— Я возьму вас на борт с первыми лучами солнца, — решительно произнес он и отступил на шаг.
Вытянувшись во весь рост, Джек неподвижно смотрел, как Индия с помощью одного из матросов спускалась в лодку. Она остановилась, склонила голову, нахмурилась и снова взглянула на него.
Последний шанс отказаться от глупой затеи. Он вдруг всем существом ощутил, как тропическое солнце обжигает его голые плечи, как неистово бьются волны о рифы там, вдали, и как качается под его ногами причал. Всего только миг, и он выговорил:
— Я буду у вас с рассветом. А сейчас убирайтесь отсюда, и побыстрее — мне нужно отлить.
Глава 3
Алекс Престон, старший помощник на английском военном судне «Барракуда», стоял на палубе, поедая глазами капитана Грэнджера, в то время как тот, облокотившись о перила, приложил к глазам подзорную трубу. Море было пусто, лишь ветер гнал вздыбленные синие волны, и то там, то тут белели гребешки пены. Грэнджер сжал зубы, пытаясь совладать с собой, но Алекс догадывался, какие чувства одолевают капитана.
Воздух щедро налился золотым светом, а это означало, что неумолимое наступление темноты уже не за горами. Даже после шестимесячного плавания в экваториальных водах Алекс не уставал удивляться тому, как стремительно здесь ночь сменяет день. Всего минуту назад солнце светило ярко и безжалостно, и вдруг, в один миг, все вокруг стало оранжевым, окрашенным красно-фиолетовыми полосами; открылась фантастическая панорама, чтобы тут же исчезнуть, позволив земле погрузиться в глубокую тьму с сияющими дырами звезд на небосклоне.
— Я думал, сэр, мы ожидаем появления Райдера не раньше завтрашнего дня, — осторожно сказал Алекс.
Капитан Грэнджер, опустив трубу, продолжал вглядываться в неспокойный морской горизонт.
— Так и есть.
Алекс рассматривал резко очерченный профиль стоящего рядом с ним человека и не спеша размышлял. Когда-то они были друзьями, капитан Грэнджер и Джек Райдер. Или это только слухи? Что же случилось в те далекие дни, когда оба они были младшими офицерами британского флота? Тогда, якобы по вине Джека Райдера, австралийцы потопили их корабль «Леди Джулиана», погибло более половины команды, включая капитана; руководить оставшимися взялся только один офицер, Саймон Грэнджер. Вместе с несколькими матросами он шесть недель дрейфовал в спасательной шлюпке, пока их наконец не подобрал рыбак-малаец где-то в голландской части Ост-Индии. После этого случая Грэнджера все назвали героем, а Райдера объявили вне закона.
Но адмиралтейство, как, впрочем, и консервативное правительство Дизраэли,[4]было слишком занято событиями в Индии, Афганистане и Турции. И только недавно, после прихода к власти либеральной партии и ее лидера Гладстона,[5]кузена несчастного капитана «Леди Джулианы», снова был издан приказ схватить и предать суду Джека Райдера.
Дело в том, что капитан Гладстон приходился Алексу родным дядей, а премьер-министр Гладстон был кузеном его матери — вот почему Алекс и оказался на этом судне в должности старшего помощника капитана. Просто неслыханный скачок в карьере для офицера такого ранга и возраста. Алекс чувствовал ответственность перед своей семьей, возложившей на него столь непростую миссию. Он должен был удостовериться в том, что капитан Грэнджер не позволит былой дружбе помешать исполнению долга. Вот только как это сделать, как, в случае необходимости, заставить капитана подчиниться — он ведь всего лишь помощник! Тут даже родство с премьер-министром Англии не поможет.
— Вы, верно, ждете не дождетесь, когда схватите его наконец, сэр, — заметил Алекс, — после стольких-то лет.
— Жду? — Капитан с шумом втянул солоноватый морской воздух. — Нет, мистер Престон, я лишь исполняю приказ.
Алекс пристально изучал лицо капитана: в нем не было ни тени нетерпения или предвкушения, ни намека на радость погони. Так чего ради он вызвался участвовать в аресте Райдера?
— Все это бросает тень на честь флота и даже Англии, — прогремел полный благородных чувств голос Алекса. Он, как преданный высоким идеалам патриот, не мог не презирать тех, кто оказался подлым изменником. — Как стало возможным, что этот человек вот уже столько лет живет себе привольно на свободе?
Капитан обернулся, его внимательные серые глаза помрачнели.
— Скажите-ка, мистер Престон, а вы-то по какой причине оказались во флоте?
Алекс гордо поднял подбородок и провозгласил:
— Хочу служить родине и королеве, сэр!
Губы капитана скривились в легкой усмешке.
— И это все?
Алексу вдруг сделалось жарко под пристальным взглядом капитана.
— Ну, еще разные страны неплохо бы посмотреть. Не было нужды упоминать о настоящей причине его присутствия на корабле: все и так понятно без слов. Кроме того, Алекс, которому с пеленок было уготовано блестящее будущее, предпочитал не обсуждать эту щекотливую тему в среде офицеров, не имеющих столь значительной поддержки со стороны влиятельных родственников.
— Вы родом из Норфолка, кажется? — спросил капитан.
— Да, сэр.
— И вы впервые пустились в такое далекое плавание?
— Да, сэр, — снова подтвердил Алекс, гадая, к чему все эти расспросы. Саймону определенно было известно о том, что Алекс начинал свою карьеру на небольшом паровом патрульном суденышке, курсировавшем неподалеку от Саутгемптона.
Грэнджер отвернулся и снова уставился вдаль. Море серебрилось бликами уходящего дневного света; остров Такаку, с его причудливыми, дымящимися верхушками вулканов, мрачно чернел на оранжевом фоне закатного солнца.
— Вам когда-нибудь доводилось любить таитянку, мистер Престон?
Алекса от смущения снова бросило в жар.
— Нет, сэр. А к чему такой вопрос?
Капитан Грэнджер оторвался от перил и направился к корме. Теплый ветер донес оброненные им слова:
— К тому, что, пока вы не испытали подобного чувства, неплохо бы воздержаться от столь безапелляционных суждений в адрес Джека Райдера.
* * *
После общения с Джеком Райдером, казалось, ничто не могло заставить ее потерять самообладание, но к встрече с держателем так называемого отеля в Нойбрененберге Индия оказалась не готова: жуткий одноглазый и одноногий ирландец, управлявший «Лимериком», поверг ее в настоящий шок. Джек говорил, что его зовут Гарри О'Киф, но Индия готова была биться об заклад, что это имя не настоящее.
