Чэнс вошел и положил пакет на прилавок.
– Вы уронили это. Я пытался вас догнать, но вы так быстро исчезли за углом… Я не знал, куда вы направились. К счастью, внутри оказалась квитанция с вашим именем.
Марси молча кивнула.
– Я… я думала, что потеряла эти книги… – дрожащим голосом сказала она. – Это, – она взяла в руки том о Гражданской войне, – подарок для моего отца, у него день рождения. Спасибо, что вернули.
– Я был очень рад, когда обнаружил квитанцию, иначе мне бы ни за что вас не найти. Учитывая обстоятельства нашего знакомства, мое поведение – это меньшее, что я мог для вас сделать. В конце концов, вы потеряли книги по моей вине.
– Что ж, – неуверенно улыбнулась Марси, – очень мило с вашей стороны. Я ценю ваше благородное стремление возвратить мне их и от всей души благодарю.
– Не благодарите, – быстро сказал Чэнс, – лучше согласитесь со мной поужинать, сегодня вечером.
– Нет, это невозможно, – резко ответила она и тут же тихо добавила: – Моя сотрудница заболела, так что завтра в пять утра мне нужно быть на цветочном рынке в Сан-Диего. Это значит, что сегодня я должна лечь спать пораньше, иначе завтра я просто не встану. Еще раз спасибо за книги, всего хорошего.
Чэнс помолчал.
– Всего хорошего, Марси Роупер, – ласково проговорил он. – Сладких вам снов.
Марси кивнула в ответ.
Что за человек! В нем было что-то притягательное, что-то, от чего у нее кружилась голова и подкашивались ноги.
Ее влекло к нему, влекло с такой силой, что она едва могла противостоять собственным чувствам и желаниям.
Первые лучи зимнего солнца только появились на горизонте, а Марси уже вела машину в Сан-Диего.
Она легла спать очень рано, но так и не смогла заснуть. Когда в четыре часа утра ей наконец удалось задремать, ее разбудил назойливый будильник.
Марси подавила зевок и хлебнула кофе из термоса – голова была занята мыслями о Чэнсе Фоулере. Все-таки он совсем не похож на безнравственного, легкомысленного богача-плейбоя. Была в нем какая-то серьезность и… трогательность.
Марси тряхнула головой – пора перестать думать об этом, впереди долгий день.
Чэнс посмотрел на часы – пять тридцать пять утра. Обычно он не вставал в такое время, но сейчас ему было ради кого стараться.
Всю ночь Марси Роупер не выходила у него из головы, что-то в ней сводило его с ума, рядом с ней он чувствовал необыкновенное умиротворение.
Нет, ему определенно не следует упускать шанс.
Чэнс огляделся – цветочный рынок был еще пуст, у дальнего прилавка Марси разговаривала с менеджером по продажам. Она протянула ему какую-то бумажку и направилась прочь. Лицо ее казалось почти прозрачным.
Наконец, тяжело вздохнув, она попыталась сдвинуть огромную тележку, груженную коробками.
Чэнс поспешил на помощь.
– Позвольте, я помогу, – сказал он, отстраняя ее от тележки.
Марси подняла глаза и уставилась на него – похоже, она потеряла дар речи.
– У меня возникло странное ощущение, – объяснил Чэнс, – мне понравилось переносить для вас тяжести, поэтому я, пожалуй, переквалифицируюсь в грузчика. Вы не возражаете? Кстати, вы не страдаете дежа-вю?
– Что вы здесь делаете? – выдохнула наконец Марси.
– По-моему, это очевидно – помогаю вам везти тележку. – Он вытянул шею и заглянул в одну из коробок. – Срезанные цветы?
– Естественно, у меня ведь цветочный магазин. Кстати, с чего это вы так рано встали? Или вы не ложились?
Чэнс остановил тележку и облокотился на нее.
Он смотрел на Марси, слегка прищурившись, у него на лице явственно читалось то, о чем он думал.
Марси мучительно покраснела.
– Простите, я сморозила глупость, я несправедлива к вам.
– Да, несправедливы, – согласился Чэнс. В его голосе не было ни тени возмущения или сарказма. – Интересно только, почему вы несправедливы ко мне, Марси?
– Ну… – Она покраснела еще сильнее. – Вы не можете отрицать, что у вас неважная репутация. Вы – наследник многомиллионного состояния, член различных клубов и благотворительных обществ, светский лев, ловелас…
– Послушать вас, так родиться в богатой семье уже само по себе грех. Или, того хуже, страшное заболевание.
– Я вовсе не это имела в виду. Просто пресса пишет о вас такие вещи…
– Неужели? – Чэнс толкнул тележку и двинулся вперед. – Любите читать бульварную прессу?
– Нет… то есть… иногда я рассматриваю заголовки газет, когда стою в очереди в кассу в супермаркете. Но, по-моему, так все поступают.
– Вы верите тому, что пишут газеты?
– Нет, но…
– Понятно. – В голосе мелькнуло раздражение. – Обычно вы не верите тому, что сочиняют газетчики, но только не в моем случае.
– Понимаете, мы с вами принадлежим к разным социальным группам. У вас свой стиль жизни, у меня – свой.
– В ваших устах словосочетание «стиль жизни» звучит почти как оскорбление. – В его глазах мелькнули лукавые искорки. – Что ж, попробуем вас переубедить. Кстати, – он внезапно остановился, – куда мы везем все эти коробки? Мы уже у самого выхода. Вы закончили или вам нужно еще немного здесь побыть?
– Я закончила, расплатилась по счету, так что… спасибо за помощь, дальше я справлюсь сама.
Чэнс не сдвинулся с места.
– Я помогу вам с этими коробками, – заявил он и покатил тележку дальше.
Марси поспешила следом.
– Подождите, мистер Фоулер, – грозно проговорила она, – разве вы не слышали, что я сказала? Я справлюсь сама!
Чэнс, однако, вновь проигнорировал ее реплику. Он уверенно выкатил тележку на улицу и повез прямо к грузовичку Марси.
– Дайте ключи, – потребовал он.
Марси застыла на секунду, а затем протянула ему ключи. Чэнс отпер грузовичок и ловко загрузил в него коробки.
Марси стояла рядом, нервно переминаясь с ноги на ногу. Чэнс пристально вгляделся в ее лицо – оно явно было испуганным.
Непонятно, чего эта женщина так боится. Она грубит ему, убегает, отказывается с ним поужинать и делает вид, что он се абсолютно не интересует.
Чэнс вдруг подумал, что она, должно быть, очень замкнутая – совсем как он. И еще Марси красивая, умная, независимая… Даже слишком независимая.
По сути, она воплощала мечту любого мужчины.
– Ну… – протянула Марси, – кажется, мне пора.
– Пойдемте выпьем кофе, – предложил Чэнс.
– Это невозможно, мистер Фоулер. В коробках находятся свежие цветы, их нужно немедленно отвезти в магазин и поместить в холодильник, иначе они погибнут.
