Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
население, послужила для Гитлера моделью всей его концепции Lebensraum»[37].
Все это подтверждает существенный интерес нацистов к тому примеру, какой могли им дать Соединенные Штаты. И все же говорить об этом следует с осторожностью. Определенно не стоит называть США «моделью» для нацистской Германии без тщательной всесторонней оценки. Слишком противоречивым было отношение нацистов к Америке, и для нацистских программ более чем хватало источников местного происхождения. Америка, со своей стороны, как мы увидим далее, воплотила слишком многое из того, что нацисты больше всего ненавидели. Даже если они находили в Америке прецеденты, параллели и вдохновение, они тем не менее придерживались своего собственного пути. И все же, как безошибочно показывает данное исследование, нацисты действительно находили прецеденты, параллели и вдохновение в Соединенных Штатах.
* * *
На фоне всего вышесказанного я прошу читателя взвешенно отнестись к свидетельствам, представленным в данной книге. В начале 1930-х годов, когда нацисты составляли наброски программы расового превосходства, воплотившейся в Нюрнбергских законах, они проявляли немалый интерес не только к тому, как Генри Форд обеспечивал народные массы автомобилями, не только к тому, как Голливуд создавал собственный массовый рынок, не только к американской евгенике и не только к американской экспансии на Запад, но также и к урокам, которые можно было извлечь из американского расового законодательства и юриспруденции.
Ученым не удавалось написать эту историю по двум причинам: они искали не в том месте и использовали неверные средства интерпретации фактов. В первую очередь они искали не в том месте. Такие историки, как Гюттель и Ханке, ставили вопрос в чисто американском понимании. С точки зрения американцев, вопрос состоит в том, оказали ли влияние на нацистов законы Джима Кроу, а под законами Джима Кроу они подразумевают сегрегацию в том виде, в котором она практиковалась на Юге и с которой велась борьба в эпоху американского движения за гражданские права с начала 1950-х до середины 1960-х, – сегрегацию в области образования, общественного транспорта, предоставления жилья и тому подобного. Пытаясь найти признаки влияния американского закона о сегрегации на нацистов, Гюттель и Ханке приходят к выводу, что таковых практически не имелось. Как мы увидим далее, данный вывод чересчур поспешен. Нацисты знали об американской сегрегации и интересовались ею, и ясно, что некоторых из них интересовала возможность перенести законы Джима Кроу в Германию. Как мы далее увидим, в важных программных нацистских текстах неоднократно упоминался пример сегрегации по законам Джима Кроу, и от ведущих нацистских юристов исходили серьезные предложения ввести нечто подобное и в Германии[38]. Но принципиальная проблема с выводами Гюттеля и Ханке состоит в том, что они отвечают не на тот вопрос. Сегрегация в данном случае – далеко не главное.
Да, сегрегация в стиле американского Юга не так уж много значила для нацистского режима – по той простой причине, что она вовсе не была главным пунктом нацистской программы. В Нюрнбергских законах о сегрегации ничего не говорилось. Их суть, главным образом заботившая нацистский режим начала 1930-х годов, заключалась в двух совершенно других вопросах: во-первых, гражданства, а во-вторых – секса и продолжения рода. Нацисты были преданы идее, что «каждое государство имеет право поддерживать чистоту крови своего населения»[39], защищая его от расового загрязнения. С этой целью они были полны решимости установить режим предоставления гражданства, жестко основанный на расовых категориях. И с еще большей решимостью они намеревались предотвратить смешанные браки между евреями и «арийцами», а также объявить преступлением внебрачный секс между членами двух этих групп[40].
И в том, и в другом отношении американский закон являлся для нацистов прецедентом и авторитетным источником, причем речь шла далеко не только о законодательстве Юга. В 1930-х годах Соединенные Штаты, как часто отмечали нацисты, находились на переднем крае расового законотворчества. Американское законодательство об иммиграции и натурализации в виде ряда законов, кульминацией которых стал Акт об иммиграции 1924 года, обусловливало въезд в США таблицами о «национальном происхождении», основанными на расе. Именно основанное на расе американское иммиграционное законодательство восхвалял Гитлер в «Mein Kampf», что, как ни странно, отрицается американскими правоведами. Точно так же неоднократно и велеречиво поступали после него ведущие нацистские мыслители в области права. Соединенные Штаты также находились на переднем крае создания разновидностей де-юре и де-факто гражданства второго сорта для чернокожих, филиппинцев, китайцев и других, что тоже представляло немалый интерес для нацистов, занимавшихся созданием своих разновидностей гражданства второго сорта для евреев Германии. Что касается расового смешения, то США в этом смысле также находились на переднем крае в плане неравенства людей. Некоторые принципы Америки стали путеводной звездой для создания законов с различными режимами строгости: например, о запрете межрасовых браков в тридцати штатах, многие из которых не относились к Югу; они также стали предметом тщательного изучения, каталогизации и обсуждения для нацистских юристов. Иных существовавших в мире моделей законодательства о запрете расового смешения нацисты найти не сумели, что подчеркнул министр юстиции Гюртнер 5 июня 1934 года на собрании, упомянутом в начале. В отношении законов об иммиграции, гражданстве второго сорта и расовом смешении Америка начала 1930-х действительно являлась «классическим примером» страны с развитым и жестким расовым законодательством, и нацистские юристы неоднократно ссылались на американские модели и прецеденты в процессе разработки того, что впоследствии стало Нюрнбергскими законами, а также их дальнейшей интерпретации и применении. Вряд ли об этом можно говорить как о чем-то «крайне незначительном».
Ученые, отвергающие возможность американского влияния на нацистское законотворчество, также прибегали к неверным толкованиям. Наша литература исходила из примитивного допущения, что о «влиянии» можно говорить лишь в том случае, если имеет место прямое и неизмененное, даже буквальное, подражание. На подобном допущении основано уверенное заявление Ретмайера, что американское расовое законодательство не могло оказать влияния на нацистов, поскольку американские законы не имели своей конкретной целью евреев. Точно такое же допущение мы находим у Ханке, который утверждает, что нацистское законодательство было иным, поскольку немецкие законы начала 1930-х «являлись всего лишь одной ступенькой лестницы, ведущей к газовым камерам»[41]. В отличие от американских законов о сегрегации, которые попросту применяли принцип «разделенные, но равные», немецкие законы являлись частью программы истребления. Проблема данного аргумента, который высказывает далеко не только один Ханке[42], отчасти состоит в ошибочности его исторических предпосылок: неверно утверждать, будто разработчики Нюрнбергских законов уже в 1935 году ставили своей целью уничтожение евреев. Задача нацистской политики раннего периода состояла в том, чтобы отправить еврейское население в изгнание или по крайней мере изолировать его в границах Рейха, и по
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
