Молчание было ей красноречивым ответом.
Ей захотелось все рассказать. Боже, как ей хотелось облегчить наконец душу! Увы, нельзя. Он должен сам прийти, добровольно, иначе ничего не выйдет – у нее хватало мозгов это понимать. Да и остатки гордости не позволяют… Нет, она не опустится до эмоционального шантажа.
– Ты ведь знаешь, как ты мне дорога, – прошептал он. – Иначе стал бы я так рисковать, пробираясь сюда?
Он перегнулся через нее, чтобы затушить сигарету, и ткнулся носом в ее волосы.
– Просто обожди пару-тройку месяцев, не высовывайся… – Он потерся щекой о ее шею, и по телу пробежали сладостные спазмы. – Мы будем вместе, обещаю.
Он скользнул ниже, и Нэнси закрыла глаза. Ей так отчаянно хотелось верить!
Глава 3
Лозанна – Милан
На следующее утро Агата проснулась в восторге: за окном высились Альпы. Лучи восходящего солнца отражались на снежных вершинах причудливыми розоватыми пятнами на фоне безупречного неба.
Она поспешно оделась: жакет от Сони Делоне в ярких полосах осенних цветов, шелковая блузка и шерстяная юбка в тон. Подойдя к маленькому зеркалу над раковиной, Агата поразилась собственному отражению: на солнце рыжина в волосах выглядела кричаще яркой. Парикмахер предупреждал о подобном эффекте: «Вы – натуральная блондинка, так что цвет может проявиться совершенно иначе».
Она улыбнулась непривычной для себя улыбкой и надела очки, чтобы довершить образ. Ярлычки, выглядывающие с багажной сетки над головой, подтверждали ее новую личину: миссис М. Миллер, Грейстон-хаус, Дрюстентон, Эксетер.
Агата открыла дверь купе и замерла в нерешительности, напуганная предстоящим походом в вагон-ресторан. Там будет столько народа! А вдруг ее узнают?
Но тут на помощь пришел желудок: где-то открылась дверь, и в коридоре повеяло запахом горячих тостов с беконом и кофе. Отец всегда говорил: для успокоения нервов нет ничего лучше хорошего завтрака. Живот заурчал в радостном предвкушении, и Агата последовала за ароматом.
Официант усадил ее спиной к паровозу и осведомился, какой чай предпочитает леди: индийский или китайский? Она вдумчиво изучала меню. Что выбрать: яйца «Бенедикт»[2], кеджери[3] или блинчики с кленовым сиропом? Восхитительные колебания… Официант вернулся с чайником «Дарджилинга».
Рядом с серебряными приборами, поблескивающими на солнце, лежала тщательно отутюженная газета[4]. Агата развернула ее и потянулась за чаем. Подняв фарфоровую чашку с монограммой к губам, она заметила девушку, сидящую за столиком напротив.
Пожалуй, не больше двадцати пяти. Темные вьющиеся волосы, нежные черты, непритязательный костюм хорошего покроя, капелька макияжа. У Агаты возникло странное чувство дежавю: где-то она ее уже видела, никак не вспомнить… К счастью, девушка не поднимала головы, и можно было спокойно ее разглядывать, прикрывшись газетой.
Что-то упало на кусочек тоста…
Девушка плакала.
Мало-помалу слезы полились ручьем. Незнакомка не издавала звуков, даже не делала попытки вытереть лицо – она застыла, словно парализованная горем. Агата подняла чашку и вновь опустила, нервно поглаживая ручку. Сделать вид, что не заметила? Нет, надо подойти.
И в этот момент девушка подняла голову. Глядя куда-то в дальний конец вагона-ресторана, она еле заметно шевельнула рукой – вроде бы хотела кому-то помахать, но боялась, что увидят.
Разумеется, Агата не стала поворачиваться и разглядывать, кому она там машет – это было бы невежливо. Однако тайну раскрыл неожиданный оптический эффект: луч света бросил на стекло отражение лица в дверном проеме.
Его лица.
Так, значит, это не призрак, ей не приснилось! Он здесь, в поезде.
Задрожала рука, звякнула чашка о блюдце. К счастью, звук заглушился внезапным скрежетом тормозов – поезд замедлял ход. Мимо проносились деревянные домики с заиндевелыми окнами, телеги, люди в меховых шапках, бледные узкие лица.
Поезд дернулся и остановился. Дверь в дальнем конце вагона распахнулась, мелькнул удаляющийся затылок.
Это и вправду был он?..
Агата украдкой покосилась на девушку. Та уткнулась в тарелку, волосы упали вперед, закрывая лицо.
Если это он, то кто же тогда она?..
Вагон вздрогнул, поезд тронулся, набирая скорость. Агата попыталась разглядеть название станции, но табличка пронеслась мимо слишком быстро. Наверное, они сейчас в Швейцарии или в Италии. Зачем бы Арчи сходить с поезда в этих местах?
Агата снова обернулась к девушке, но тут официант принес завтрак, заслонив обзор. Пока он раскладывал салфетку, подавал тарелку, интересовался, не нужно ли ей еще что-нибудь, девушка поднялась и вышла.
Любовница Арчи?..
Агату вдруг поразило, как мало она знает о женщине, укравшей сердце мужа.
Имя – да, известно. Она даже видела ее однажды: Арчи пригласил домой партнеров по гольфу. Как назло, она тогда свалилась с гриппом, не в силах встать и поздороваться – нерадивая хозяйка!
Возможно, в тот момент ничего и не было, иначе муж не посмел бы ее пригласить. Субботним утром, проходя по коридору в ванную, Агата мельком увидела в холле двух мужчин и женщину. Те ее не заметили. Женщина сразу привлекла внимание: стройная, с темными вьющимися волосами. Когда гости уехали, она спросила Арчи, кто это был. «А, это Нэнси! Неплохой гандикап для женщины».
Больше Агата ее не видела, даже не думала о ней – до лета 1926 года, накануне дня рождения Розалинды. Именно в этот вечер муж решил признаться: есть другая женщина, значившая для него больше, чем жена и дочь.
Так вот она какая… Жаль, что не удается толком вспомнить ту женщину в Саннингдейле.
Агата взяла приборы и постаралась отдать должное яйцам «Бенедикт», однако внутренности скрутило в тугой узел.
На выходе из ресторана она помедлила возле соседнего столика, сканируя его взглядом в поисках зацепок. Платок с инициалами? Нет, лишь смятая салфетка и крошки тоста.
У тебя просто разыгралось воображение.
На этот раз голос матери.
Агата помедлила в коридоре, прижавшись лицом к прохладному стеклу. От дыхания расплылся пейзаж за окном: луга, присыпанные снегом.
Все не так! Она отправилась в путешествие, чтобы исцелиться…
От вереницы сосен, проносящихся мимо, закружилась голова. Нахлынуло ужасное ощущение одиночества – как тогда в гостиничном номере в Харрогейте, в ожидании Арчи, который приедет и заберет ее домой…
