Мы надели верхнюю одежду и под девичий гогот вышли из комнаты.
По дороге к главному залу я чувствовала себя легко и непринужденно, словно в одночасье стала счастливой. Джина и Молли о чем-то болтали, а я не могла сосредоточиться на их словах, но смеялась вместе с ними.
Каким-то чудом я дошла до кулис, где происходила подготовка к выступлениям. Я не помнила, где рассталась с подругами и куда подевалась моя верхняя одежда. Подперла стену и следила из-за занавеса за выступлениями первых спикеров.
Пелена наваждения начала спадать, и я смогла немного сконцентрироваться.
— Наверное, переборщила с успокоительным чаем, — произнесла вслух.
Вокруг меня царила суета: организаторы раздавали команды, грузчики двигали декорации, творческие группы разминалась перед вступлением. Я забилась в темный угол у прохода, радуясь, что мое сознание стало проясняться.
Среди зрителей должен быть Гай. Зря я отказалась о его ментальной поддержки — я убедила его, что справлюсь сама.
— Дэй? — окликнул меня знакомый голос.
Я обернулась на звук. Рядом стояла Молли.
— Ты пришла меня поддержать? Не переживай, со мной уже все в порядке, — успокоила я подругу.
— Это замечательно. Ты бы не могла отойти со мной на одну минутку? Это очень важно.
— Но мое выступление после этого человека, — я указала на студента на сцене.
— Всего пару секунд. Никто даже не заметит, что ты отходила. Здесь совсем рядом. Это очень важно!
— Ладно. Но поторопись.
У девушки загорелись глаза от счастья.
— Пойдем.
Он схватила меня за руку и потянула по коридору. Мы несколько раз свернули и оказались в небольшой лаборатории.
— Что ты хотела сказать, Молли?
— Сначала ты должна выпить, — она достала из своей сумки термос. — Здесь успокаивающий чай, который ты пила утром.
Я взглянула на напиток с недоверием.
— Мне было нехорошо от твоего чая. Я, пожалуй, откажусь.
Она поставила передо мной термос и открыла крышку.
— Я должна сказать тебе трагичную новость. Боюсь, без помощи трав ты не выдержишь это. Я даже не знаю, захочешь ли ты после этого вообще выступать.
— Молли, что произошло?
— Сначала выпей!
— Ты толком можешь объяснить?
— Нет. Сначала пей, — она всучила мне в руки термос. Я с тревогой посмотрела на него. — Это Гай. С ним беда!
— Что случилось?
— Пей!
Я взяла проклятый термос и большими глотками выпила все его содержимое, ощущая на кончике языка приятный сладковатый вкус. Поставила его на стол.
— Что с Гаем?
— Он… он… — запиналась девушка, — он тебе не принадлежит. Ты его не заслуживаешь.
— Что ты несешь? — слова становились вязкими, мысли путались.
Я оперлась о стол, чтобы не упасть. Ноги меня не слушали.
— Ты его не заслуживаешь. Я так долго отгоняла от него всякую шушеру в надежде, что он обратит на меня внимание. Но появилась ты, и все мои усилия пошли насмарку.
— Что значит — отгоняла? — спросила, растягивая слова.
— Ты же не первая, кем он увлекся. На такого видного красавца всегда есть кому позариться. Я все ждала, что он заметит меня, а он разменивается на таких, как ты.
— Нельзя человека заставить любить силой, — я сползла на пол и уронила голову на ладони. — Ты меня отравила?
— Нет! Я же не убийца, — она истерически рассмеялась. — Просто ты сложнее, чем Билли. Пришлось помучиться, чтобы придумать, как от тебя избавиться.
— Билли? Билинда Макрайт? — спросила я сквозь вязкость сознания.
— Да. Глупышка Билли. Она была такой доверчивой, что сама мне рассказала кто она и как сюда попала. Я уже не первый раз сталкивалась с полукровками, но таких наивных, как Билли, нужно было еще поискать. Это я подбила ее, чтобы она напросилась к Гаю у профессора Руэрти.
— Значит, это ты заставила ее поджечь академию?
— Нет. Она все сделала сама. Когда она мне стала не нужна, я лишь аккуратно поселила в ее голову эту мысль. Билли слишком сдружилась с Гаем. Я не хотела видеть в ее лице конкурентку, мы были близкими подругами. Ты бы знала, что эта дуреха позволяла делать со своим сознанием, лишь бы я помогла ей понравиться Гаю. С тобой этот номер не прошел.
— Почему?
Почувствовав вседозволенность и не видя во мне опасности, Молли с упоением раскрывала тайны:
— Я не смогла проникнуть в твое сознание. Сначала решила, что этому виной защитный талисман, но даже когда ты его не надевала, я не могла к тебе подобраться.
— И ты решила напоить меня ядом?
— Нет. Я решила действовать через Алистера. Профессор недолюбливал тебя, видимо, догадывался, что ты полукровка. Он тот еще фанатик и борец за чистоту рас. Я знаю — долго ковырялась в его мыслях. К сожалению, он не оправдал моих надежд. Быстро спекся, так и не довел дело до конца. А жаль, план был почти идеален. Я уже почти отчаялась, когда случайно увидела твое письмо. Ты даже не представляешь, как я радовалась, когда прочла его. Все встало на свои места. Ты дракон, поэтому я не могу проникнуть в твое сознание — это огорчало, но и давало новую надежду. Ты знаешь, что больше всего любят драконы, отчего они сходят с ума и становятся очень агрессивными, Дэй?
— Драконья мята, — произнесла с содроганием.
— Да. Драконья мята. Наверное, я сделала маленькую дозу этой чудо-травы в том чае, но я боялась, что ты можешь ее унюхать. Зря. Нужно было сразу насыпать тебе ее побольше. Так бы ты вышла на сцену и, обернувшись драконом, стала бы извергать на окружающих пламя.
— Мой вид не извергает пламя.
— Без разницы. Тебе умертвят раньше, чем успеют в этом разобраться.
— Знаешь, что ты упустила из вида? — Тело начало трансформацию. С треском на мне разорвалась одежда. — Кто тебя спасет от меня?
Как только мои слова слетели с уст, девушка кинулась к двери. Злость застилала мой разум. Животные инстинкты возобладали над здравым рассудком. Я хотела уничтожить Молли!
Соседка выскочила из комнаты и побежала по коридору. Я ринулась за ней, сметая стены на своем пути. Молли верещала и звала на помощь. Ее голос был для меня маяком. Я шла на него, не замечая ничего вокруг.
Подруга права — драконья мята сделала меня агрессивной, но Молли — единственная, кому я хотела причинить вред.
Перепуганные люди бежали сломя голову, увидев громадного дракона. Вокруг началась паника. Молли добежала до кулис, выбежала на сцену, прерывая выступление, и истеричным голосом закричала:
— Помогите! За мной гонится обезумивший дракон!
