– Садитесь, пожалуйста, – пригласил Мейсон.
– Благодарю. Я хочу выразить вам свою признательность за то,что вы сделали для Вероники.
– Не стоит благодарности.
– Весьма стоит. Вы все так блестяще уладили. Подуматьтолько, знаменитый адвокат бросает свои дела и занимается совсем незнакомойдевушкой. Как ей удалось обратиться именно к вам, мистер Мейсон?
– Не будем об этом. И ни одну из догадок, которую вывыскажете по этому поводу, я не стану комментировать.
– Вам совсем не стоит быть со мной столь осторожным, мистерМейсон.
Мейсон промолчал, усмехнувшись. Женщина тоже ответила емулегкой улыбкой.
– Вероника – прекрасная девушка, мистер Мейсон, ночрезвычайно импульсивная.
Адвокат молча кивнул.
– Она хотела начать жить по-своему и отправиласьпутешествовать на попутных машинах. Я никогда не ожидала, что она решится натакое. Она оставила мне записку, что мы увидимся лишь тогда, когда она сумеетвстать на ноги.
– И вы специально приехали за ней сюда? – спросил Мейсон.
– Да.
– Как вы узнали, что она здесь?
– Дети ведь так неопытны. Даже когда они играют в тайну, тоостаются для матери открытой книгой. Я знала, что Вероника не раз говорила освоем намерении приятельнице, называя ваш город. Поэтому для меня не составилопроблемы отправиться именно сюда.
– Когда вы прибыли к нам, миссис Дэйл?
– На следующее утро после Вероники. Она добиралась напопутных, и я тоже. Но ей повезло, она приехала быстрее.
– Как вы узнали о том, что случилось? Проще говоря, зачем выпришли ко мне?
Женщина улыбнулась:
– Я звонила в разные отели, чтобы выяснить, где остановиласьВероника. Наконец напала на «Рокевэй». Вы понимаете, мистер Мэйсон, я слежу заней тайком. Она бы просто взбесилась, если бы узнала об этом. Но ведь она мойединственный цыпленок, и я должна знать, что у нее все в порядке.
Мейсон кивнул.
Миссис Дэйл продолжала:
– Я позвонила ей в номер. Просто хотела услышать ее голос исразу же повесить трубку. Но она не подходила к телефону. Тогда мне пришлосьобратиться к горничной. Та сказала, что, видимо, с девушкой что-то случилось,что она возвратилась в отель в сопровождении полицейского и видного адвоката,мистера Мейсона. А ведь вы действительно знамениты. Так я все и узнала. Мнеужасно неловко, но, как говорится, все хорошо, что хорошо кончается.
– Сколько ей лет? – спросил Мейсон.
– Всего восемнадцать.
– Да, она еще очень молода.
– Конечно, но она прекрасная девушка и к тому же вполнеразумная, на нее можно положиться.
– Мне показалось, что ей больше, чем восемнадцать, – заметилМейсон.
– Неужели? Но ей на самом деле всего лишь восемнадцать.
– Вы собираетесь встретиться с ней? – спросил Мейсон.
– О боже, нет! Я не хочу, чтобы она вообще знала, что я былаздесь. Я просто слежу за ней, чтобы она не попала в какую-нибудь новую беду. Ядумаю, что она еще слишком молода, чтобы продержаться самостоятельно. Но пока унее все более или менее в порядке, я не хочу как-либо вмешиваться в ее дела,как-то ущемлять ее независимость.
Мейсон кивнул, а миссис Дэйл продолжала:
– Видите ли, мистер Мейсон, я думаю, что выбранный ею путьможет многому научить. Я сама прошла его, и сейчас мне кажется, единственное,чего мне не хватало тогда, так это материнского глаза, чтобы вовремя прийти напомощь. Но все проходит, и не следует оплакивать несовершившееся. Не так ли,мистер Мейсон?
Адвокат еще раз кивнул.
– Ну а теперь, похоже, Вероника нашла пока свое место. Онаустроилась на работу в универмаге за тридцать один доллар в неделю.
– Вы на редкость хорошо информированы, мадам, – заметилМейсон.
– О да. Мать должна знать все. Понимаете, Вероника страннаядевушка. Доверчивая, как щенок, ласковая, открытая к людям, которые дружески кней относятся. Возьмите, к примеру, горничную – ей она все рассказала, но томуполицейскому, что так нехорошо обошелся с ней… Понимаете, мистер Мейсон, она быему и под пыткой ничего не сказала.
– Вы пока еще остаетесь в Нью-Йорке? – спросил Мейсон.
– Нет, дома у меня свое дело. Я живу в маленьком городке вИндиане, думаю, многие, и вы тоже, о нем никогда не слыхали. Там у меня ресторан.Теперь, когда я знаю, что с Вероникой все в порядке, я отправлюсь домой. Носначала, мистер Мейсон, мне хотелось бы оплатить ваши издержки. Не знаю, каквас и благодарить.
Мейсон слегка нахмурился, потом сказал:
– Что ж, можете оставить пятьдесят долларов, этого будетдостаточно.
– Ну нет, мистер Мейсон. Вы внесли залог. Вывысокооплачиваемый адвокат, вы…
– Все это так. Но залог мне вернут, так как дело прекращено…
– Но, мистер Мейсон, просто нелепо думать, что вы будетечто-то делать за пятьдесят долларов. Пятьсот долларов – вот более подходящаясумма.
– Нет, – ответил Мейсон. – При данных обстоятельствах именнопятьдесят долларов.
Миссис Дэйл открыла бумажник и извлекла чек и авторучку.
– Вы разрешите, я заполню здесь?
– Пожалуйста, – отозвалась Делла Стрит, предложив ей своеместо секретаря.
Миссис Дэйл заполнила бланк чека Второго банка вИндианаполисе, указав сумму сто пятьдесят долларов, твердой рукой поставилаподпись, а на оборотной стороне написала: «За услуги, связанные с делом моейдочери Вероники Дэйл».
– Вот, – помахала она чеком, – думаю, что теперь все впорядке. Так, пожалуй, будет лучше. Мне совестно согласиться на пятьдесятдолларов. Пятьдесят долларов для Перри Мейсона? Нет!
Она еще раз проверила заполненный чек, затем утвердительнокивнула и передала его Делле Стрит.
Делла, ни слова не говоря, вручила чек Перри Мейсону.
– Могу я получить расписку? – спросила миссис Дэйл.
– Какую расписку? Зачем? – переспросил Мейсон.
– Я полагаю, что, по существующим правилам, я должнаполучить расписку, квитанцию, как мне кажется…
– Выдайте квитанцию, Делла, – обратился Мейсон к секретарю,– укажите, что мы получили чек Второго банка на сумму в сто пятьдесят долларови что, когда этот чек будет предъявлен к оплате, деньги будут считаться платойза услуги, связанные с делом Вероники Дэйл.
