Если он так чертовски мил, почему же ты такая печальная?
– Он не хочет меня, Макс. – Слезы подступили у нее к глазам. – Он дал слово, что поможет мне найти жениха. Можешь себе представить? Сейбер ищет мне мужа!
Макс внимательно разглядывал маленький портретик, который он вытащил из ящика инкрустированного стола.
– Да ты что, шутишь? Жениха? Сейбер ищет тебе жениха?
– Да, – тихо сказала Элла. В данный момент она совсем не чувствовала себя старшей, скорее наоборот.
Позолоченная рамка с треском ударилась о стол.
– Тогда он или дурак, или сумасшедший, или и то и другое, – отрезал Макс.
– Не надо, прошу тебя, – взмолилась Элла. – Я не могу слышать, когда ты так говоришь о нем. О Макс, он был ранен в Индии.
– Ну да – Макс вздернул нос. – Несколько лет назад. Все мы об этом знаем. Но какое отношение это имеет к нашему разговору?
– Мне кажется… Мне кажется, самое прямое. У него все лицо в шрамах.
– Правда? – воскликнул Макс с неподдельным интересом. – Вот это да! Он теперь неотразим.
– Я с тобой согласна. Мне больно думать о том, что он так страдал, но я до сих пор считаю, что он самый красивый мужчина на свете, хотя шрамы и изменили его.
– Может, у него есть женщина? Элла чуть пошатнулась.
– Кто она? – продолжал допрашивать Макс.
– У него есть подруга, графиня Перруш. Марго. Но я не думаю… Нет, этого не может быть.
Макс подал Элле руку, усадил ее на стул и склонился над ней.
– Так в чем же тогда дело, дорогая сестрица? Что удерживает этого тупоголового осла от женитьбы на тебе?
Она покачала головой.
– Здесь какая-то тайна. Его не поймешь, он такой загадочный. Говорит, что не может быть со мной. Мы не можем быть вместе. Это, видите ли, невозможно. И он говорит это с отчаянием в голосе. Он несчастен. А тут еще Девлин Норт.
– А что Девлин Норт? Он тоже в Лондоне?
– Да, и, кажется, ухаживает за мной.
– Кажется? – Макс хмыкнул. – Мужчина либо ухаживает за женщиной, либо нет.
– Я не знаю, – сказала Элла. – Мне присылают роскошные подарки. Целый ворох даров. Я подозреваю, это дело рук Девлина. – Она подумала и добавила: – Хотя я не могу отрицать, что подозрение падает и на Сейбера.
Макс выпрямился, надул щеки и выпучил зеленые глаза.
– Все это слишком сложно для моего убогого умишки, дорогая сестрица. – Он снова склонился над ней. – Что еще? Что еще ты мне не рассказала?
