Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
В больнице молоденькая доктор-интерн, грустно глядя на мои свежие снимки компьютерной томографии, вымолвила: «Мы провели консилиум, выход один – операция». «Доктор, – взмолилась я, – давайте испробуем все, что предлагает центр по восстановлению. Не зря же я сюда приехала». «Три недели – срок принятия решения», – сообщила она мне. Был составлен список процедур, которые мне предстояло пройти.
Ночь я переночевала «на ходу» – шагала по длинному унылому коридору отделения невропатологии. Моя соседка-старушка спала беспокойно, часто вскрикивала во сне. Утром я спустилась к киоску печати – прямо на меня смотрел внушительный том. Монография «История Китая. С древности до наших дней». Автор Рейн Крюгер. С «драгоценной» книгой в одной руке и чемоданом – в другой я переехала в отделение травмы, где для меня подготовили одноместную палату. В коридоре мне встретился уже не очень молодой мужчина в спортивном костюме. Засмотревшись на увесистый том в моей руке, он удивился: «Вы этим интересуетесь?» «Да», – с жаром ответила я. И тут он вдруг по-петушиному, высоким фальцетом выкрикнул фразу… по-китайски. Я обомлела. «Это значит “Да здравствует коммунистическая партия Китая!”, – перевел мне востоковед Женя.
Нити наших судеб согласно представлениям древних греков плетут три мойры – Клото, Лахесис и Атропа. Первая, в образе прядущей женщины, олицетворяет собой неуклонное и спокойное действие судьбы, вторая – ее случайности, третья – неотвратимость ее решений. Так что судьба неотвратимо двигала меня в сторону китайской цивилизации, подселив в соседней палате синолога. По вечерам после процедур мы уединялись в конце коридора под ветвями огромных комнатных деревьев, и Женя посвящал меня в тонкости истории.
А я вспоминаю детство. В мои пять-шесть лет самым страшным наказанием для меня было услышать: «Вот отдадим тебя в интернат». В своем детском воображении я представляла себе детский дом. На самом же деле в семье серьезно обсуждалась идея отдать меня в интернат с углубленным изучением китайского языка. Интернат находился за городом, домой дети приезжали только на выходные. Но или семья не захотела со мной расставаться, или градус отношений СССР – Китай в тот момент опустился много ниже нуля, только идея выучить меня китайскому языку с младых ногтей как-то сама по себе растворилась.
Еще я помню рассказы мамы: она росла в «доме военных» в пятидесятых годах на Хорошевском шоссе. Все друг друга знали, дружили семьями. За стенкой жил одноклассник мамы, ее друг Генка. Он по окончании школы поступил в Институт восточных языков и стал переводчиком с китайского.
Так что слова «Китай» и «китайское» в моем сознании связаны с позитивом гораздо больше, нежели с негативом. Это потом в нашу жизнь вошел китайский ширпотреб… Кстати, в китайском павильоне на ВВЦ продаются тонкие легкие платья с широкими рукавами, более похожие на японские кимоно, чем на традиционные китайские ципао, – отличная домашняя одежда для лета. Туда же послал меня доктор Вэй за очередным лекарством. Его записка к некоему Чжа хранится у меня до сих пор. Чжа выдал мне яркую коробку с капсулами, которые следовало принимать, запивая обычной водой. По мнению доктора Вэй, чьи сеансы иглоукалывания, к сожалению, не возымели никакого действия, новое лекарство должно было меня поднять на ноги. Однако не получилось.
Открыв в «травме» (так мы, пациенты, называли отделение травматологии) увесистый том о Китае, я впервые попыталась мыслить структурно – брать картинку фрагментами, которые составляли единое целое – огромную необъятную историческую реальность, имя которой «китайская цивилизация».
Монографию я начала читать не по порядку, а с правления последнего императора Пу И, о котором снял свой известный фильм режиссер Бертолуччи. Потом принялась изучать эпоху Циньской династии, начиная с императора Цинь Шихуан-ди, который правил в III веке до н. э., кто первым объединил китайские государства «под одним небом» и начал строить Великую Китайскую стену. Кстати, ту стену, которой любуются сегодня туристы со всего света, принимая ее за древнее сооружение, перестроили при императоре династии Мин Юнлэ в XV веке н. э. Когда я открывала монографию, боль переставала существовать. Я прочитала эту книгу дважды – сначала взахлеб, а потом медленно – страницу за страницей. Непонятное мне растолковывал сосед-китаист Женя.
– Удивительно! – восклицала я. – Наши предки бегали в шкурах по лесам, а в Китае уже были изобретены компас, колесницы и развита письменность.
– А вы знаете, что настоящий китайский компас не такой, как все?
– Как это? – не поняла я.
– По-китайски компас – стрелка, указывающая на ЮГ! У нас стрелка указывает на север. У них другая пространственная ориентация, и это китайская специфика. Для китайцев Китай – не Восток, а Центр! Древние китайцы представляли Землю в виде панциря черепахи – квадрата, поделенного на девять сегментов. Небо над черепахой изображалось в виде круга. Если наложить проекцию круга на квадрат, то получится Срединное государство, где все под небесами. Все земли и страны за пределами проекции круга – чужеземные И если Китай – Чжун-го – центр, то весь остальной мир является окраиной. «Го» переводится как «государство».
– Значит, Россия и Америка – окраины Китая? – развеселилась я.
– Не совсем так. О, я вижу, вы купили прекрасную книгу Девятова «Китайская специфика»! Давайте посмотрим, вот и карта «по-китайски» – вверху юг, внизу север. Смотрите – вот государства, которые образуют «ближний круг», – Страна восходящего солнца – Япония, Страна утренней свежести – Корея, Умиротворенный юг – Вьетнам, Цветущее государство – Таиланд. Далее следуют Бирма, Индия, Тибет, Туркестан с такими же красивыми поэтичными названиями и Древняя страна заходящей предрассветной луны, она же Темная старина – Монголия…
– Как красиво все звучит, – вырвалось у меня, – но где весь прочий мир?
– За ближними странами по орбите «дальнего круга» следуют страны, населенные чужеродными народами. Слева от центра живут янгуй – «заморские черти» – Страна выдающегося таланта – Великобритания, за ней – Государство логики закона – Франция, Государство нравственного примера – Германия и Прекрасное государство, угадайте какое? Правильно – Америка. А вот справа от центра на дальней сухопутной окраине живут народы под общим названием «обращенные в себя» – «хуйцзу» – мусульмане. Здесь же и Государство неожиданностей (или затягивания и мгновенных перемен) – Э-го – Россия.
– Не шутите! Неужели они так нас называют? – поразилась я. – Государство неожиданностей? Воистину мудр тот, кто так определил суть нашей страны.
Женя с его потрясающим знанием особенностей древнего и современного Китая занимал меня беседами, как правило, после ужина, когда движение по коридору затихало, только старичок тренировал больную ногу, постукивая костылем. Он, между прочим, ни разу не сбился и не отказался от своего вечернего моциона – ровно десять минут по коридору туда-сюда. Если бы Женя не спал, так же, как я, и мог бы продолжать свои рассказы, как Шехерезада, по ночам, было бы совсем хорошо. Но Женя готовился к выписке, спал отлично, и ночью мне ничего не оставалось делать как заваривать бесчисленное количество чашек чая и маршировать по палате, чтобы не очень сильно болела нога. Иногда я выскальзывала в больничный затемненный коридор и на первых порах пугала дежурную ночную сестру. Но потом все привыкли к моей беспокойной фигуре, меряющей шагами коридор, и даже перестали замечать.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
