#Бояръ-Аниме. Моров. Том 1 и Том 2
Глава 1
Москва, особняк дворянского рода Моровых.
— Александр Васильевич, поиски вашего внука идут, не переживайте, мы обязательно его найдем.
Старик в инвалидном кресле хмуро смотрел на сидящего перед ним капитана Службы Имперской Безопасности. Отвечать что-либо не было сил, сердце сводило от боли, дышать усеченными легкими было трудно и без того, а теперь из-за приступа стало еще тяжелее.
— На данный момент мы делаем все возможное, чтобы выйти на след похитителей, — не замечая состояния хозяина особняка, продолжал капитан. — Наша служба делает все возможное в данной ситуации.
— Оставь меня, капитан, — выдохнул Александр Васильевич, прикрыв глаза. — Я государю императору служил всю свою жизнь. Много всего повидал. Потерял часть легкого, ноги… Сына. А теперь у меня отобрали последнее, что оставалось у рода Моровых, моего внука. А раз вы не можете его найти, я сделаю это сам.
Капитан печально вздохнул и, поднявшись, коснулся морщинистой руки старика. Он не мог сказать одному из вернейших сторонников государя, что по полученной в ходе расследования информации внук Александра Васильевича, скорее всего, похищен кровавым культом и, вероятно, в эту же секунду истекает кровью на алтаре.
Но и перестать бороться капитан не мог. Потому что Александр Васильевич как никто другой заслуживал того, чтобы страна позаботилась о своем герое и его потомке.
Когда за посетителем закрылась дверь, старик вздохнул в последний раз и, взяв нож для бумаг, повернул его в пальцах. За десятилетия службы, Александр Васильевич Моров сам не единожды сталкивался с кровавым культом. И знал о нем и его обрядах, пожалуй, даже больше, чем кто-либо из ныне живущих.
Запретная магия запустилась, как и должна была. Кровавый сгусток сформировался в огромную сферу, постоянно подергивающуюся. Чары сжали жидкость в маленький шар, который вспыхнул ярче солнца.
Капитан, еще не успевший отойти от особняка Моровых, увидел, как из окна главы рода ярко ударили лучи красного света, и тут же бросился обратно. Ворвавшись в кабинет, где только что общался с Александром Васильевичем, сотрудник Службы Имперской Безопасности замер на мгновение, оценивая ситуацию.
Изуродованный тяжелой жизнью старик в инвалидном кресле сидел, глядя в одну точку. На его губах застыл зверский оскал, заставивший капитана ощутить, как поднимаются волосы на затылке.
А затем он увидел лежащую перед мертвым стариком карту. Красным аккуратным кружком на ней был указан старый промышленный район, предназначенный к перестройке под новое жилье. И там, посреди безликих зданий фабрик и заводов оказался помечен лишь один.
— Говорит капитан Скворцов, — поднеся телефон к уху, произнес мужчина. — У нас есть адрес.
* * *
Империя людей, дворец Верховного мага.
— Учитель, но что дает этот ритуал?
Я взглянул на своего ученика и усмехнулся.
— Воспользовавшись им, я наложу на свою сущность специальную печать, которая сохранит мое сознание, память и способности для следующего перерождения.
— Учитель, но это же бессмертие! — выпучив глаза, воскликнул молодой подмастерье.
— Увы, но нет. Пока что — нет. Никто не даст гарантии, что все получится. К тому же ритуал никак не регулирует время и место возрождения. Так что я все еще не уверен в успехе.
Но и отступать мне некуда. Этот мир уже стал тесен для меня. Император со дня на день объявит на меня охоту. Сильнейший чародей, способный перечить самому владыке людей — это угроза, с которой внук моего дорогого друга никогда не смирится. Ему не позволят собственные подданные.
Почти триста лет назад я обещал присмотреть за потомками старого друга. И теперь, в том числе благодаря моей протекции, его род правит человечеством. Но люди не могут без врага. И теперь таким назначен я.
Есть при дворе императора верные люди, донесли новости. Вредить потомкам своего друга, которых сам возвел на пьедестал, я не стану. Мне плевать на власть над миром, магия — вот что действительно важно! Она уже дала мне неимоверно много. Я самый древний человек на планете.
Старик сделал свое дело, старик должен уйти. Пусть люди живут так, как пожелают.
— Сходи-ка в библиотеку, — велел я ученику. — Хорошо бы кое-что перепроверить. Спроси у архивариуса труд Алмонда Грасса о движении звезд. Это десятитомное исследование, возьми себе кого-нибудь в помощь.
— Да, учитель.
Когда за учеником закрылась дверь, я повернулся к нанесенным на полу рисункам и еще раз все внимательно осмотрел. Ритуал был полностью готов.
Я соврал тебе, ученик, но ты все равно никогда этого не узнаешь. Я намеренно указал условия ритуала таковыми, чтобы покинуть этот мир и возродиться в другом. Не хочу возвращаться сюда спустя даже тысячелетия.
Знания, необходимые для расшифровки ритуала, остались лишь в моей голове. Повторить мой путь не сможет никто, это тоже условие — после того, как магия сработает, вырывая меня из мира, все следы использованных заклятий будут стерты. Книги и свитки, в которых содержались сведения, мной уничтожены уже много лет назад.
Пока ученик соберет тома, пока их найдут в библиотеке, пока найдут помощника — я уже уйду. На всякий случай запечатав дверь заклятьем, я скинул одежды на пол. Пусть мантия придворного чародея достанется моему ученику в наследство — я давно сделал ее одним из сильнейших артефактов этого мира. С ней одной мой ученик сможет стать величайшим чародеем своего поколения.
— Прощай, мир, — усмехнулся я, активируя ритуал.
Сознание тут же померкло.
* * *
Москва, заброшенный завод на Владимирском шоссе. Моров Иван Владимирович.
Холодный жесткий камень под голой спиной. Это стало первым, что я почувствовал, прежде чем открыть глаза. И вовремя — надо мной, одетый в бесформенный балахон, занес руку с длинным кривым костяным кинжалом неизвестный мужчина, чье лицо было скрыто капюшоном.
Взгляд сам собой охватил темное помещение, в одном углу которого уже лежала гора высушенных до мумификации тел. Рядом с ними сидел на корточках еще один носитель балахона. В другом углу сгрудилась небольшая группа еще живых пленников. Без всякой магии ясно — их опоили, чтобы не сбежали, и даже охранять не требовалось.
Все это я уловил в одно мгновение, открыв глаза.
Кинжал устремился к моей груди, я услышал заунывный речитатив ритуала. Мои руки были пристегнуты к алтарю, на котором я оказался, но магических ограничений они не накладывали. Зачем,
