мне делать. Требовалась чья-то помощь, а если быть точнее, то чудо. Других вариантов практически и не возникало в голове. Драться с эльфом, как по мне, было не самой лучшей затеей, но есть ли другой вариант? И почему такое важное место Дед Мороз оставил без какой-либо охраны? И только я задала себе этот вопрос, как дверь задребезжала, и в дом ворвался огромный белый медведь. Он свирепо зарычал, глядя на эльфа. Я взвизгнула от страха и медленно попятилась назад.
– Вивиди, – грозно проговорил медведь, отчего эльф, кажется, подпрыгнул. – Я так и знал, что за тобой нужно присматривать!
– Нортман! Я думал, ты вымышленный! – нервно засмеялся Вивиди. – В любом случае, ты опоздал. Спектакль окончен. Благодарный зритель в шоке, злодей, то есть я, одержал победу!
– Ты забываешь обо мне! – угрожающе рыча, приближался медведь.
Эльф словно не слышал Нортмана. Он поднял вверх жетон и начал произносить какие-то непонятные для меня слова. По телу пробежали мурашки, мне стало страшно, и я обняла себя руками. Нужно что-то делать! Чаша, над которой Вивиди произносил слова начала переливаться всеми цветами радуги.
Я огляделась вокруг, но ничего не могла придумать. Всё же здорово, что Нортман был рядом, он в несколько быстрых шагов оказался рядом с Вивиди. От страха эльф отвлёкся от чаши, сделал шаг назад и, запнувшись о что-то небольшое и серое, упал. Жетон выпал из рук эльфа и покатился по полу. Не теряя ни минуты, я побежала за волшебным предметом. Подняв с пола жетон, я оглянулась и увидела, что мой Егорка, мой маленький серый заяц, держит Вивиди за ноги, а Нортман поднимает эльфа за воротник комбинезона.
В этот самый момент на пороге появился дед Мороз. На его лице читалась злость. Он нахмурил брови, смотря на всех нас.
– Что здесь происходит? Я разношу детям подарки и в какой-то момент обнаруживаю, что мешок опустел! – дедушка старался держаться и не переходить на крик.
Было видно, что волшебник не в духе. Мы все замерев слушали его.
– Нортман! Почему ты не следил за всем, пока меня нет. Зачем иметь стражу, при которой происходит такое? Шкатулка пропала, и, как оказалось, жетон тоже!
Я посмотрела на белого медведя, который всё ещё держал эльфа за воротник. Он просто опустил взгляд и слушал дедушку. Мне стало так жалко медведя, что я, сжав в руке жетон, осмелилась подойти к волшебнику.
– Кажется, это ваше, – сказала я и протянула дедушке светящийся жетон.
– Спасибо, – он взял в руки жетон, отодвинул угол шубы, я увидела ещё два таких же сияющих жетона.
Когда волшебный предмет занял отведенные ему место, дедушка вздохнул и сказал:
– Вивиди, я разочарован в тебе! Ты подавал большие надежды, а что теперь? Ты мог стать Морозом через столетие-другое, но ты решил так… Что ж, – дедушка был словно без сил и говорил спокойно, вполголоса.
Он ещё некоторое время смотрел на эльфа, который изучал свои башмачки. Позже дедушка приказал Нортману отвести Вивиди в какую-то комнату «С», а меня и Егора попросил идти следом.
Мы возвращались по той же дорожке, по которой не так давно Вивиди вёл меня к дому. Только на тот раз то там, то сям выглядывали эльфы. Но я думала о другом. Как же мой Егорка ожил? Заяц весело скакал рядом, попутно играя с пушистым снегом.
– Ты очень смелая девочка, Анна, – сказал дедушка.
Он остановился около мастерской. Из домика выбежал маленький эльф. Он был совсем не похож на Вивиди: невысокий ростом, пухленький и полностью в красной одежде.
– Хентели, будь добр, поставь нашу шкатулку на место.
Дед Мороз передал эльфу предмет, и обернулся ко мне:
– Должно быть, у тебя много вопросов.
Я лишь кивнула. Находиться рядом с дедушкой было моей мечтой, но теперь я оробела.
– Не бойся, спрашивай. Я отвечу.
– Почему Егор ожил? – первый вопрос, который тревожил меня, когда я смотрела на свою любимую мягкую игрушку.
– Это всё ты. Ты его оживила.
– Я? – удивилась и задумалась, как мне удалось превратить плюшевого зайца в самое настоящее, живое существо.
– Ты хотела чуда, и оно свершилось, – ответил Дед Мороз. – Дом помог тебе в осуществлении этого желания. В моей стране каждый сантиметр земли волшебный.
– Он останется таким навсегда?
– Увы, нет. Чары падут сразу же, как вы кажетесь дома, – дедушка сел на скамейку около мастерской и пригласил меня присесть рядом.
Я медленно подошла и присела рядом. Нас окутала тишина. Я смотрела на мерцающие крыши домов, на выглядывающих эльфов.
– Что теперь случится с Вивиди? – нерешительно спросила я.
– Его отправят к людям. Он станет обычным человеком, навсегда забудет это место и то, кем когда-то был, – на лице деда Мороза читалась грусть.
Тяжело понимать, что рядом с тобой был тот, кто хотел предать тебя.
– Я хочу отблагодарить тебя. Как я могу это сделать? – спросил меня дедушка.
В голове была тысяча мыслей, но я ни одну не могла выбрать, чтобы ответить.
– Я всегда мечтала просто увидеть Вас, а разговор… это уж лучший подарок.
Дедушка улыбнулся:
– Ты очень скромная, Анна. Но ведь я – волшебник, и я знаю, что ты хотела прокатиться в санях.
– Да, – тихо сказала я, теребя в руках уголок куртки.
– Идём! – дедушка встал со скамьи и махнул рукой, зовя за собой.
У ворот нас ждали сани. Они были великолепные. Золотые с красным и белоснежной россыпью звёзд по бокам. Внутри стоял огромный бордовый мешок, доверху набитый детскими мечтами. А олени… Не описать словами, какие они величественные, статные и красивые.
Под ногами прыгал Егорка. Зайчик играл со снежными мухами и утыкался носом-пуговкой в сугробы. Я не могла забрать его, иначе он снова стал бы игрушкой. Тогда он не сможет резвиться так, как сейчас. Я взглянула на деда Мороза, и он, словно прочитав мои мысли, кивнул.
Я подошла к Егору:
– Дружочек, я бы хотела, чтобы ты остался с дедушкой. Он позаботится о тебе, я уверена. Дома ты снова станешь мягкой игрушкой, а я этого не хочу. Я хочу, чтобы ты так же весело скакал по заснеженным дорожкам, радовался каждому новому дню. Я буду скучать, но забрать тебя с собой – это несправедливо. Ты был и останешься моим самым-самым лучшим другом. Я люблю тебя, дружочек.
Заяц смотрел на меня умными чёрными глазками и лишь изредка моргал. Мы вместе очень давно. Вместе делали уроки, прятались от Мамы с Папой под кроватью, вместе путешествовали, играли. Но здесь он останется самым настоящим зайчонком. Таким же любимым, храбрым и
