приседай, почти пружинь. Ты ведь видела, как делает Элли? — смеется в мои волосы.
— Это она шпиц, верно? — сглатываю.
Не улавливаю ни одной инструкции далее. По нескольким, черт побери, причинам: его колено у моего бедра, руки у плеч, пальцы касаются моих.
— Думаю… — голос хриплый — это не мое.
— Так говорят слабаки, всего лишь выкинь руку и…
Да, самые классные те, кто преодолевают трудности. Что-то подобное сказала Элли в первую встречу. Однако я хватаю двумя руками мяч и оборачиваюсь. Между мной и Заком препятствие из оранжевого снаряда и дополнительный метр.
Я наедине с сильным мужчиной. В его доме. Мне никто не сможет помочь.
* * *
ЗАК
Помню, одно время это был самый рабочий подкат к девушкам. Они терлись об меня, я возбуждался, чувствовали это, хотели больше. Четверть часа, и они у меня.
Но сейчас я не преследовал эту цель. Не собирался ловить на удочку, мать твою, единственную, кого признает Элли. Или дело не в сестре? Кажется, Сабрина может расположить кого угодно. И мне хотелось еще несколько минут перед отъездом поговорить с ней.
Я приехал забрать свежие медицинские документы, подготовленные мамой. Они понадобятся для игр в августе. Не хотел заходить к Элли, чтобы сестра не расстраивалась, что я тут же убегу. Но услышал привычный звук отскакивающего мяча. Затем донесся предельно спокойный и снисходительный голос Сабрины, наблюдал приличное поведение Элли.
Между девочками абсолютное понимание и четкие подходящие границы власти.
Я впервые укладывал Элли, откровенно стыдясь облажаться перед ее няней. Затем мы пили лимонад, который явно готовила не сестра. Еще Сабринин рассказ о долбанных гладиаторах. Зачем я потащил ее на домашнюю площадку?
И сейчас Рина отпрянула, словно ошпаренная. Девушка роста метр семьдесят, с хвостиком и по прежнему без макияжа. Не помню, когда в последний раз видел женщину без помады. Даже те, с кем я просыпался, умудрялись выскользнуть из постели раньше, привести себя в порядок и вернуться под мою руку.
Во взгляде Сабрины то ли испуг, то ли бессилие. Она, как на ладони.
— Прости. — осознаю отношение к касаниям, это действительно уважаемая тема.
— Я должна была сразу обозначить границы. Все нормально.
Протягивает мяч, перехватываю, автоматически вращаю на пальце. Сабрина опускает серо-голубые глаза, смотрит на кеды.
— Окей. Я поехал. Придумаешь, что сказать Элли?
— Да, без проблем.
Прохожу мимо. Блядь. Опять слишком близко, пусть наши плечи не касаются друг друга, но девушка делает прерывистые вдохи.
Меня воспитали в хорошей семье. Хорошей настолько, чтобы я пытался стать бунтарем. Вместо занятий в старшей школе — баскетбольные тренировки, ввязывался в драки с соперниками. Думаю, это был решающий пункт, чтобы не ставить меня в форварды, могу вспылить.
По стипендии поступил в Чикагский, входящий в топ-десять колледжей страны. На счастье родителей учеба на юридическом давалась неплохо, плюс послабления для спортсменов. А я вел Пум вперед. Капитан со второго курса, в претендентах на список топов с третьего. Но нравится ли мне спорт на самом деле, или вопрос в азарте? Стоит попробовать покер, вдруг словлю игроманию, тогда все встанет на свои места.
И родителям было все равно. Бунтарь так бунтарь, поддержим, чем можем. Закроем через знакомых пропуски, оплатим оставшуюся половину обучения в колледже, продолжим спонсировать. Только год назад отпала нужда в их деньгах, мда…сынок-мажор, который мог себе позволить сконцентрироваться на одних тренировках.
К чему я прокручиваю это в голове…несмотря ни на что, я никогда не обращался паршиво с девушками. Не разбивал сердца изменами, не говорил гадости, как бы ни хотелось бросить некоторым фанаткам что-нибудь соответствующее. И тем более в жизни не поднимал руку на женщину. А Сабрина смотрела на меня именно так. Словно я был готов дать ей пощечину.
Это не мое дело. Сабрина охрененно выполняет свою работу, делает Элли прилежнее. Пусть…существует. Просто существует, боясь, что в любую секунду ее могут обидеть.
Да. Она всего лишь работает на маму, которая следующие дни только и делает, что болтает о няне. Когда я приехал целенаправленно навестить сестренку, все было не так трагично, но все же…Сабрина стала важной темой в доме Фелтонов. Ей бесспорно доверяют настолько, чтобы оставить в доме на ночь, что происходит на следующей неделе.
Великий врач-хирург Кейтлин Фелтон пашет последние дни, чтобы в воскресенье отправиться в Хьюстон к отцу. Он выехал на очередной объект, наблюдать за последним этапом работы над особняком. Его наняла одна знаменитость, и даже нам этот профессионалище отказывается раскрывать ее имя.
Шестнадцатого июля игра, но думаю, у меня хватит трезвости на следующий день отвезти маму в аэропорт, остаться с сестренкой. А вечеринка после игры будет при любом раскладе, как и дикое количество алкоголя. Выиграем — грех не сделать так, чтобы организм состоял на пару процентов из пива или чего-то приличнее. Проиграем — необходимо запить неудачу. Но никакого поражения. Этот сезон не чист, но и не будет загажен вторым минусом.
Стоит держать себя в форме перед тем, что меня ждет в августе, но черт. Я не упущу последние тусовки.
За моей университетской игрой продолжают наблюдать. Иногда не так важно, победа или нет, главное — личные очки. И я выкладываюсь, как никогда. Если пролечу по драфту, то возненавижу каждую секунду на баскетбольной площадке. Знаю. Но в субботу получаю удовольствие.
Домашняя площадка, команда Индианы, наша привычная с парнями связка. Разыгрывающий — Тони, сегодня в ударе, Кайл делает умелые возвраты. Не будь обязательных замен и не бесконечной выносливости, троих хватает, чтобы выиграть с разрывов в восемь очков.
ГЛАВА 3
ЗАК
Каждая игра проплывает мимо глаз. Постоянно думаю о профессиональных клубах, и едва ли удерживаю мысль, что наши матчи — детский сад. Тот самый сад, способный поднять меня в лигу.
Освобождаемся рано, обе команды, все фанаты готовы к вечеринке на пляже. Чтобы туда подъехать и прихватить парней, понадобится внедорожник. У меня достаточно времени, поэтому бросаю друзей на растерзание фанаткам в кампусе, а сам еду до дома.
Папа не будет против, если я на денек возьму его рендж ровер. Еще по пути включаю кондиционер едва не на максимум. Показывает двадцать семь градусов, даже дышать трудно, окунуться бы не помешало, но точно не в Мичигане.
Готов открывать дом ключами, не уверен, есть ли кто внутри. Может, мама уже освободилась и собирает вещи к поездке. Но заперто изнутри, так что звоню. Открывает Рина, и с ее губ чуть сползает улыбка.
Мы не виделись больше
