передам, а ты пока иди, уточняй.
– Есть. Товарищ полковник, разрешите после обзвона самому вылететь на место.
– Завтра, Слава, вместе полетим.
Выйдя из кабинета, Вячеслав бегом бросился к себе. В душе ещё теплилась надежда, которая с каждым сделанным звонком таяла, как снег по весне. Этой же ночью пограничники обнаружили дрейфующую лодку, а в ней труп Светланы. На опознании Баженов так сжимал челюсти, что зубы скрипели, слёзы сами текли из глаз.
– Крепись, сынок, крепись. Убийц мы обязательно найдём. Я настоял, чтобы дело передали в КГБ, – прошептал Сомов, стоявший рядом.
Подполковник Геннадий Вячеславович Еланский, ознакомившись с делом, был неприятно удивлён. За пятнадцать лет в органах такого зверства он не видел. Экспертиза показала, что жертву предварительно оглушили чем-то тяжёлым по голове, изнасиловали, а после выдавили плод из чрева матери при помощи весла. Причина смерти молодой женщины – обильная кровопотеря. Поражала бессмысленная жестокость садистов, судя по оставленным отпечаткам пальцев, как минимум четверых. Старший лейтенант Баженова Светлана Валерьевна, офицер спецназа ГРУ, имевшая разряд мастера спорта по джиу-джитсу, вряд ли была лёгкой добычей для своих убийц, и всё же её убили. Кто за этим стоит? Мотивы неясны и цели тоже.
Владельца лодки установили довольно быстро, но вот допросить его сразу не удалось – он был в стельку пьян. Для выведения его из запоя потребовалось медицинское вмешательство. Придя в себя, он с трудом смог припомнить троих молодых мужчин, которые очень хорошо заплатили ему за лодку и обещали вернуть её дня через два. Никакой женщины он с ними не видел. Время, которое он указал, говорило о том, что к нему они пришли уже после убийства.
– Какого лешего им вообще понадобилось платить тебе, если они могли просто забрать твою лодку ночью?
– Не могли, когда нет дождей, я сплю в ней. А днём катаю отдыхающих по морю.
– И сколько же они тебе заплатили?
– За неделю.
– И ты их раньше никогда не видел?
– Почему не видел? Видел, на диком пляже у чёрной скалы. Туда ещё эти, как их, а, нудиты загорать ходят.
– Какие ещё нудиты?
– Ну, те, что голыми загорают.
– А ты-то там каким боком оказался?
– Так мимо несколько раз проплывал на лодке. Там такие тёлочки бывают, м-м-м, пальчики оближешь. За посмотреть денег не берут, а некоторые ещё и сами прямо к воде покрасоваться выходят. Так отчего ж не посмотреть?
– Описать их сможешь?
– Я, что, художник? Я на них особого внимания не обращал. Мужики, гражданин начальник, это не по моей части.
– Вот сядешь за соучастие в убийстве, тогда посмотрим, кто там по твоей части.
– Да я ж не при делах! Не губи, начальник! Одного я помню точно, он мне деньги давал. Высокий черноволосый азиат, то ли татарин, то ли ещё кто, не знаю, говорил по-русски нечисто, вот только акцент у него не азиатский, а на западный манер.
Еланский остановил запись допроса, выключив магнитофон. Ему доложили, что привели задержанного по описанию лодочника мужчину. И его отпечатки совпали с одними из найденных в лодке. Первый допрос можно было бы поручить и помощнику, но случай был из ряда вон, поэтому Геннадий Вячеславович взялся за него сам. Закурив четвёртую сигарету, он попросил конвоира ввести подозреваемого. Мужчина лет двадцати пяти с длинными до плеч чёрными волосами действительно имел азиатскую внешность. В карих глазах стоял страх.
– Садитесь, – приказал Еланский. – Допрос будет записываться на плёнку.
И тут Геннадий Вячеславович решил ошеломить парня. Он вытащил из папки цветные фотографии Баженовой, сделанные при жизни. На них была эффектная блондинка в форме офицера связи с сияющими от счастья глазами. Еланский положил их на стол перед подозреваемым.
– Узнаёшь? – коротко спросил он.
– Первый раз вижу, – севшим голосом отозвался мужчина.
Тогда подполковник выложил перед ним фотографии, сделанные уже во время обнаружения трупа.
– А так?
И тут мужчина вскочил со стула и заорал:
– Это не я! Я не убивал! Меня заставили!..
Видя его истерику, Еланский налил в гранёный стакан воды, предложил:
– Выпей и успокойся.
