Его рука скользнула Сирене на талию, и, прежде чем она успела опомниться, их губы слились, заглушив ее протестующий возглас. Хотя бесцеремонный незнакомец притягивал, как пламя мотылька, девушка понимала, что может обжечься, если не сохранит безопасную дистанцию. К тому же она презирала Трейгера Грейсона, считая его любовником своей мачехи. Но как же можно в таком случае отвечать на его жгучие поцелуи и прислоняться к твердой, как скала, груди, чтобы устоять на подгибающихся ногах? «Это чистое безумие, – говорила она себе, но тело ее не слушалось. – Я обнимаю того самого мужчину, который только что тайком встречался с Оливией. Неужели я совсем лишилась гордости?»
От Сирены исходило благоухание свежести, и Трейгер вдруг почувствовал острый интерес к этой нелепо одетой девице с такой соблазнительной фигурой и безупречной кожей. Он обвел указательным пальцем овал нежной щеки, вглядываясь в изумрудно-зеленые глаза.
– Приходи сюда завтра, Сирена, – глухо попросил он, удерживая ее взгляд.
Сирена запрокинула назад голову, завороженная чеканными чертами его лица. «Зачем?» – подумала она. Трейгер и так внес сумятицу в ее душу. Впрочем, необходимо что-то предпринять, дабы помешать ему видеться с Оливией. Ради отца.
Легким кивком девушка выразила свое согласие.
Довольная улыбка появилась на его губах.
– Тогда до встречи, Сирена.
Он надолго прильнул к ее губам, а затем, подхватив за талию, одним рывком усадил на спину жеребца.
Сирена смотрела на Трейгера сверху вниз, стараясь усмирить сладкую дрожь, вызванную поцелуем, и прекрасно понимая, чем этот мужчина привлек Оливию. Да, девушка отдавала себе отчет в том, что, согласившись встретиться с ним завтра, может нарваться на неприятности, но считала своим долгом оградить отца от неверности мачехи. Митчел нуждался в любви, а Оливия предавала мужа, злоупотребляя его доверием. Так или иначе, но Сирена собиралась положить этому конец. Однако, к собственному изумлению, она вдруг поняла, что в незнакомом доселе возбуждении хочет и ждет следующей встречи с Трейгером.
Сжав коленями бока Кречета, девушка пустила его рысью вверх по склону. Сухая земля задрожала под его копытами, когда, понукаемый распластавшейся на спине всадницей, конь мчался домой.
Трейгер с благоговейным ужасом наблюдал за Сиреной, слившейся с жеребцом в бешеной скачке, пока оба не скрылись за деревьями. Слабая улыбка тронула его губы. «Загадочное создание», – подумал он, заметив, что Золушка забыла свои башмачки, торопясь покинуть его. Трейгер живо представил себе Сирену плывущей к нему, и его тут же бросило в жар. Прелестное лицо девушки снова возникло перед ним. Черты ее были безупречны, глаза оживленно сверкали, а белоснежное тело, которое вода обнимала и нежила, было божественным.
Трейгер замотал головой, чтобы избавиться от образа, распалявшего его страсть. «Достаточно! – приказал он себе. – Идет война. И в Нью-Рошель меня привело важное дело. Я не могу тратить драгоценное время на каждую деревенскую девчонку, которая попадется на глаза». И какого дьявола он попросил ее прийти снова? Ведь Трейгеру предстояла серьезная встреча, которая занимала все его мысли до того, как он наткнулся на обворожительную русалку.
Трейгер шумно выдохнул, подобрал забытые Сиреной сапоги и вернулся к своему коню все еще во власти восхитительных воспоминаний. Он взлетел в седло, бросил последний взгляд на бухту и с досадой чертыхнулся, когда образ Сирены снова предстал перед ним. Что за чепуха! Чего-чего, а красавиц на свете хватает. Он не придет на встречу с этой нимфой. И, пришпорив коня, направил его на запад.
Сирена мчалась с такой скоростью, будто сам дьявол гнался по пятам. Она облегченно вздохнула, когда Кречет остановился у ограды пастбища. Соскочив на землю, девушка ласково потрепала его по тяжело вздымавшимся бокам и открыла ворота, пропуская коня в загон.
Пробираясь по склону холма, Сирена морщилась от боли, когда острые камни впивались в босые ступни. Проклятие, забыть свои сапоги!
Сумеречные тени уже опустились на окружавшие дом деревья, когда она выглянула из окна. Вспомнив, что вот-вот должен появиться приглашенный на обед Брендон, онв панике велела Молли принести воды для купания и не успела погрузиться в ванну, как перед мысленным взором возникли дымчато-серые глаза. Девушка тряхнула мокрыми волосами, но видение не исчезло, и она вся затрепетала при воспоминании о его горячих губах, прикосновениях властных, сильных рук.
Неужели Оливия испытывает такие же невероятные ощущения? Будь она проклята! Мачеха не имеет права на поцелуи Трейгера Грейсона. Оливия – замужняя женщина, у нее есть добрый понимающий муж, который заслуживает большего, чем жена, шляющаяся неизвестно где с таким красавчиком. Что ж, Сирена позаботится о том, чтобы у Трейгера не осталось времени на Оливию. Он будет для этого слишком занят. Итак, месть? Сирена задумалась. Не стоит обманывать себя, утверждая, что это единственный мотив.
Конечно, ее влечет к Трейгеру Грейсону, но что о нем известно? К тому же Брендон просит ее руки. Раз так, она постарается занять Трейгера и немного развлечься, но в конечном итоге ей придется сказать «да» лейтенанту Скотту. Таково желание отца, а со временем она полюбит Брендона. Прекрасному незнакомцу нет места в ее мире, как и ей нет места в его жизни. Они насладятся обществом друг друга, а затем пойдут каждый своей дорогой, не оставив Оливии иного выбора, как вернуться к Митчелу. Черт бы побрал эту безнравственную женщину! И как только Митчел может быть таким слепым? Не надо большого ума, чтобы понять: Оливию интересуют только деньги мужа и то, что можно на них купить.
Глава 3
Облачившись с помощью Молли в розовое платье, Сирена, проявляя все признаки нетерпения, ждала, пока горничная застегнет его.
– Вы сегодня на диво хорошенькая! – порадовалась горничная, глядя на отражение хозяйки в зеркале. – Вроде как немного загорели.
– Я поплавала в бухте, – объяснила Сирена, разгладив шелк на талии и принимаясь за прическу.
– Одна? Удивительно, как это ваш папа позволяет вам гулять в одиночку.
– Мне не нужны зрители, когда я плаваю почти без всего, – фыркнула Сирена с лукавым выражением лица.
Зрители девушке, конечно, не нужны, но один у нее сегодня все-таки был.
– Да уж, – согласилась Молли, усмехнувшись в ответ. – Значит, вы надумали выйти замуж за лейтенанта Скотта?
Сирена озадаченно посмотрела на нее:
– С чего это ты взяла?
Пожав плечами, Молли взяла банное полотенце и недоуменно взглянула на молодую хозяйку.
– Я слышала, как ваш папа говорил Оливии, что надеется объявить о помолвке на балу, который она устраивает в сентябре.
– Я еще не решила.
Сирена в последний раз посмотрелась в зеркало и подавила улыбку. Интересно, одобрил бы Брендон ее костюм сегодня днем? Разумеется, нет! Мало того, пришел бы в ужас, узнав, в каком неприличном виде она осмелилась выйти из дома.
