я его давно знаю и он мне очень нравится. — Он тебе тоже должен понравиться. — добавил он через секунду.
— Это почему?
— Потому что он очень добрый и красивый, и... он бегун, и... еще и потому, что ты ему нравишься. Я слышал, как он сказал своему другу, что ты самая красивая девушка, которую он когда-либо видел. Он сказал это тихо но я услышал. Поняла?
Его сестра на это ничего не ответила, но покраснела и быстро отвернулась.
Когда через некоторое время ей пришлось зайти в комнату, чтобы налить им вино, ее лицо было закутано платком, прикрывавшим ее румянец, растерянность и беспокойство, от которых она чувствовала себя беспомощной.
К счастью, пришла мама и взяла на себя заботу о молодых иноземцах.
Мать велела Диосу выйти и не мешать гостям, но он при первой же возможности вернулись обратно в комнату. Он не хотел упускать шанса посмотреть на настоящего моряка и на настоящего олимпионика-бегуна и послушать их разговор и рассказы.
Но этот необычный день, хотя уже и клонился к вечеру, принес еще одно важное событие для карийцев. Вдруг из-за двери послышался шум; Диосс заглянул в прихожую. Там стоял крупный, здоровый, в богатых одеждах мужчина, а за ним стоял хорошо одетый черный раб, несший тяжелую корзину.
— Здесь поселился достойный Меликл Милетский? — спросил гость командным голосом.
Диосс замер .- О, получается, что эти путешественники из Милета, не простые люди, а сановники!
Вновь прибывший даже не дождавшись ответа, отодвинул Диосса, едва протолкнув свою массивную фигуру через дверь, и вошел внутрь.
Молодые люди вскочили, увидев его, а тот, что пониже, Меликл, вскрикнул от радости и бросился в его распростертые объятия.
— Это ты, Калиас! Ты! … Откуда ты? Как ты сюда попал?
Было очевидно, что здоровый, дородный господин тоже обрадовался. Он удовлетворенно вскинул руки, пристально посмотрел на молодого человека, а затем энергично постучал Меликла по плечу.
— Так ты, мой мальчик, женился?
— Да, я женился!
— При том… на дочери Диомеда, как ее звали? Ах, кажется, Анита?
Меликл улыбнулся. — Да, на ней. И у нас уже есть маленький сын. Теперь он может ходить, и даже бегать.
— Это же хорошо. Это очень хорошо. — Калиас громко рассмеялся. — Из него вырастет замечательный парень. Ты и не заметишь, как он станешь твоим помощником. Хорошо, что ты женился! Стал более уважаемым, а это самое главное в деловом мире. Такой крупный и респектабельный торговец, как я, даже не стал бы и разговаривать с безбородым клиентом. А вот отец семейства, это другое дело. Теперь мы можем даже выпить вместе, на равных.
Меликл начал разливать вино, а Калиас удобно уселся на стул и осмотрелся вокруг.
- Ты что, не мог найти ничего лучше этой дыры? - проворчал он.
Меликл только пожал плечами.
— Полиникос решил остановиться здесь.
— Почему? В конце концов, я здесь ничего не вижу, кроме бедности.
— Вот поэтому Полиникос и говорит, что если мы сейчас уедем, то сильно разочаруем и огорчим наших хозяев.
— Он что, заботится об этих хозяевах?
— Нет, не на хозяевах, а о дочке хозяйки. Она действительно очень красивая девушка.
Калиас рассмеялся: — Так вот оно что, это другое дело. Полиникос... Хм… Я не знал, что у него такое мягкое сердце.
— Да, Калиас. И поэтому я ему не перечу, чтобы он не подвел нас на Играх…
Калиас с интересом повернулся к Полиникосу.
— Будешь участвовать в гонках, Полиникос? В панкратионе или в пятиборье?
— В беге.
— Понятно. То-то ты длинный как жердь, и твои ноги начинают расти с самого верха, почти что с шеи. Только такие, подходят для бега. Но это также честь, большая честь.
Калий стал относиться к Полиникосу с гораздо большим уважением.
— В конце концов, бегун – это уже что-то. Хотя это не Олимпийские Игры, и не Священные Игры над Алфеем, но все же агоны, и немалые, и заработать здесь сосновый венок тоже почетно. А почему ты не приплыл раньше? Тебе было бы полезно побольше потренироваться в гимнасии.
Но Меликл вернулся к своему первому вопросу: — Мы приехали сегодня в полдень, и я не понимаю, как ты так быстро нас нашел?
Калиас пожал плечами.
— В этом нет никакой загадки. Я пришел с рабом в порт, чтобы купить специи и кипрское вино прямо с кораблей, приплывших из Азии. Смотрю, а там стоит небольшой красивый парусник с заметной надписью: — «Анита». Необычное имя; я подумал, что откуда-то его знаю. Я спрашиваю: - « Чей это корабль?», отвечают « Меликла Милетского». Я понял о ком идет речь и спрашиваю: - «А где он сам? Они указали мне на эту дыру. И вот я здесь. Вот и все. Короче говоря, молодые люди, давайте пойдем ко мне, так как я умнее вас, потому что мне столько же лет, сколько вам обоим вместе взятым, и я смотрю на такие вещи по другому.
- У вас есть раб, господин? - вмешался Полиникос.
— Ну, вон там, один черный стоит. Их у меня даже два. Вообще-то, они не мои, а нашего сообщества. Потому что я совладелец корабля, на котором сюда приплыл. Могу поспорить, что во всем Коринфе нет более красивого корабля. Даже у нас в Сиракузах немного подобных.
— Вы часто бываете в Коринфе?
— Я плаваю из Сиракуз в Коринф и обратно несколько раз в год. Здесь в Коринфе я уже знаю каждую дыру и чувствую себя как дома. Милый город, даже весьма хороший. Просто здесь очень много мошенников. Чем богаче покупатель, тем крупнее мошенник.
— Но я вижу, ты тоже разбогател, Калиас. У тебя красивое платье, и даже уже есть рабы… — Меликл вдруг стал серьезным и добавил: — Так странно покупать для дома рабов, знаешь, я никогда не хотел бы их иметь их. Мне не хотелось бы видеть их лица и их пытливые глаза, зная, что они завидуют нам, свободным людям. Ты же, помнишь, Калиас, что я тоже три года был рабом , прежде чем ты меня выкупил.
Калиас нетерпеливо отмахнулся: — Ерунда, — сказал он. — Среди моих рабов нет
