Грей снова пожал плечами.
— Ей будет лучше, если она оттуда уйдет. Дядя бьет ее каждый день, судя по всему. Да и таверна не самое подходящее место для девушки. Тем более что она верующая, в этом нет сомнений. В общем, в Грейхевене ей будет лучше.
Кейн откинул прядь подернутых сединой рыжеватых волос. Его стала раздражать бесчувственность молодого человека, хотя она вполне объяснима. Судя по всему, Грей что-то скрывает. А может быть, в чем-то не смеет признаться даже самому себе.
— Вы наверняка подхватите от нее дурную болезнь, — проговорил О'Нил. — И этим дело явно не ограничится.
— Бог мой, у меня нет намерений делить с ней ложе! Неужели вы думаете, что я лягу в постель с грязной, кишащей паразитами девкой?
— Ну-ну, она, скорее всего не так уж отвратительна, и грязь можно отмыть. Во всяком случае, если вы женитесь на ней, то спать в одной постели — обычное дело. И все же, Грей, — продолжал Кейн, — подумайте, на что вы себя обрекаете. Что, если вы когда-нибудь влюбитесь в другую? Ведь вы окажетесь в западне с этим фарсом женитьбы.
— Я никогда не влюблюсь, — отрезал Эдвард, как бы давая понять, что разговор окончен.
Кейн, однако, проигнорировал это.
— Вы знать ничего не знаете, — настаивал он. — Вам ведь всего тридцать, и у вас все впереди. Может быть, когда-нибудь…
— Никогда! — тотчас взорвался Грей, хотя прекрасно понимал, что Кейн искренне старается ему помочь.
Проснувшись утром с больной головой и обдумав при свете дня вчерашние поспешные поступки, Грей решил, что он и в самом деле тронулся умом. К тому же он вспомнил то несчастное создание, с которым связался, ее простонародный выговор, ее сальные спутанные волосы, грязное тесное платье… Брр! Грей с трудом подавил охватившую его было дрожь.
И все же по многим причинам он не мог пойти на попятный. Во-первых, на карту поставлена его честь: он уже дал обещание. Нет сомнений в том, что хозяин трактира тут же забудет о сделке, если только Грей позволит ему оставить у себя жеребца, но слово есть слово: дал — держи. Вторая причина состояла в том, что ему хотелось насладиться видом возмущенной Кэтрин. Эта пугливая, грязная, необразованная девчонка сделается хозяйкой Грейхевена. Чтобы увидеть ярость Кэтрин, и чистокровного жеребца не жалко. В конечном счете, это она вынудила его пойти на такой шаг.
Он вспомнил страх в глазах девчонки, но тотчас отогнал воспоминание. Его действиями руководила отнюдь не жалость. В столь мрачной душе нет места подобным эмоциям.
Выслушав мнение друга и присовокупив к нему свои сомнения, Грей порывисто схватил графин яблочного бренди, сел за стол красного дерева и налил себе еще бокал. Кейн смотрел на него с явным осуждением.
— Итак, это ваша обычная реакция?
Грей, вопросительно выгнув темную бровь, отхлебнул бренди.
— Моя реакция на что?
— Да на все! Как только вам захочется что-нибудь забыть, вы тут же прибегаете к выпивке. — Сдержанный по натуре человек, Кейн не одобрял выходки друга. — И вы стремитесь забыть каждую минуту каждого дня.
Грей залпом осушил бокал и бросил на друга злобный взгляд.
— Я никогда не смогу забыть! — рявкнул он. — И не хочу забывать. Я помню каждую минуту каждого дня…
Отвернувшись, Грей невидящими глазами уставился на стену.
Кейн мягко произнес:
— А вам не кажется, что вы поступаете нечестно? Может быть, она и несчастлива в настоящее время. Но не станет ли она еще несчастнее, выйдя замуж, поскольку не сможет соответствовать тому образу, который нарисовал себе ее муж.
— А, по-вашему, я захочу, чтобы она изменилась?
— Как знать, — уклончиво ответил Кейн.
В комнате воцарилось молчание. И вдруг Грей широко улыбнулся другу. Это была открытая, теплая улыбка, совсем не вязавшаяся с недавним злобным рычанием. На мгновение он вновь показался Кейну тем приятным молодым человеком, с которым они встретились десять лет назад.
— Я понимаю вашу тревогу, — благодушно отозвался Грей, — в самом деле. Но я уже принял решение. К тому же дядя этой девчонки наверняка успел продать моего жеребца.
Кейн непонимающе заморгал.
— Неужели вы обменяли девушку на лошадь? Боже, Грей, ваше бездушие меня поражает. Не могу поверить…
— Более того, — спокойно продолжил Эдвард, не обращая внимания на возмущение друга, — ставки сделаны. Все решено. Через три недели я женюсь.
В этот момент дверь кабинета открылась и в комнату вошла брюнетка изумительной красоты. Она уверенно пересекла комнату быстрыми шагами, остановилась возле Кейна и положила руку ему на плечо. Он тотчас пожал ее руку.
— Продолжайте, пожалуйста, джентльмены, — бодро произнесла она. — Я не ослышалась, Грей действительно собрался жениться?
— Вы все правильно расслышали, — отозвался Кейн сквозь сжатые губы.
— Святые небеса, это же все равно что конец света!
Грей усмехнулся против своей воли. Сафайра О'Нил все еще блистала красотой, хотя ей уже перевалило за сорок и она родила четверых детей. Ее черные как смоль волосы были красиво уложены на голове; темно-синее платье лишь подчеркивало достоинства фигуры.
— Так и будет, — хмыкнул он. — Доброе утро, Сафайра!
— На самом деле уже полдень, — поправила она, — но это не важно. Расскажите же мне, как это вы решились сделать предложение некоей юной леди, если вы только не шутите.
Она улыбнулась, повернувшись на его голос, но в ее ясных голубых глазах ничего не отразилось — к сожалению, Сафайра была слепой.
— Я вовсе не шучу, но рассказывать все сначала мне не хочется. Пусть Кейн вам все изложит.
Грей поставил бокал, поднялся и поклонился Сафайре, несмотря на то что она этого не видела. Что-то заставляло его вести себя в ее присутствии как джентльмен.
— Извините, но мне хотелось бы проехаться верхом.
Грей вышел из комнаты. Услышав, как хлопнула входная дверь, Сафайра сжала руку мужа.
— Кейн, он на самом деле намерен жениться?
О'Нил посмотрел на огонь в камине, прогоняющий январский холод.
— Да, если можно так выразиться.
Сафайра, казалось, была удивлена.
— Пожалуйста, не говорите загадками. На ком он собирается жениться?
Вздохнув, Кейн тотчас все ей объяснил.
— Мне кажется, я видел ту девчонку в таверне, — добавил он. — Она не только очень невзрачная, но, похоже, совсем дурочка. Боже, неужели Грей будет участвовать в этом фарсе!
— Нет! — отрезала Сафайра. В ее голубых глазах отразилась тревога. — Кейн, мы должны остановить его. Этот союз не принесет ничего хорошего им обоим.
— Мы не в силах на что-либо повлиять, Сафайра. Вы же знаете, что Грей упрям, уж если что задумал — не остановить. Лучше всего оставить его в покое, пусть выпутывается сам.
