Однако за это короткое время, проведенное вне офиса, когда роли вдруг резко поменялись, или, может быть, просто перестали существовать, когда он невольно наблюдал за каждым движением Эллен — за поворотами ее головы, за изящными движениями ее тела, — ему казалось, что его жизнь выбивается из своей обычной колеи.
— Кеннет? — осторожно окликнула Эллен.
— Да? О, извини, — быстро опомнился он, надеясь, что она не заметила, как он все это время глазел на нее, мечтая о том, чего не мог иметь.
Глупости, говорил он себе, внезапный прилив гормонов, и только. Все его жизненные цели и идеалы не могли резко измениться оттого, что он смотрел теперь на хорошенькую девушку в джинсах, как будто специально скроенных для того, чтобы подчеркивать пикантные изгибы ее тела.
— С какого чемодана начинать?
Она, лукаво улыбаясь, указала ему на те, что стояли у самой двери.
Кеннет с облегчением вздохнул. Он не хотел испытывать влечение к ней. Он вообще не хотел испытывать влечение к женщинам. Они работали вместе, и любая попытка флиртовать с ней могла быть воспринята как сексуальное домогательство, в особенности теперь, когда она так мило откликнулась на его просьбу о помощи. Она нужна ему, как учительница, даже, может быть, как друг, но не более.
Сделав такое заключение, он мельком посмотрел на нее, пытаясь убедиться, что смог преодолеть себя. Если его убеждение останется не поколебленным, значит, к нему вернулся здравый смысл. Для них обоих будет лучше сохранять чисто деловые отношения и не примешивать к ним ничего личного.
Когда час спустя Эллен вошла в фойе его дома, она едва смогла перевести дыхание от изумления. Под ее ногами сверкал чистотой керамический пол, с потолка свисала роскошная блестящая люстра, а лестница, ведущая на второй этаж к открытому холлу, была изящно обрамлена дубовыми перилами.
— Боже мой, Кеннет! Какой у тебя чудесный дом! — воскликнула она, оглядываясь и широко раскрывая глаза.
— Спасибо, — ответил он, помогая ей снять куртку.
— Ты все это сделал сам? — спросила она, заглядывая в уютную комнату, обставленную в юго-западном стиле.
Он включил свет, и необычное, но весьма приятное сочетание в отделке комнаты сочного зеленого, бледно-розового и приглушенного коричневого тонов приятно поразило Эллен.
— Линда помогала мне. Но я всегда знаю, чего хочу, и, когда вижу то, что мне нравится… — Он сделал паузу, и на его лице появилось странное выражение. — Я стараюсь получить это во что бы то ни стало. Правда, это не всегда удается. Некоторые вещи получить невозможно. Они просто не предназначены для меня.
Эллен показалось, что его последние слова уже не относились к мебели. На мгновение ее охватила тревога. Может, он все-таки почувствовал ее безрассудное влечение к нему и пытался таким образом ее предупредить? Но нет. Он за четыре года не заметил, что она помешана на нем. Глупо думать, что он мог почувствовать это сейчас. И каким бы симпатичным и привлекательным он ни был, если он не любит ее, она ни за что не поддастся на его обаяние снова. Она приняла твердое решение покончить с этой безответной любовью.
Однако, следуя за Кеннетом из гостиной в столовую, а затем в милую, уютную кухню с сиреневыми занавесками и скатертью, она невольно засомневалась в твердости своего решения. Все в этой кухне казалось ей до удивления знакомым. Она с детства мечтала именно о такой кухне. И гостиная тоже вполне соответствовала ее вкусу, хотя слегка расходилась с той, которую она себе воображала, когда мечтала о собственном доме. В этом доме она могла бы чувствовать себя так же удобно, как он, а это указывало на то, что у них было много общего. Может, они созданы друг для друга?
Она заставила себя прервать эти размышления. Что бы там ни было, этот человек не любит ее, и она должна уехать.
— Итак, тебя кто-нибудь ждет в Калифорнии? — неожиданно спросил он.
— Конечно. Моя мать, — ответила она. — Кстати, я должна позвонить ей и сказать, что не приеду завтра.
Он улыбнулся:
— Я как раз об этом подумал. Ты можешь позвонить ей из моего кабинета, а я пока поищу, что бы приготовить на ужин. Если в доме ничего не окажется, то придется заказать пиццу. Какую ты любишь?
— Самую обычную, с сыром и соусом.
— А как насчет пепперони? — спросил он.
Она скривилась.
— Не хочу показаться тебе странной, но я ненавижу пепперони.
— Хм, я тоже ее ненавижу.
Они с полминуты смотрели друг другу в глаза. Она — удивленная еще одним сходством их вкусов, а он, как она полагала, задумавшись о чем-то другом.
Она не нравится ему. Он к ней безразличен. Черт побери, она не должна забывать об этом ни на минуту!
— Что ж, я пошла звонить, — сообщила она, покидая кухню.
Эллен прошла по коридору, заглядывая в двери, и наконец нашла его кабинет. На письменном столе стояла лампа, она включила ее и из-под груды бумаг извлекла телефон. При взгляде на его стол, заваленный рабочими документами, у нее сжалось сердце. Этот человек работал даже дома. Как ему нужен кто-то любящий и заботливый рядом, кто-то, способный наполнить его жизнь теплом и маленькими радостями жизни! Ей так хотелось стать для него этим кем-то!
Но она хорошо помнила, что именно это желание уже отняло у нее несколько лет.
— Алло, мама? Это Эллен, — сказала она, услышав в трубке голос матери.
— А, это ты, Эл, малышка! Мы уже начали беспокоиться, не случилось ли чего.
Услышав, как мать назвала ее уменьшительным именем, она вздрогнула. Обычно только мать звала ее так, и она слышала это миллионы раз, но сегодня вечером Кеннет тоже назвал ее просто Эл.
— Случилось, мама, — призналась Эллен, откидываясь на спинку стула. — Дело в том, что в офисе я выполняла очень специфическую работу и пока они не нашли мне замену…
— О боже, Эл, так ты остаешься там работать? А я думала…
— Нет, мама, я остаюсь только на выходные, чтобы ввести Кеннета в курс своей работы, — перебила Эллен. — Я должна научить его, чтобы он смог потом подготовить новую секретаршу. Так что завтра нам придется весь день просидеть в офисе, но после выходных я приеду.
— Очень хорошо, — сдержанно ответила мать.
— Не волнуйся, мама, — сказала Эллен, пытаясь рассеять ее опасения, которые ясно угадывались в этом сдержанном тоне. — Я хорошо усвоила урок.
— Я не хочу сказать, что Кеннет плохой парень. Когда я встретилась с ним на пикнике, который устраивала ваша компания, у меня создалось хорошее мнение о нем. Он очень приятный и вежливый молодой человек, который, как мне кажется, с головой погружен в свою работу. Но ты, Эл, должна подумать о себе, ты должна жить в реальном мире. Помнишь, что случилось со мной?
Эллен тяжело вздохнула:
— Да, мама, конечно помню.
