Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 15
блеснули уже более дружелюбно.
— Что вы имеете ввиду?
— Как уже говорилось, хозяину этой развалюхи я предоставлю двухкомнатную квартиру. И еще одни квартиру выделю его родственнице — вот этой девушке.
— Мне? — удивилась Алина.
— Конечно. Можно поехать прямо сейчас и подобрать, какая вам понравится.
— Нет! Сто раз нет! — без акцента выпалил англичанин.
— Не понимаю иностранной горячности, — удивился Додунский.
За англичанина ответил его московский коллега.
— За городом нет транспортного сообщения. Как хозяин этого дома будет навещать родственников и знакомых?
— Эта бестия найдет как! — отрезал Додунский. — Он натаскал с завода столько инструментов и приспособлений, что может продать их и купить автомобиль. Если не верите, загляните в сарай. Этого Густолеса давно пора отправить за решетку!
Москвич заметно присмирел.
— Нам его сарай не нужен, — сказал англичанин. — Мы не привыкли рыться в чужих вещах.
— Тогда зачем разграбили древнее захоронение? — Додунский указал на череп.
— Вероятно, случайно попался.
— Ему добрый застройщик попался! Пусть радуется, что получит благоустроенную квартиру.
— Бетонную клетку, а не квартиру, — ответил столичный профессор, все более выступая в роли представителя домовладельца.
— Вам, москвичам, виднее, как вы строите, — отрезал Додунский. — Может он мечтает, что его хижину поставят на крышу многоэтажки?
Профессор задумался, повернулся к англичанину, словно испрашивая совета.
— А почему бы и нет? — почти без акцента предположил англичанин. — Хозяин этого дома сохранит привычную для себя обстановку.
— На крыше девятиэтажки?! — удивилась Алина. — Он же свалится оттуда.
— Крышу всегда можно огородить вот этим забором, — англичанин указал в окно. — Хозяин дома даже не ощутит перемен. Разве что высота. Но чем выше над уровнем моря, тем человек дольше живет.
— А если очень высоко, то вообще не живет, — мрачно пошутил москвич. — Представьте, что я хозяин этого дома… всего лишь представьте… И к ужину мне понадобился хлеб. И что мне, спускаться за ним, как шахтеру за углем?
— Да у вас в Москве высотки по тридцать этажей, и никто без хлеба не сидит! — вспылил Додунский.
— Вероятно, Иван Петрович боится высоты, — предположил англичанин.
— С чего ему бояться, если у него в армейской книжке шесть парашютных прыжков?! — с нескрываемой гордостью за хозяина дома ответил москвич.
— Вот и прыгал бы, а не копался в земле! — воскликнул Додунский.
— Успокойтесь, — вмешалась Алина. — Лучше подумайте, как поступить с черепом? Не зарывать же его обратно в землю,
— Его с удовольствием купит британский исторический музей, — заявил англичанин. — А того, кто убедительно докажет теорию Дарвина, ожидает миллион фунтов стерлингов.
— Миллион?! — вырвалось у Додунского.
— Не исключено, что и нобелевку дадут, — добавил англичанин.
Додунский призадумался, а затем сказал:
— Давайте поступим так. Череп сохраним, но скажем, что нашли его далеко за городом в песочном карьере — там работает мой экскаватор. Вот пусть и роются в песке — копать легче. А здесь, чего доброго, из-за этой костяшки остановят строительство. А домик Густолеса и в самом деле можно поставить на крышу девятиэтажки.
— А эстетично ли это будет выглядеть? — спросила Алина.
— Строить всегда этично, — ответил Додунский.
— Я не об этике. Я говорю, красиво ли будет смотреться домик Ивана Петровича, если его поместить на большую крышу?
— Его можно покрасить в один тон с нижними этажами, — предложил англичанин.
— Он и так красивый, — проворчал москвич.
— А еще лучше объявить его голубятней, — радостно воскликнул Додунский. — Голубятни разрешено ставить где угодно.
— Голубятней?! — московский профессор обиделся, что домик Густолеса сравнили с голубятней.
— Голуби возражать не станут, — вмешался англичанин, окончательно избавившись от акцента. — И это лучше, чем совсем потерять дом.
— Вот и хорошо. Но здесь говорили еще об одной квартире, — напомнила Алина.
— Для вас ее выделю с большим удовольствием, — с елеем в голосе произнес Додунский. — Можем прямо сейчас…
Англичанин не дал договорить.
— Девушке надо подумать.
— Что тут думать? Брать надо, — сказал москвич.
Англичанин замялся.
— Надо подумать, какой этаж… куда выходят окна?.. Такие вопросы с кандачка не решаются.
Упоминание о «кандачке» показало, с какой скоростью англосаксы способны погружаться в стихию иностранных наречий.
— Думайте, — сказал Додунский. — А мне надо подумать, как внести изменения в проекте. — Додунский кивнул и вышел.
Эдик облегченно вздохнул и стянул с головы парик. Густолес снял очки и энергично потер усталые глаза. Зрение у Ивана Петровича было идеальное, а этими очками он пользовался, когда рассматривал или паял что-то микроскопичное.
— Как интересно, — засмеялась Алина, — Иван Петрович будет жить на крыше, словно Карлсон.
Густолес восстановил зрение и осмотрелся по сторонам. Вместе с четкой картинкой к нему вернулись и остатки благоразумия. Если бы сейчас кто-то сказал, что все услышанное ему приснилось, он охотно бы согласился. Бред какой-то! Но как человек немного поживший, он понимал, что нет такой глупости, которую бы не породил коллективный разум. Доказательством тому — любое ведомство с их абсурдными постановлениями. По отдельности каждый специалист вроде вполне разумен, а все вместе теряют здравый рассудок.
— По-моему с этим черепом получается нехорошая история, — сказал Густолес.
— Напротив, — возразила Виктория Погудкина, которая все это время не вмешивалась в разговор. — У нас появится новая сенсация — симбиоз многоэтажной и частной застройки.
Без очков московский профессор показался Погудкиной моложе и намного краше. Но зачем Эдуард Полуярков, он же Повелитель будущего, изображал англичанина? За этим скрывалось какая-то тайна.
Алина тоже не все понимала. Смущали три обстоятельства. Почему Эдик утаил от нее свою способность заглядывать в завтрашний день? Зачем выдавал себя за англичанина? И что ответить Додунскому на предложение квартиры?
Последний вопрос не только для девушки, для любого человека может оказаться нелегким. Вообразите, что кто-то предлагает вам бесплатную квартиру. Неужели вы сходу откажетесь от нее и не задумаетесь об истоках предложения? Разумеется, всякая женщина догадывается о причинах мужской щедрости, но насколько благородны ее мотивы? Исходит ли они от всепоглощающей любви, или тут присутствуют подводные камни?
Как видим, все герои этой истории оказались в непростой ситуации. Эдик и Густолес окончательно заврались, пытаясь одурачить Додунского. В числе их непредвиденных жертв оказалась и Виктория Погудкина. Викторию настолько очаровал московский биолог, что вскоре она поняла — это любовь! Девушка влюбилась неожиданно. (Впрочем, когда речь заходит о любви, иначе и быть не должно.)
Более всех в выигрыше оказались читатели «Посторомкинского вестника». Недавно они прочитали материал о человеке, умеющим заглядывать в будущее. Разве с таким провидческим даром он стал бы прозябать в бесперспективном городке?
Такого же оптимистичного мнения — на этот раз о газете — придерживался и редактор Смысломелов. Ведь Повелитель будущего обратился не к конкурентам, а в его издание. Стало быть, газета уж точно не умрет, особенно после
Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 15
