с новыми людьми. Проблема заключалась в моей способности видеть грязь в душах всех, с кем встречалась. И в моем беспокойстве, что людей тянет ко мне из-за сил.
Самый длинный роман был с Люком Берчем, официантом из того ресторана. Наши отношения на расстоянии продлились три с половиной месяца, пока я училась в колледже. Элвис порвал со мной, потому что чувствовал, что я что-то от него скрываю. Если бы он только знал.
После обеда я вернулась в свой офис в здании округа Банкомб. Это было уютное помещение с серыми стенами и черно-белыми фотографиями мест, в которых я никогда не бывала. Из-за напряженного рабочего графика моего отца на отдых оставалось чересчур мало времени, поэтому я жила довольно уединенно в западной части Северной Каролины.
Позади моего стола находилось большое окно, вид из которого открывался на национальный заповедник, уже начавший расцветать красками осени. Совет по туризму в Ашвилле был одной из моих самых больших обязанностей, поскольку любители природы стекались со всей страны осенью в сказочные горы Северной Каролины.
Я потратила несколько часов в работе над электронным рекламным проспектом, прежде чем приступила к редактированию фотография этого утра. Когда я, свернувшись в три погибели под столом, вставляла карту памяти из фотоаппарата в компьютер, раздался стук в дверь. Вздрогнув, я ударилась головой о столешницу снизу. Затем откатилась на стуле и резко выпрямилась.
Детектив Натан Макнамара стоял в дверном проеме с широко открытыми глазами, все еще держа руку для стука. Я потерла затылок.
— Простите. — Он осторожно вошел в комнату и огляделся. — Не хотел вас напугать. Вы мисс Джордан?
В одно мгновение я забыла о возможном сотрясении мозга и улыбнулась. Затем встала и протянула руку.
— Зовите меня Слоан, — ответила я, когда он сжал мою руку. — Вы детектив Натан Макнамара, верно?
Он покачал головой.
— Просто Натан или Нейт, прошу.
Я снова улыбнулась и указала на два пустых стула перед столом.
— Натан, чем я могу помочь?
Он сменил парадную форму и надел черное поло и черные же военный штаны. А также оливкового цвета бейсболку с нашивкой в виде американского флага. К поясу был приколот значок, который я даже не пожелала рассмотреть, боясь отвлечься. Я впервые видела его вблизи; его глаза оказались цвета холодной серой стали. Мне пришлось напомнить себе, что идет беседа и следует быть внимательной, чтобы дать ответ.
— Мне нужен пресс-релиз о пропавшем человеке.
Он протянул мне лист бумаги, а затем сел в кресло.
Во всем виноват соблазнительный ремень или глаза, но, взглянув на фотографию мужчины средних лет, я без задней мысли выпалила «он мертв», как если бы сказала «спасибо» или «да, я иду с тобой».
Его глаза расширились.
— Простите?
Он растягивал каждый слог.
Я медленно опустилась за свой стол и прочистила горло, пытаясь прийти в себя.
— Это просто предположение.
Я пожала плечами, будто в этом не было ничего страшного, и показалась в лучшем случае черствой и безразличной, а в худшем — сумасшедшей.
Детектив изучал мое лицо, пока мое сердце едва не выпрыгивало из груди. Я даже не могла заставить себя посмотреть ему в глаза.
Потом заставила себя улыбнуться и аккуратно положила листок перед экраном компьютера.
— Я позабочусь об этом прямо сейчас.
Я надеялась, что он уйдет, чтобы нормально расслабиться, но Натан выглядел слишком озабоченным, чтобы двигаться. Поэтому решила сменить тему разговора.
— Как ты умудрился принести мне пресс-релиз в первый же день?
Он расслабился.
— Предполагаю, это работа новичка. Думаю, что некоторые не слишком счастливы, что я занял место детектива.
Я кивнула.
— Вероятно, нет. Кстати, добро пожаловать в полицию. Ты ведь из Роли, верно?
— Да, мэм. Технически я из…
Я оборвала его смехом.
— Оставь это «мэм». Почти уверена, что ты старше меня, и предпочла бы чувствовать себя не профессионалом, чем старухой.
Детектив рассмеялся.
— Прости. Я перевелся сюда из Роли, но вырос в Дареме.
— Не шутишь? — спросила я. — Я училась в колледже при Университете Калифорнии.
Он откинулся на спинку сиденья и поморщился.
— Ааа… я фанат штата.
Я скрестила пальцы в форме буквы «Х».
— Фу. — Затем оперлась на стол и нахмурилась. — Думала, ты мне действительно понравишься.
Он рассмеялся.
— Хреново для меня, наверное.
Ухмыльнувшись, я положила руки на колени.
— Очень даже.
Натан встал со стула.
— Ну, я обидел тебя, оскорбил и сообщил, что люблю Северную Каролину. Мне лучше уйти, пока ты не возненавидела меня еще больше.
— Я рада, что ты зашел, Натан, — сказала я.
Он улыбнулся, чем вызвал у меня небольшое головокружение.
— Я тоже. — Детектив остановился у двери. — Увидимся позже, Слоан.
Я подумала не сказать ли ему просто присылать факс о пропавших без вести в будущем, но просто кивнула и с удовольствием наблюдала за его уходом. К черту межведомственную оперативность, я не позволю факсу помешать еще одному возможному визиту детектива Натана Макнамары.
Когда он ушел, я уронила голову на стол и застонала. После внутреннего диалога с порицаниями и проклятиями я вернулась к написанию заявления для печати. Полицейские больше не искали мужчину, они искали труп.
* * *
После работы я поехала к родителям в горное шале на ужин, как делала почти каждый понедельник.
Роберт и Одри Джордан были моими приемными родителями, но мало кто об этом знал. Одри была двадцатидвухлетней студенткой-медсестрой во Флориде, когда нашла меня, завернутую в розовое одеяло, на скамье в парке рядом с больницей, где работала. Мне было всего два дня от роду.
Несмотря на то, что она была незамужем и работала только интерном, все равно за опеку надо мной боролась в суде и победила. Мое удочерение было завершено, когда Одри вышла замуж за мужчину, который стал мне отцом. Она часто шутила, что Роберт женился на ней, только потому что очень сильно меня полюбил, но я знала правду. У них никогда не могло быть детей.
Хотя они были замечательными родителями, я часто спрашивала себя: их любовь ко мне полностью реальна или тоже в некотором роде манипуляция дара.
— Тук-тук! — закричала я, когда открыла входную дверь.
Мама стояла на кухне в муке по локоть.
— Привет, дорогая, — ответила она через плечо. Моя мама была почти на фут ниже меня и намного стройнее. С короткими каштановыми волосами, которые с каждым разом все больше седели. Однако даже в пятьдесят лет она пробегала три мили и преподавала йогу в местном доме для престарелых.
— Где папа? — Я ткнула большим пальцем в сторону подъездной дорожки. — Его машины нет.
