Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
Несостоявшееся покушение[3]
Как известно, в годы Великой Отечественной войны советская разведка провела большое количество операций по устранению генералов и старших офицеров вермахта, а также высших партийных и гражданских чинов фашистской Германии. Так, 24 февраля 1942 года в Анкаре было совершено покушение на германского посла в Турции фон Папена, 22 сентября 1943 года в Минске взорвали в собственной постели гауляйтера Белоруссии Вильгельма Кубе, а 16 ноября 1943 года ликвидировали верховного судью Украины Функа. При этом главным объектом акций, планируемых спецслужбами СССР, был канцлер Германии Адольф Гитлер.
Идея провести спецоперацию, направленную на физическое уничтожение Гитлера, возникла в Кремле осенью 1941 года, когда немецко-фашистские войска рвались к Москве. Советское руководство не исключало возможности захвата противником столицы, в связи с чем Управлению НКВД по Москве и 2-му (диверсионному) отделу НКВД СССР поручили организовать подполье и заминировать главные административные и хозяйственные объекты города. Выполняя приказ, начальник 2-го отдела Судоплатов поставил перед будущими подпольщиками задачу: в случае, если Москва падет под натиском врага и Гитлер прибудет в город, необходимо попытаться организовать на него покушение. Например, во время предполагаемого парада немецких войск на Красной площади. Вот что сам Судоплатов писал по этому поводу:
«Берия приказал нам организовать разведывательную сеть в городе после захвата его немцами. В Москве мы создали три независимые друг от друга разведывательные сети. Одной руководил мой старый приятель с Украины майор Дроздов. В целях конспирации его сделали заместителем начальника аптечного управления Москвы. Он должен был в случае занятия Москвы поставлять лекарства немецкому командованию и войти к нему в доверие. Очень большую работу по подготовке московского подполья и по мобилизации нашей агентуры для противодействия диверсиям немцев в Москве проводил Федосеев – начальник контрразведывательного отдела Управления НКВД по Москве. По нашей линии за эту работу отвечали Маклярский и Масся. Помимо этих двух агентурных сетей, мы создали еще одну автономную группу, которая должна была уничтожить Гитлера и его окружение, если бы они появились в Москве после ее занятия. Эта операция была поручена композитору Книпперу, брату Ольги Чеховой, и его жене Марине Гариковне. Руководить подпольем должен был Федотов – начальник Главного контрразведывательного управления НКВД».
Как вспоминает Зоя Рыбкина, в начале войны прикомандированная ко 2-му отделу, оставляемые в Москве разведгруппы маскировались под семью: дед (руководитель группы), бабка (его заместитель), внук или внучка (радист-шифровальщик). «Деды и бабушки – старые большевики, лет под шестьдесят и старше, с огромным опытом подпольной работы и партизанской борьбы во время Гражданской войны. По возрасту и здоровью они освобождены от военной службы, должны ехать в эвакуацию вместе с семьями, но наотрез отказались». Весьма интересные подробности о подготовке подпольных групп поведал в своих воспоминаниях сотрудник 4-го отдела Кирилл Хенкин, племянник известного эстрадного артиста Владимира Хенкина, находившийся в непосредственном подчинении Михаила Маклярского: «В октябре 1941 года Москву могли сдать. Для оперативных групп, которым предстояло остаться в столице, нужно было срочно готовить явочные квартиры, склады аппаратуры, оружия, боеприпасов, питания для рации, продуктов. Известные соседям явочные квартиры НКВД для этого не всегда подходили. Маклярский посылал меня что-нибудь подыскать, обращаясь лишь к людям, далеким от органов, и порядочным, чтобы не предали и не обворовали. Я сразу подумал об одной паре теософов. Муж, преподаватель математики, был другом моего покойного брата, жена – учительница химии. Нищие святые люди. Но как уговорить их пользоваться в известных пределах доверенными им продуктами? Эти бессребреники могли, чего доброго, умереть с голоду, охраняя наши консервы. Бежать из Москвы они не собирались, заранее принимая свою карму. Хитрить с ними я не смел. Пришел в форме, с маузером в деревянной кобуре и сразу сказал, где служу и о чем прошу. Они только замахали руками… Они сделают все что надо… Эти милые московские интеллигенты, осведомители с большим стажем, тут же настрочили на меня донос: Хенкин приходил к ним с пораженческими разговорами, говорил о возможной сдаче Москвы!»
