class="p1">– О чем ты говоришь?
– Ты умный человек. Сам догадаешься.
Он ушел, оставив дверь открытой. Я услышал, как он что-то сказал мисс Эллиотт, и она рассмеялась, чего обычно на рабочем месте никогда не делала. Я схватил бублик и с остервенением оторвал кусок.
Что он, черт возьми, предлагает?
В голове забрезжила какая-то мысль, и я взглянул на дверь. Неужели он серьезно? Не может быть! Я застонал и уронил бублик на тарелку. Аппетит пропал. Кажется, он не шутил.
Проклятая жизнь.
4
Ричард
Под ногами равномерно гудела беговая дорожка. Прошлой ночью я почти не спал и пребывал в мрачном расположении духа. По спине и лицу стекал пот. Я взял полотенце и, наскоро вытершись, отбросил его в сторону. Из iPod громыхала тяжелая музыка, но мне она все равно казалась недостаточно громкой, и я прибавил звук, радуясь, что в квартире установлена звукоизоляция.
Я продолжал бежать, почти в бешеном темпе. В темноте ночи я перебрал все свои идеи и планы и остановился на двух вариантах.
Первая мысль была такой: если Брайан и Адриан возьмут меня в команду, я попробую блефовать во время собеседования, озвучив Грэму лишь смутные подробности о женщине, которая якобы изменила мое мировоззрение и, следовательно, меня самого. При правильном подходе мне удастся сохранять видимость до тех пор, пока я не докажу Грэму свою эффективность, после чего случится нечто чудовищное: идеальная женщина меня бросит. Я притворюсь, что мое сердце разбито, и с головой уйду в работу.
Однако если верить тому, что рассказал Брайан, моя идея скорее всего не сработает.
То есть я должен был представить ему женщину во плоти. Женщину, которая бы убедила Грэма, что я лучше, чем он обо мне думал. Как выразился Брайан, «настоящую, теплую и приземленную».
Не так много моих знакомых попадали в эту категорию, а если и попадали, то им было далеко за шестьдесят. Вряд ли Грэм поверит, что я влюбился в кого-то вдвое старше себя. Ни одна из женщин, с которыми я тесно дружил, не прошла бы его проверку. Я подумывал нанять кого-нибудь вроде актрисы, но это казалось слишком рискованным.
В голове продолжали звучать слова Брайана. «Ты слеп, Ричард. Решение у тебя под носом».
Мисс Эллиотт.
Он считал, что мисс Эллиотт можно выдать за мою девушку.
Если взглянуть со стороны и постараться быть объективным, то он был прав. Мисс Эллиотт представляла собой идеальную обложку. Если бы Грэм решил, что я ушел из корпорации «Андерсон», потому что влюбился в свою ассистентку, и наши отношения оказались для меня важнее моей работы там, это добавило бы мне много очков. Она не была похожа ни на одну из тех, с кем я встречался. Брайан считал ее теплой, яркой и обаятельной. Она вроде бы нравилась окружающим. Куда ни глянь, везде одни плюсы.
За исключением того, что это была мисс Эллиотт.
Я со стоном выключил тренажер и схватил брошенное полотенце. Взял на кухне бутылку воды, выпил ее и включил ноутбук. На сайте компании я пролистал досье сотрудников и остановился на страничке мисс Эллиотт. И постарался непредвзято изучить ее фотографию.
В ее внешности не было ничего примечательного, но у нее были большие ярко-голубые глаза, обрамленные длинными ресницами. Темные волосы всегда были собраны в тугой пучок, и я мог лишь догадываться, что они длинные. Ее кожа была мертвенно-бледной; мне было интересно, как бы она стала выглядеть, если бы попала в умелые руки визажиста и надела нормальную одежду. Прищурившись, я продолжал разглядывать на экране ее фотографию. Ей бы не помешало больше спать (возможно, это избавило бы ее от темных кругов под глазами) и питаться чем-то еще, кроме бутербродов с арахисовым маслом и джемом. Она была тощей. А мне нравились женщины с аппетитными изгибами.
Я потер затылок и застонал от разочарования. Но тут же напомнил себе, что в данной ситуации совершенно неважно, кого бы я предпочел. Мисс Эллиотт была тем, кто мне был нужен.
Проклятая моя жизнь.
Зазвонил телефон, и я удивился, увидев на экране имя Брайана.
– Привет.
– Прости, если разбудил.
Я взглянул на часы: половина седьмого утра. Однако я был изумлен, что он не спит. Я знал, что он встает поздно.
– Я давно проснулся. А в чем дело?
– Грэм хочет видеть тебя сегодня в одиннадцать.
Я встал, по спине побежали мурашки.
– Ты серьезно? Почему так скоро?
– Он уезжает до конца недели, и я сказал Адриану, что ты подумываешь согласиться на собеседование в Торонто.
Я усмехнулся.
– Я перед тобой в долгу.
– В огромном долгу. Неоплатном. – Он хмыкнул. – Ты же знаешь, что есть большая вероятность того, что встреча ни к чему не приведет, если ты его не убедишь, что твоя жизнь изменилась. С Адрианом у меня все прошло успешно, но мое слово поддержит тебя только до поры до времени.
– Знаю.
– Хорошо. Удачи. И держи меня в курсе.
– Непременно.
Я повесил трубку, сверился со своим расписанием и ухмыльнулся, когда понял, что мисс Эллиотт обновила его накануне вечером. В восемь у меня было назначено совещание за завтраком, а это означало, что я вернусь в офис к десяти или около того. Я решил в офис не ехать. Я понятия не имел, как представить на собеседовании свою так называемую девушку.
Я набрал номер мисс Эллиотт. Она ответила после нескольких гудков, сонно пробормотав приветствие.
– Мммм… алло?
– Мисс Эллиотт.
– Что?
Я глубоко вздохнул, стараясь сохранять терпение. Очевидно, я ее разбудил.
– Мисс Эллиотт, это мистер Ванрайан, – предпринял я новую попытку.
– Мистер Ванрайан? – прохрипела она.
Я тяжело вздохнул.
– Да.
Я услышал шум и шорохи и представил, как она, помятая после сна, с трудом принимает сидячее положение.
Она прочистила горло.
– Э… что-то случилось, мистер Ванрайан?
– Меня не будет в офисе до обеда.
Наступила тишина.
– Мне нужно заняться одним личным делом.
– Вы могли бы мне написать, сэр, – сухо произнесла она.
– Мне нужно, чтобы вы сделали для меня две вещи, – продолжил я, проигнорировав саркастическую нотку в ее голосе. – Если Дэвид зайдет и спросит, где я, скажите ему, что у меня личное дело, и вы не знаете, где меня искать. Ясно?
– Яснее некуда.
– Мне нужно, чтобы вы позвонили мне в одиннадцать пятнадцать. Ровно.
– Вы хотите, чтобы я что-нибудь сказала или просто громко дышала?
Пораженный ее тоном, я отодвинул телефон от уха. Похоже, моя ассистентка была недовольна тем, что ее разбудили ни свет ни заря. Она была гораздо