Схватив стакан, тот стал жадно пить, расплёскивая воду.
– А теперь – давай по порядку. Фамилия, имя, отчество, число, месяц, год рождения.
– Зарипов Марсель Казимирович, 12 октября 1967 года.
– Место рождения.
– Янаул.
– Место жительства.
– Город Казань, улица Бутлерова, дом 22, квартира 15.
– Род занятий?
– Чего?
– Чем занимаешься?
– Да ничем. Студент третьего курса МГИМО.
– А теперь давай, рассказывай: кто и что тебя заставил делать.
– Это всё Гиви, он и в Москве-то особо ни с кем не церемонился. Он к бабе этой подкатил и сразу, как обычно, денег ей предложил, три сотни за троих. А она как саданула ему, прям как мужик, апперкот в челюсть. Он только пятками и сверкнул. А как очухался, Кабана за ней отправил, чтоб проследил. Вскоре Кабан прибежал, говорит: «Баба согласна на всё, лежит в кустах, отдыхает». Короче, погрузили её к Гиви в «Волгу» и поехали на мыс. Папик его там домик на всё лето снял. Гиви её первым там на втором этаже и оприходовал, а после уж мы с Кабаном. А когда она в себя пришла, стала орать, что она беременная и всех нас уроет. Тут Гиви предложил посмотреть, как баба рожает. Кабан весло принёс, я ей только руки связал за спинкой кровати, а выдавливали они из неё вдвоём. После опять загрузили на заднее сиденье «Волги» и уехали на дальний пляж. Я лодку нанял за те самые три сотни и перегнал на место. После они ещё раз её по башке камнем трахнули, только она уже мёртвая была. Загрузили в лодку и отправили плавать по воле волн.
– И чего ты, как телок, все его приказания выполняешь?
– А попробуй не выполнить? Я ему десять кусков должен, век не рассчитаться.
– Ладно, Гиви – это кто? Фамилия, адрес, где его искать?
– Вы его всё равно не тронете, у него отец третий секретарь ЦК компартии Грузии. Кабан поездом в Тюмень подался, а я не успел, только билет купил.
– А Гиви твой куда направился?
– А кто его знает, может, на «Волге» в Тбилиси отправился, может, морем до Одессы, а может, и в Москву самолётом вернулся.
– Сейчас пойдёшь с моим помощником, составите фоторобот на твоих друзей.
– И всё, вы меня отпустите?
– Да, в камеру.
– Но ведь это не я, не я её убил!..
Подполковник набрал номер телефона на своём селекторе.
– Арзаматова ко мне.
Вскоре в кабинет вошёл капитан Арзаматов.
– Вот, Гриш, забирай этого и составьте фоторобот на его дружков, а я пока доложу генералу, что дело раскрыто.
– Уже?
– Уже!
Еланский связался с главным управлением ГАИ Грузии, и через полчаса ему в кабинет принесли ленту телетайпа.
«На ваш запрос отвечаем: Похсиладзе Ашот Георгиевич, 1941 года рождения, своего автомобиля не имеет. Пользуется служебным автомобилем с водителем. Автомобиль территориально Тбилиси не покидал, вот уже две недели находится в ремонте. Похсиладзе Гиви Ашотович, 1968 года рождения, является владельцем черной „Волги“, гос. номер 62—12 ГАР, место нахождения установить не удалось».
В дверь постучали.
– Войдите! – крикнул подполковник, едва дверь приоткрылась.
В кабинет вошёл капитан Арзаматов.
– Разрешите доложить, товарищ подполковник.
– Давай выкладывай, Григорий, что там у тебя.
– Кабан, он же Василий Михайлович Зарубин, 1965 года рождения, имеет две судимости: первая ещё по малолетке за хулиганство, вторая за фарцовку. Полгода как освободился по УДО за хорошее поведение. Только что снят нами с поезда, направлен в следственный изолятор в Москву.
– Пора и нам возвращаться в управление. И Зарипова с собой прихватим. Что-нибудь ещё?
– Два часа назад Похсиладзе арестован грузинскими товарищами, ждут дальнейших указаний.
– Этого субчика пусть тоже переправят в Москву. Похоже, что мы с тобой зацепили крупную рыбу. Не сорвался бы с крючка.
В Москве дело Похсиладзе у Еланского забрали. Каково же было его удивление, когда он узнал, что суд состоялся только над Зариповым. Кабан до суда не дожил, по официальной версии, он умер в камере от инфаркта миокарда. Похсиладзе был отпущен и после получения диплома выехал за рубеж
