персональные памятные подарки. И Герасимова входила в их число.
Разумеется, это будут зачарованные презенты, и каждый из них должен быть индивидуальным. Иначе это будет уже не такой приятный подарок. О своей инициативе я пока никого из благородных студентов не предупреждал, а вот их родители были поставлены в известность.
Все-таки дарить магические вещи — это серьезное дело. Мало ли какой-нибудь глава рода сочтет, что я с помощью своего подарка смогу подслушивать, что происходит рядом с артефактом. Или влиять на сознание его детей.
Что поделать, не все дворяне достаточно образованы. К тому же здесь играет роль тот факт, что я могу сотворить такое зачарование, о котором в этом мире даже не слышали. А потому некоторые благородные всерьез считали, что я способен своими изделиями влезать в чужие головы.
В любом случае вопрос в теории был решен, и отказов я не получил. Но раз уж представился такой случай, подарком Мирославе Анатольевне я озадачился на днях. Теперь лишь завершал последние штрихи.
Герасимовы и так закупили у меня достаточно изделий, чтобы не беспокоиться о безопасности. Дочь Анатолия Никодимовича могла спокойно стоять на поле боя, не опасаясь за свою жизнь. Но боевые — как атакующие, так и защитные — чары в качестве подарка лучшим студентам не годились совершенно.
В идеале нужно было заложить такое зачарование, в котором каждому ученику придется разбираться самостоятельно. И он, во-первых, должен с этим справиться, а во-вторых, это должно быть нечто, с чем студент до сих пор либо не справлялся, либо еще не сталкивался. Таким образом, изучив мой подарок, каждый из учащихся у меня получит еще одну крупицу знаний.
— Подъезжаем, Иван Владимирович, — сообщил водитель, сворачивая на нужную улицу.
— Хорошо, — отозвался я, закрывая свои расчеты.
Файл тут же обновился в облаке, а я заблокировал телефон и убрал его в карман брюк.
Ворота особняка Завьяловых раскрылись, и «Коршун» въехал на территорию. Я заметил несколько вооруженных охранников по периметру забора — нападение на принца Сирии Михаил Игоревич не забыл и о безопасности позаботился.
Автомобиль замер у дорожки, ведущей к крыльцу, и я сам открыл себе дверь. Слуга Завьяловых, едва успевший убрать пальцы от ручки, отступил на пару шагов назад и низко поклонился.
— Добро пожаловать, Иван Владимирович, — произнес он, распрямляя спину. — Михаил Игоревич распорядился проводить вас в малую гостиную.
— Ведите, — кивнул я, после чего последовал за мужчиной.
Внутри обстановка особняка не изменилась с моего последнего посещения. Разве что количество людей, следящих за порядком в доме, серьезно выросло. Очевидно, чета Завьяловых готовилась принимать дорогих гостей, а потому слуги усиленно наводили лоск.
— Прошу вас подождать здесь, — открыв двустворчатые резные двери, произнес мой сопровождающий.
— Спасибо, — кивнул я, проходя в небольшую комнату, обставленную в английском классическом стиле.
Темное дерево, зеленое сукно повсюду, массивная мебель. Даже запах был соответствующий — нотки табака, виски и крепкого чая. Присмотрев себе удобное кресло, я опустился в него и, сложив руки на подлокотниках, приготовился ждать, когда явятся хозяева.
Однако не успел я окончательно принять удобную позу, как двери открылись. В гостиную впорхнула хозяйка особняка, одетая в темно-фиолетовое платье, перехваченное широким поясом, с открытыми плечами и глубоким вырезом декольте.
Я тут же поднялся и слегка ей поклонился.
— Добрый вечер, Евгения Андреевна, — произнес я, взяв руку женщины и поцеловав воздух над ее кистью. — Безмерно рад нашей встрече. Каждый раз, как мы встречаемся, вы становитесь все прекраснее.
Мои слова Завьяловой понравились, на ее губах появилась довольная улыбка. Она не спешила убирать свою ладонь из моих пальцев, свободной рукой отвела художественно выбившуюся из прически прядку волос.
— Как и вы, Иван Владимирович, — произнесла Евгения Андреевна. — С нашей прошлой встречи вы стали выглядеть еще мужественнее и привлекательнее. Признаюсь, комплименты из ваших уст звучат все более… увлекательно.
Последнее слово она произнесла таким тоном, что я не мог не вспомнить о предложении, которое однажды мне сделали Завьяловы. И если в прошлый раз разговор не касался процесса зачатия, то теперь я сразу представил, как это могло бы происходить.
Коварная женщина.
— Спасибо, Евгения Андреевна, я рад, что отношения между нами остаются такими же теплыми, как и прежде, — ответил я, наконец отпуская ее руку. — Как ваше самочувствие?
— После того, как вы надо мной поработали, Иван Владимирович, — сделав шаг назад и слегка повернувшись, чтобы я оценил ее облик, проговорила Завьялова, — у меня просто не может быть никаких жалоб. Вы — настоящий волшебник.
Я вежливо улыбнулся.
— Мой супруг пока что занят, — сменив тему, объявила женщина. — Так что у нас есть немного времени, чтобы провести его в компании друг друга. Что скажете насчет небольшой прогулки по нашему особняку? Я приложила немало усилий, чтобы подготовить наш дом для будущей встречи с делегацией Поднебесной. Не хотите оценить результат моих трудов?
— С удовольствием, Евгения Андреевна, — чуть поклонившись, ответил я.
Я предложил собеседнице руку, и та с яркой улыбкой на лице обняла меня, сомкнув пальцы на моем локте. Я даже через костюм ощутил, как она прижимается ко мне грудью. Складывалось ощущение, что я чувствую Завьялову обнаженной. При этом ни капли магии в таком эффекте не было, Евгения Андреевна умудрялась добиться этого естественным путем.
— Тогда предлагаю начать с оранжереи, — облизнув губы, предложила она.
— Как вам будет угодно, — отозвался я с улыбкой.
И Евгения Андреевна повела меня по коридорам, рассказывая, какие изменения вносила в убранство особняка. Мне оставалось только хвалить решения хозяйки и многозначительно кивать, когда она того ждала.
Экскурсия заняла порядка получаса и закончилась на втором этаже в личных покоях. Слуги как раз закончили сервировать стол, когда мы вошли, а стоило мне помочь Завьяловой сесть на ее место, дверь распахнулась.
Михаил Игоревич вошел стремительно, на ходу пытаясь пригладить волосы и одернуть рубашку. Вид у супруга был взъерошенным, под глазами залегли темные
