чернел бездной ночной мир, лишь изредка освещаемый холодным светом двух лун. — Нам нужно уходить!
— Но там же… — я подошел к окну и выглянул наружу.
Головокружение охватило меня с новой силой. Мы были на самом верху башни, и под нами зияла головокружительная пустота, от одного вида которой у меня захватывало дух.
— Нет времени объяснять! — голос Тинг дрожал от напряжения. — Доверяй мне, Макс! Прыгай!
Тинг прыгнула мне на спину и вцепилась всеми когтями, в мою новообретенную шкуру. Грохот ударов в дверь, эхом разносившийся по каменной клетке башни, становился все ближе, все неотвратимей. Голоса врагов, сливавшиеся в победный рев, словно волны прибоя, поднимались снизу, предвещая неминуемую расправу. Воздух пропитался предчувствием беды, и даже холодный свет двух лун, казалось, дрожал от страха.
Два стражника развернулись лицом к двери, в стремлении выиграть нам время и подороже продать свои жизни.
Сердце грохотало в груди, отбивая бешеный ритм. Выбора не оставалось. Верить или не верить в слова Тинг — этот вопрос уже не имел никакого значения. Разум, цепляясь за остатки здравого смысла, кричал, что это безумие, что прыжок с такой высоты равносилен самоубийству. Стены башни, казалось, насмехались, напоминая о бездне, что разверзлась прямо за окном. Но что-то внутри, какой-то первобытный инстинкт, жгучая необходимость, заставлял меня идти до конца.
Обет… Да чтоб ему пусто было, этому обещанию! Какая разница, как именно меня убьют — мечом, волшебством или ударом о землю? Смерть — всего лишь слово, теряющее смысл, когда речь идет о ней. Главное сейчас — быть рядом с Ян, защитить ее, даже ценой собственной жизни.
Ее хрупкое тело, прижатое к моей груди, дрожало от ужаса и холода. Я крепче сжал руки на ее талии, словно пытаясь передать ей хоть частичку своей уверенности, своего безумия.
Не раздумывая больше ни секунды, я шагнул в окно. В ту самую ночную бездну, что еще несколько мгновений назад казалась мне пределом всех страхов, воплощением небытия. Ветер свистел в ушах, вырывая последние крохи сомнений. В тот миг я отпустил все: надежды, страхи, прошлое. Осталось лишь свободное падение, чувство тепла в моих руках и оглушительный рев пустоты, захлестывающий нас с головой.
И даже мысль о том, что внизу нас ждет не только холодная земля, но и что-то гораздо более страшное, чем смерть, уже не могла остановить меня. Не могла заставить разжать объятия, ставшие последним оплотом надежды в этом безумном падении в неизвестность.
Глава 2
Мир, казалось, перевернулся с ног на голову, утратив привычные ориентиры. Желудок подскочил к горлу, а холодный ветер свистел в ушах, с удвоенной силой вырывая из легких остатки воздуха. Земля стремительно неслась навстречу, грозя превратиться в расплывчатое пятно. На миг мне показалось, что я лечу, раскинув руки, словно птица, ощутив пьянящее чувство свободы. Но это было обманчивое чувство. Скорее, меня несло по воздуху, как сухой лист на ветру, словно неведомая сила подхватила и несет к земле, играя мной, как куклой.
И тут я почувствовал это. Странное ощущение в спине, будто острые иглы впились в кожу, прожигая насквозь, оставляя после себя дорожки ледяного огня. Боль, резкая, обжигающая, пронзившая все тело, заставила меня судорожно вздохнуть, вырывая крик из груди. Я хотел обернуться, стряхнуть с себя невидимого мучителя, вырваться из его цепких лап, но не смог. Тело словно сковало невидимой силой. Руки… мои руки… они стали легкими, невесомыми, будто растворялись в воздухе, превращаясь в призрачную дымку. Я попытался сжать кулаки, цепляясь за привычные ощущения, но вместо этого почувствовал, как мои пальцы будто удлиняются, истончаются, превращаясь во что-то тонкое, гибкое, прозрачное. Что-то, похожее на крылья?
Паника сдавила горло ледяной рукой. Я чуть не выронил Ян, судорожно пытаясь удержать ее одной рукой, цепляясь за нее, как за последнюю ниточку, связывающую меня с реальностью.
— Держи ее крепче, Макс! — прошипел мне на ухо голос Тинг, и я с удивлением понял, что он доносится не снаружи, а как будто изнутри меня самого, эхом отдаваясь в каждой клеточке тела. — И не сопротивляйся!
Я и не думал сопротивляться. Страх перед падением, перед неминуемой гибелью, отступил на второй план, сменившись каким-то странным, почти эйфорическим ощущением полета. Да, именно полета! Я чувствовал, как огромные, магические крылья, отсоединившись от рук, разрезают воздух, подчиняясь не моей воле, но в то же время действуя как-то слаженно, гармонично, будто часть моего собственного тела.
Мы летели над ночным лесом, и ветер свистел в ушах, переплетаясь с победным мурлыканьем Тинг. Внизу, под нами, темнели верхушки деревьев, похожие на гигантские лапы неведомых чудовищ. Вдали, там, где ночное небо встречалось с землей, полыхало зарево пожара.
Осада… Замок… Все это казалось таким далеким, нереальным, будто происходило не со мной, а с героями какой-то древней легенды.
— Туда! — услышал я голос Тинг, и в тот же миг мы начали снижаться, устремляясь к темному пятну на опушке леса. — Там мы найдем временное убежище.
Приземление оказалось на удивление мягким. Я успел подставить ноги и удержать Ян, не дав ей упасть. Крылья, сделав последний взмах, растворились в воздухе, оставив после себя лишь фантомную боль в спине и странное чувство опустошенности.
— У них там, кажется, все серьезно, — пробормотал я, кивнув в сторону горящего замка.
С этого расстояния картина осады представлялась во всей своей ужасающей красе. Замок, некогда неприступный оплот, сейчас напоминал гигантский костер, охваченный пламенем. Густые клубы дыма поднимались к небу, застилая звезды. В свете пожара я видел, как по двору замка бегают крошечные фигурки людей, как мелькают в воздухе огненные стрелы, как рушатся стены под ударами таранов. Слышал крики раненых, звон стали, грохот рушащихся строений.
На прилегающих полях раскинулся настоящий боевой лагерь. Тысячи факелов освещали ряды шатров, плетеные стены, осадные орудия. Вокруг бегали люди и животные, создавали картину хаоса и разрушения. И все это великолепие, весь этот адский спектакль был устроен ради одного — захвата маленькой крепости, затерянной в горах Арантеи.
— Армия Танзина, — Ян смотрела на горящий замок, и в ее глазах читалась боль. Боль поражения, бессилия, отчаяния. — Он не остановится ни перед чем, пока не уничтожит всех, кто верен мне.
— Он не знает, что мы выбрались, — Тинг спрыгнула с моей спины и, встав на задние лапы, принялась вылизывать окровавленную шерсть. — Но это ненадолго. Нам
