Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
религиозная, но и психологическая истина. (3, 195)
18
…религии должны все вновь напоминать о происхождении и об изначальном характере духа – чтобы человек никогда не забывал, что он втягивает в свою сферу и чем он наполняет свое сознание. Ведь не он сам сотворил дух, но дух делает так, что человек творит; он дает ему импульс и счастливое наитие, упорство, воодушевление и инспирацию. Но он так проникает в природу человека, что тот оказывается перед сильнейшим искушением думать, будто он сам и есть создатель духа и будто он его имеет. В действительности же прафеномен духа завладевает человеком, и притом точно так, как физический мир, будучи якобы услужливым объектом человеческих умыслов, на самом деле налагает на свободу человека тысячи оков и становится навязчивой идеей. Дух грозит наивному человеку инфляцией, чему наше время дает поучительнейшие примеры. Опасность тем больше, чем сильнее внешний объект приковывает к себе интерес и чем сильнее забывают, что рука об руку с усложнением наших отношений к природе должно идти таковое же наших отношений к духу, чтобы создать необходимое равновесие. (7, 207)
19
Религии являются великими системами, исцеляющими болезни души. Неврозы и подобные им заболевания возникают под воздействием психических сложностей. Но если какая-то догма обсуждается и ставится под сомнение, она утрачивает свою целительную силу. Человек, который больше не верит, что Бог, познавший страдание, сжалится над ним, поможет и успокоит его, придаст смысл его жизни, слаб – он становится добычей своей слабости, превращается в невротика. Бесчисленные патологические элементы среди населения являются одним из наиболее мощных факторов, подкрепляющих психологические тенденции нашего времени. (11, 256)
20
Древние религии с их возвышенными и смешными, добрыми и жестокими символами ведь не с неба упали, а возникли из той же человеческой души, которая живет в нас и сейчас. Все эти вещи в их праформах живут в нас и в любое время могут с разрушительной силой на нас обрушиться – в виде массовых суггестий, против которых беззащитен отдельный человек. Наши страшные боги сменили лишь имена – теперь они рифмуются на «-изм». Или, может быть, кто-то осмелится утверждать, будто мировая война или большевизм были остроумным изобретением? (19, 273)
21
Смысл религии заключается в том, что человек полагается на иррациональные факты и подчиняется им. Эти факты не относятся впрямую к социальным и физическим условиям; в гораздо большей степени они касаются психической позиции индивида. Но занять какую-либо позицию по отношению к внешним условиям можно только в том случае, если за пределами этих условий существует некая контрольная точка. Религия предоставляет (или претендует на это) такую точку, тем самым давая индивиду возможность высказывать суждение и принимать решение. Она создает резерв против реальной и неотвратимой силы обстоятельств, перед которой беззащитен любой человек, живущий только во внешнем мире и не имеющий никакой другой «почвы» под ногами, кроме тротуара. Если кроме статистической реальности не существует никакой другой, то тогда сила, авторитет, власть тоже существуют в единственном числе. Значит, существует только одно условие, а раз никакого противоположного условия нет, то суждение и решение являются не только излишними, но и невозможными. Тогда индивид просто не может не стать статистической единицей и, значит, «клеточкой» Государства или любого другого абстрактного принципа порядка. (23, 65)
22
Как это ни странно, парадокс является одной из наших величайших духовных ценностей, тогда как единство мнений есть признак слабости. Поэтому религия становится внутренне обедненной, если теряет или смягчает свои парадоксы; но их приумножение обогащает, потому что только парадокс ведет к максимально верному пониманию полноты жизни. Отсутствие неясности и противоречий односторонне и потому непригодно для выражения непостижимого. (20, 33)
23
…религиозный миф – одно из величайших и значительнейших созданий человечества, которое, хотя и обманчивыми символами, однако все же дает человеку уверенность и силу, чтобы противостоять чудовищу, которым является мир в его целом, и не быть раздавленным им. Хотя символ, с точки зрения реальной действительности, и обманчив, однако психологически он – истина, ибо он всегда был мостом, ведущим ко всем величайшим достижениям человеческого духа. (12, 235)
24
Интуитивное ощущение всегда воспринимается как конкретная реальность. Это прообраз и ожидание будущего состояния, поблескивание невысказанного, только наполовину осознанного единения эго и не-эго. Справедливо названное unio mystica, оно является фундаментальным ощущением во всех религиях, которые сохранили в себе хоть какую-то жизнь и еще не докатились до конфессионализма; религиях, которые сохранили тайну, о которой другие судят только по порожденным ею ритуалам, – пустым мешкам, из которых давно исчезло золото. (2, 173)
25
Конфликт между наукой и религией есть в действительности превратное понимание обеих. Научный материализм лишь гипостазировал нечто новое, а это интеллектуальный грех. Он дал высшему принципу реальности другое имя и поверил в то, что тем самым создал нечто новое и разрушил нечто старое. Но как ни называть принцип бытия – богом, материей, энергией или как-нибудь еще, – от этого ничего не возникает, а только меняется символ. Материалист – это метафизик malgre lui (вопреки своему желанию). (14, 94)
26
…все религии суть терапии страданий и болезней души. (14, 210)
27
Кто боится, тот нуждается в зависимости, как ослабевший – в опоре. Поэтому уже первобытный дух, движимый глубочайшей психологической необходимостью, породил религиозные учения, воплощавшиеся в колдунах и жрецах. Extra ecclesiam nulla salus (вне церкви нет спасения (лат.) – истина, актуальная еще и сегодня, – для тех, которые еще способны вернуться к церкви. Для тех немногих, которые на это неспособны, остается только зависимость от человека – зависимость более смиренная или более гордая, опора более слабая или более надежная, нежели какая-нибудь другая, – так мне хочется думать. Что же сказать о протестанте? У него нет ни церкви, ни священника, у него есть только Бог – но даже Бог становится сомнительным. (19, 272)
28
Предназначение религиозных символов – придавать смысл человеческой жизни. Индейцы пуэбло верят, что они – дети Солнца-отца, и эта вера открывает в их жизни перспективу (цель), выходящую далеко за пределы их ограниченного существовании. Это дает им достаточную возможность для раскрытия личности и позволяет им жить полноценной жизнью. Их положение в мире куда более удовлетворительное, чем человека нашей собственной цивилизации, который знает, что он есть (и останется) не более чем жертва несправедливости из-за отсутствия внутреннего смысла жизни. (26, 98)
29
Наша эпоха в этом смысле впадает в роковое заблуждение, полагая, будто факты религиозного опыта могут быть подвергнуты интеллектуальной критике. Считают, как это делал, например, Лаплас, что бог есть гипотеза, подлежащая
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
