«На заре прозвучали рога; тяжелые молоты опустились на бронзовые гонги, призывая к битве. Жрецы принесли в жертву сто черных буйволов и двести жеребцов. Солнце разлилось по небу красной зарей, вожди проскакали перед войском, вдохновляя его на битву. Сотни тысяч бойцов издали воинственный клич, стремительно разнесшийся по рядам.
Племя наззум первым встретилось с врагом, и схватка их была ужасной. Вначале неумелые и бессильные против таинственного оружия ксипехузов, воины вскоре познали искусство застигать их врасплох и уничтожать. Тогда все — захелалы, дзумы, сахры, халдеи, ксизоастры, пжарванны — затопили равнину и же, с ревом, подобным гулу океанского прибоя, окружая безмолвных врагов.
Все смешалось в смертельной схватке; только гонцы беспрерывно сообщали жрецам о гибели сотен людей и о том, как живые мстят за погибших. убийство каждого ксипехуза стоило жизни двенадцати нашим. Нас было сто сорок тысяч, ксипехузов — около четырех тысяч, и я сосчитал, что более трети войска погибнет, однако земля останется за человеком. Но что произойдет, если не хватит наших сил?
— Разве это победа? — с печалью шептал я».
До окончательной победы действительно было еще далеко, но человек все-таки сумел защитить свою планету, уничтожив ксипехузов всех до единого. Этот принцип: «убейте их всех!» — будет преобладающим мотивом в фантастике о «борьбе миров» на протяжении десятилетий. Ведь родилась эта фантастика в очень суровые времена, когда счастье и богатство одних народов строилось на несчастии и бедности других…
* * *
Откуда прибыли ксипехузы Рони-старшего, остается неизвестным, но одна планета Солнечной системы словно специально создана для того, чтобы наводить на определенные размышления. Красный Марс был не только символом войны, но и древним миром, на котором процветала высокоразвитая цивилизация, давно обогнавшая земную. Это подтвердили и астрономы: в 1877 году итальянец Джованни Скиапарелли сообщил об обнаружении сети каналов на поверхности Марса, а американец Персиваль Лоуэлл построил мощную обсерваторию для наблюдения за красной планетой и создал целую теорию марсианской цивилизации. Кроме того, начиная с 1894 года ученые стали замечать загадочные светящиеся пятна и вспышки на Марсе и, разумеется, решили, что могущественные марсиане хотят установить световую сигнализацию между двумя планетами.
С другой стороны, рецидивы безобразного поведения «просвещенных» европейцев в «варварских» странах демонстрировали, что более развитый народ вовсе не означает более гуманный. Зная человечество, можно предположить, что и марсиане такие же и будут вести себя с землянами подобно тому, как колонизаторы в пробковых шлемах ведут себя с неграми Африки, — то есть потребительски. А значит, от высокоразвитой цивилизации красной планеты следует ожидать не только световых сигналов, но и агрессивных намерений, способных перерасти в войну…
* * *
Вопреки сложившимся представлениям первую войну марсиан с иной цивилизацией описал не западный автор, а российский поэт и переводчик Ананий Лякидэ в астрономическом романе «В океане звезд» (1892).
Лякидэ полагал, что на Марсе давно построено счастливое общество, которое сегодня, впрочем, назвали бы социализмом казарменного типа. Но для нас важно другое — Лякидэ рассказывает о том, как пришелец с Земли, построивший удивительную летательную машину («птицу»), обрел среди марсиан друзей и отправился вместе с ними в долгое путешествие по планетам Солнечной системы и их спутникам. На Мимасе, спутнике Сатурна, межпланетчики обнаруживают две расы существ. Первая раса — обычные и миролюбивые крестьяне, живущие земледельческим трудом. Вторая — крылатые артисты («сирены Мимаса»), которые зачаровывают крестьян своим пением, после чего похищают и поедают их. Подобные хищнические устремления «сирен» вызывают понятное негодование землянина и его друзей-марсиан, после чего гуманнейшие межпланетчики (а выше Лякидэ прямо заявил: марсиане столь высоко поднялись по лестнице социальной эволюции, что даже отказались от мясоедения) тут же извлекли свои револьверы и устроили крылатым персональный «армагеддончик». Много страниц российский социалист-утопист посвятил смачным подробностям этого ксеноцида:
«…Первое разбойничье место оказалось в четырех верстах от поселка. Это был целый лабиринт скал, отвесно возвышавшихся наподобие гигантских стен, уцелевших от какого-нибудь древнего здания; эти quasi-стены были темно-желтые, с трещинами и пещерами во многих местах, а вершины их представляли обнаженную каменистую почву, изредка только покрытую тощими травами; между ними шли извилистые, то узкие, то широкие проходы, песчаные и усеянные камнями различной величины…
Мы опустились на вершину одной скалы, ровной как площадь; с двух сторон она довольно покато спускалась вниз, так что можно было удобно сойти с нее в проходы, чем мы и воспользовались, захватив с собою хвороста и оставив при птицах двух товарищей… Наш проводник таинственно и боязливо указал на одну пещеру, отверстие которой было черно, как дверь, ведущая в ад… Мы немедленно бросили перед ним вязанку хвороста и только что хотели поджечь его, как из пещеры выбежали двое крылатых, и тут же пали, пронзенные нашими пулями… Они были такие же красивые, смуглолицые, черноволосые, с огромными крыльями, покрытыми блестящею черною шерстью, и в таких же костюмах с их жертв, какие мы видели на казненных нами…
— Подожгите хворост, — там еще должны быть, — сказал нам проводник на своем языке, указывая на спички и на вход в пещеру…
Мы подожгли, и стали гнать дым в логовище… Минут через десять выбежали еще двое, — на этот раз женщины и, к изумлению нашему, совсем нагие — и что же они стали делать?.. Остановясь по другую сторону костра, они принялись петь удивительно грациозную и страстную песню, пожирая нас своими любовными взглядами, посылая нам воздушные поцелуи и делая самые красноречивые и откровенные жесты! Честное слово, баядерки не могли бы сравниться с ними ни в дьявольской красот лиц и всего вообще тела, совершенно античного, ни в той массе чар, которые расточали они своим зрителям и слушателям — с смертоносным оружием в руках!.. Ясно было, что они поставили последнее на карту, пытаясь спасти себя от гибели, и, если попытка удастся, то погубить, конечно, нас самих!..
— Что делать? — спросил один из товарищей…
— Посмотрим, что будут делать после песни: неужели примутся за другую?..
— Хорошо! Но я буду смотреть не на них, а назад: не есть ли это хитрый маневр?.. Может быть, на нас готовится нападение с тылу?
И едва наш благоразумный товарищ успел произнести последнее слово свое, как сзади нас опустились на почву трое крылатых, с огромными дубинами в руках; но трое из нас предупредили их выстрелами, которые тут же и уложили их, а другие два уложили бесстыдных и коварных вакханок, не дав им кончить их демонски страстной песни…
В итоге было уже семь трупов хищников!..
— Ну, теперь, господа, — сказал я, — будемте осторожны: пойдемте наверх, к нашим товарищам, чтобы удобнее и всем вместе выдерживать атаку, так как она, вероятно, только что начинается!..