Но фашисты были отброшены от советской столицы и больше о парадах на Красной площади не помышляли. Однако во 2-м отделе, в 1942 году преобразованном в 4-е (разведывательно-диверсионное) управление НКВД, замысел уничтожить Гитлера не оставили. Внимательно отслеживая перемещения фюрера, разведчики установили, что со второй половины июля по октябрь 1942 года Гитлер находился в полевой ставке «Вервольф» под Винницей. Оттуда он руководил боевыми действиями, периодически вылетая в Берлин или в свою баварскую резиденцию «Бергхоф».
Владея этой информацией, на Лубянке решили попытаться ликвидировать Гитлера во время очередного посещения ставки. Так как действующие в районе Винницы партизанские отряды были малочисленны и недостаточно вооружены, для выполнения операции привлекли специальный диверсионный отряд «Победители» под командованием Дмитрия Медведева. Осенью 1943 года бойцы Медведева захватили немецкие документы, среди которых оказался подробный план полевой ставки фюрера. Но операцию пришлось отменить, так как в 1943 году Гитлер приехал в «Вервольф» лишь один раз, да и то ненадолго.
Советская разведка неоднократно планировала покушение на Гитлера
Впрочем, главные события разворачивались не под Винницей, а в самой Германии. Именно там, по замыслу Судоплатова и его заместителя Эйтингона, следовало нанести фюреру смертельный удар. Разумеется, для этого было необходимо направить в рейх человека, который мог бы, не вызывая подозрений гестапо, организовать покушение. И такой человек нашелся. Звали его Игорь Миклашевский. Он родился в 1918 году в семье известной актрисы Августы Миклашевской, в которую одно время был влюблен Сергей Есенин. Сестра мужа Августы, танцора Льва Лащилина, Инна незадолго до войны вышла замуж за артиста Всеволода Блюменталь-Тамарина. Будучи личностью неординарной, Блюменталь-Тамарин ни в одном театре долго не задерживался, блестяще играл трагические роли и пользовался репутацией неуравновешенного человека, склонного к загулам. Осенью 1941 года, когда немцы подошли к Москве, он остался на своей даче в Новом Иерусалиме, а затем при невыясненных обстоятельствах перешел на сторону врага. Вскоре немцы начали использовать его в пропагандистских операциях – выступая по радио, артист призывал бойцов Красной Армии сдаваться в плен.
Кроме того, Блюменталь-Тамарин создал цикл игровых передач о заседаниях политбюро, сам озвучивал диалоги, говорил голосом Сталина, издевательски изображая разговоры вождя с кремлевскими соратниками, командирами Красной Армии, руководителями органов НКВД, интеллигенцией, рабочими, крестьянами и даже с бывшими товарищами по партии из числа троцкистско-зиновьевского блока. Как утверждает полковник КГБ в отставке Виктор Баранов, Сталин пришел в бешенство, когда впервые услышал сатирические передачи Блюменталь-Тамарина. Красным карандашом (знак распоряжения особой важности) он наложил резолюцию: «Тов. Берия Л.П. – принять меры к глушению этой пакости, изучить возможности ликвидации радиоцентра». Однако выполнить указание Сталина оказалось затруднительным, поскольку Блюменталь-Тамарин в конце 1941 года был переведен немцами в Берлин. Там он продолжал выступать по радио, а потом стал одним из руководителей так называемого Русского комитета, занимавшегося вербовкой советских военнопленных для немецкого Восточного легиона.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
