– И для какой же темы ты собираешь материал сегодня?
– Скоро мне нужно будет съездить в Испанию, от одного журнала, в ресторанный тур. Я сама буду выбирать рестораны, снимать, интервьюировать… Делать нечего – раз журнал небогатый, всю работу придется делать самой. А сегодня я пришла в надежде через одного приятеля познакомиться с людьми из министерства транспорта, туризма и средств массовой информации, установить связи.
Рюмон кивнул:
– В Испанию, значит, едешь? Тебе можно позавидовать!
– А ты давно там не был?
– Давно.
В разговоре наступила пауза, и Тикако сосредоточилась на паэлье.
Рюмон, чтобы чем-то занять руки, снова закурил.
Первый раз Рюмон встретился с Кабуки Тикако четыре года назад, на праздничном мероприятии, которое ежегодно проводила рекламная компания «Дзэндо». Эта компания владела многими акциями информационного агентства Това Цусин, поэтому письма с приглашениями рассылались и простым служащим, и администрации этого родственного агентства. Глава отдела новостей, по имени Дзин Араки, отправил тогда Рюмона на это мероприятие представителем отдела. А Рюмон в те времена был готов поехать куда угодно, только бы там, куда его направляли, была хорошая и дармовая выпивка.
На вечере Рюмон выпил лишнего и допустил непростительную оплошность. Громко рассмеявшись в разговоре с кем-то, он нечаянно задел локтем проходившую мимо девушку и пролил красное вино ей на платье.
В следующую секунду от его опьянения не осталось и следа, но вовсе не потому, что ему стало стыдно за свою оплошность, а потому, что девушка, стоявшая перед ним, была само совершенство – красивее всех, кого ему до той поры довелось видеть.
Рюмон рассыпался в извинениях и предлагал компенсировать свою неловкость любым способом, какой будет в его силах.
По ее виду Рюмон уверенно заключил, что девушка прислуживает на банкетах, однако, обменявшись с ней визитными карточками, понял, что ошибся. Она оказалась сотрудницей компании «Дзэндо».
«Международный отдел», затем иероглифы фамилии и имени. Рядом с иероглифами было напечатано, как их следует правильно читать: «Кабуки Тикако».
Вопреки его ожиданиям, Тикако не особенно рассердилась из-за испорченного платья, и все же, как будто это было чем-то само собой разумеющимся, потребовала заплатить за химчистку.
Рюмон, который считал, что в отместку она вправе, как минимум, плеснуть пивом ему в лицо, почувствовал облегчение. В тот день удача была на его стороне.
Неделю спустя Рюмон отправился в фирму «Дзэндо» на Гиндзе, чтобы встретиться с Тикако и отдать ей деньги за чистку. Рассчитавшись с ней в вестибюле, Рюмон под предлогом того, что хочет загладить свою вину, предложил ей в тот же вечер вместе поужинать.
Трюк был – прозрачнее некуда, но Тикако согласилась без особых колебаний…
– Ты пьешь по-прежнему? – проговорила Тикако, доев паэлью.
Очнувшегося от воспоминаний Рюмона бросило в холодный пот.
Положив окурок в пепельницу, стоявшую на столе, Рюмон ответил, стараясь придать голосу невозмутимый тон:
– Время от времени. Но не так много, как раньше. – Он сделал ударение на слове «раньше».
– Неужели? Это правильно. Здоровью вредит.
Услышав столь горькие для себя слова, Рюмон снова погрузился в воспоминания.
В их первую встречу он повел Тикако в ресторан французской кухни при одном из лучших отелей, где сам он бывал нечасто, и заказал полный обед. Пришлось проститься примерно с пятой частью зарплаты, но удовлетворение, полученное от проведенного там времени, вполне того стоило.
Тикако и в такой обстановке держалась спокойно и уверенно, как будто каждый день приходила туда пообедать. Казалось, Тикако, хоть она и была младше его на целых пять лет, уже немало успела повидать.
В тот вечер Рюмон узнал, что они учились в одном и том же университете. И когда выяснилось, что она тоже закончила испанское отделение, у него появилось чувство, будто их встреча была предопределена судьбой. Желая испытать девушку, Рюмон заговорил с ней по-испански – ее языковая компетентность была ошеломительна. Тикако работала в отделе Южной и Центральной Америки компании «Дзэндо», и, по-видимому, в основном ей были поручены контакты со средствами массовой информации испано-язычной Америки.
После этой встречи Рюмон часто старался выкроить время, чтобы сводить ее куда-нибудь. У обоих график работы не был упорядочен, и встретиться удавалось раз дней в десять, не чаще, но встречи с ней стали для него лучшим отдыхом. Он чувствовал, что так же было и для нее.
– Ты паэлью не хочешь? – обратилась к нему Тикако, и Рюмон снова вернулся к действительности.
– Я, по правде сказать, немножко перекусил перед приходом. Если хочешь – ешь. Ты ведь любишь паэлью.
– Ну, тогда с твоего разрешения… – Тикако улыбнулась, забавно сморщив кожу на переносице, и спокойно, не теряя достоинства, взяла его тарелку.
Рюмон прикусил губу. Ему отчетливо вспомнилось, как он обожал эту ее улыбку. И боль, которую Рюмон испытал, когда потерял ее, вернулась к нему с прежней силой, будто все случилось только вчера.
И виной всему было его пристрастие к алкоголю. Все было бы совсем не так, если бы он только не пил. Пьянство, и ничто другое, стало единственной причиной того, что их отношения не продлились больше девяти месяцев.
Не переставая жевать, Тикако проговорила:
– А от кого ты узнал, что я ушла с работы?
Рюмон достал очередную сигарету и закурил.
– Сейчас могу и признаться – после всего, что тогда произошло между нами, в начале следующего года я позвонил тебе на работу. Хотел, понимаешь, встретиться еще раз. Потом звонил тебе домой, но дозвониться мне не удалось.
2
Улица Мануэль-Фернандес-и-Гонсалес.
Ханагата Риэ, упавшая на асфальт, боязливо подняла глаза на мужчину, загородившего ей дорогу.
– Да это же Ханагата-сэнсэй! Что это вы тут делаете среди ночи?
Девушка услышала звуки японской речи, и у нее сразу отлегло от души.
Мужчина, с которым она столкнулась, был ее знакомый – японец по имени Кадзама Симпэй.
Кадзама помог ей подняться на ноги. Риэ вцепилась ему в руку.
– Помоги мне, меня преследуют, – с трудом выдавила она.
– Преследует? Кто?
Риэ оглянулась, но мужчины в черном плаще не было.
– Не знаю.
Кадзама дошел до угла и окинул взглядом улицу Принсипе, по которой бежала Риэ, спасаясь от погони.
Обернувшись к ней, Кадзама отрицательно покачал головой:
– Никого не видно.
Подняв упавшую сумку, Риэ схватилась за каменный парапет, отгораживавший тротуар от проезжей части. Заныли локти и колени, которые она ушибла при падении.
