«Да уж, не то чтоб мне это не приходило в голову, — подумал Пёс. — Но тебе же теперь везёт!»
Глава 2
ПЁС В ТЕАТРЕ
Пёс и Кабан зажили очень приятно. Каждое утро они садились на мопед и ехали дальше по белу свету, а к вечеру останавливались где-нибудь поужинать и переночевать.
Что до Пса, он с удовольствием ночевал бы на свежем воздухе — ведь было лето и ночи стояли тёплые, — но Кабан заявил:
— Спать под открытым небом — никакого удовольствия! Жуки и муравьи по тебе ползают, хвоя и прутики колются, солнце будит в несусветную рань!
А с моей невезучестью того и гляди ещё гроза разразится и меня убьёт молнией или оглушит громом!
Поэтому Пёс каждый вечер приглашал Кабана разделить с ним номер в гостинице. И вообще он всё время старался, чтобы Кабану везло: за ужином пододвигал ему порцию побольше, а в гостинице отдавал подушку помягче. Каждый день Пёс незаметно ронял где-нибудь монету, Кабан находил её, совал в карман и радостно восклицал: «Пёс, ты и правда приносишь счастье! До встречи с тобой я ни разу в жизни не нашёл ни одной монеты!»
Кабан на глазах привыкал к тому, что ему везёт. Спустя три недели он уже заявлял: «Я всё-таки настоящий везунчик!»
Пёс очень этому радовался. Беспокоили его только деньги. Он думал: «Если так пойдёт и дальше — каждый день траты на еду, гостиницу, бензин для мопеда, да ещё монеты Кабану для находки, — скоро мои запасы иссякнут! Одни расходы, а доходов никаких — так дело не пойдёт!» Поэтому в один прекрасный день он сказал Кабану за ужином:
— Знаешь что, Кабан, пора нам поискать работу!
Кабан с перепугу подавился. Морковка, которую он жевал, застряла у него в горле, он задыхался и кашлял, на глазах выступили слёзы. Пёс хлопнул его по спине. Кабан продохнул, перестал кашлять и сказал с глубокой печалью:
— Значит, прошло счастливое время!
— Ну что ты! — воскликнул Пёс. — Это только нелюбимая работа — несчастье! А если работа нравится — это самое настоящее счастье! — Он ободряюще погладил Кабана по плечу: — Ты кем хотел бы работать?
— Я? — переспросил Кабан.
— Ты, ты!
— Я… — Кабан засмущался. Он опустил голову и прикрыл глаза.
— Ну говори, не стесняйся! — подбадривал Пёс.
— Я хотел бы работать в театре.
— Кем в театре? Гардеробщиком, билетёром, капельдинером, рабочим сцены, осветителем?
— Актёром, — ответил Кабан.
Псу стало не по себе: внешность у Кабана была самая свинская и голос соответствующий. Но он не подал виду и бодро откликнулся:
— Отлично, Кабан! Попытаем счастья в театре! Но раз ты хочешь наняться в актёры, нужно приготовить декламацию. Это значит, ты должен выучить что-нибудь наизусть и показать директору театра, как здорово текст звучит в твоём исполнении.
Он испытующе посмотрел на Кабана:
— Знаешь ты какие-нибудь стихи наизусть?
Кабан отрицательно помотал головой:
— Нет, к сожалению. Стихи наизусть мне никогда не давались.
Пёс тихонько вздохнул.
— Ничего, мы потренируемся, — сказал он.
На следующий день Пёс купил в книжном магазине три томика стихов. После обеда, сидя за кофе в очередном трактире, он начал заниматься с Кабаном.
Это была собачья работка!
Пёс в сотый раз декламировал Кабану:
— «На севере диком стоит одиноко на голой вершине сосна…»
Кабан запомнил только «на севере диком». Больше в его кабаний мозг не помещалось. То он говорил: «На севере диком растёт на утёсе большая-большая сосна», то у него выходило: «На севере диком утёсы и сосны, вершины и ветки у них», и даже: «На севере диком, там холодно очень, и плачут вершины со сна».
Пёс чуть не взвыл.
— А может быть, тебе лучше стать певцом? — предложил он.
— Точно! — Кабан пришёл в восторг. — Там можно петь тра-ля-ля-ля, если забудешь текст.
И Кабан запел:
— Отцвели уж давно тра-ля-ля-ля в саду, но любовь тра-ля-ля в моём сердце ля-ля!
Он пел так фальшиво, что у Пса задрожали кончики ушей, а нос стал мокрый.
— Может быть, ты лучше станешь танцором? — спросил он. — Там текст совсем не нужен.
Кабан надолго задумался, а потом радостно воскликнул:
— Пёс, я придумал! Я буду звездой мюзикла! Буду и играть, и петь, и танцевать! Здорово, правда?
Пёс кивнул — ему не хотелось обижать Кабана. «Утро вечера мудренее, — подумал он. — Раз Кабан такой забывчивый, что короткое стихотворение выучить не может, то и эту безумную идею с мюзиклом он, наверное, тоже скоро забудет».
Но уж что-что, а свои идеи Кабан помнил. Три дня спустя они приехали в маленький городок. На главной площади красовалось большое здание с колоннами.
— Что это у них тут? — заинтересовался Кабан.
— Не знаю, — ответил Пёс.
Он не хотел говорить Кабану, что это городской театр.
— Пойду посмотрю! — Кабан соскочил с мопеда, подбежал к проходившему мимо Ослу и спросил с поклоном: — Многоуважаемый, вы не подскажете, что это за здание?
— Это наш театр, — откликнулся тот на ходу.
Кабан забарабанил копытцами от восторга.
— Ну не везунчик ли я?! — заверещал он. — Только я решил стать звездой мюзикла, и вот мне уже театр!
И Кабан устремился к театральному подъезду.
Пёс удержал его.
— Погоди, не спеши, — сказал он мягко. — Давай сперва перекусим где-нибудь и обсудим, как действовать дальше.
— А что тут обсуждать?! — нетерпеливо воскликнул Кабан. — Я прямо пойду к директору, станцую ему и спою. А если он захочет, могу ему ещё стихотворение про север и утёс прочитать.
— Про север и сосну, — уточнил Пёс.
— А не всё одно? — огрызнулся Кабан.
— Послушай, — сказал Пёс. — Сейчас только двенадцать, театр ещё закрыт. Он после обеда открывается. Работники театра всегда спят до полудня, потому что работают поздно вечером!
