мои попытки ему сопротивляться не сработали. Тело было вымотано болью, разум — попытками запомнить все подряд. В результате я уснула там, где и сидела, в том же положении, независимо от своих желаний. Сколько я спала, не знаю, но разбудил меня чей-то взгляд. Напротив, стоял шейх. Я поправила наушник, протерла глаза и посмотрела на него. Он ухмылялся.
— Выспалась? — заинтересованно рассматривая меня, спросил он.
— Да, спасибо, зачем я здесь? — ладно, пока хамить не буду.
— Узнаешь, — он продолжал нагло меня рассматривать, — ты чудо для нашего мира. У нас не бывает людей с таким цветом волос. Я, когда узнал, что тебя выставили на продажу, решил, что куплю, даже не раздумывал. Хотя Башир Али запросил огромную сумму за тебя, — он улыбнулся, — так что я надеюсь, ты будешь разумной девочкой и не разочаруешь меня, — он протянул руку к моему лицу, приподнял за подбородок и поближе взглянул в глаза, — а у тебя красивые глаза. Голубые, как небо в середине лета.
Вот ведь повезло так повезло. Стать игрушкой в руках романтичного, избалованного не знаю кого. Кстати, а кого на самом деле?
— А ты кто? — решила я все-таки проявить любопытство.
— Я?
— Ага, ты?
— Я твой хозяин, — ухмыльнулся он, продолжая близко рассматривать мое лицо, удерживая подбородок двумя пальцами.
«Точно влипла! Еще и хозяином обзавелась! Серова, как ты умудряешься найти столько приключений на свою ж…?» — мысленно констатировала я новый факт своей биографии.
— Куда увели Криса? — мне было важно знать, что с ним.
— А это твоего друга так зовут?
Я кивнула.
— Его отвели в центр подготовки гладиаторов, из него будет шикарный боец, я буду его выставлять через два месяца на межмировых боях.
У меня глаза на лоб полезли. Да тут надо организовывать межмировое «Равновесие» и прикрывать эту лавочку. Ни хрена себе, дела творятся в нашей галактике! Или не в нашей? Понятия не имею, но звучит красиво.
— Ааа…, я буду твоей женой? — я ещё не пришла в себя от первой новости, как меня посетила другая страшная мысль.
— Ты? — он засмеялся.
«И чего это он смеётся? Я вообще-то не уродина какая», — обида больно уколола в груди.
Просмеявшись почти до слез, он продолжил:
— Нет, ты ни при каких обстоятельствах не сможешь стать моей женой. У меня восемь жен, и все они представляют богатейшие рода нашего государства. Быть моей женой невероятная честь. А ты просто иномирянка. Я буду тебя показывать гостям. Не бойся, с тобой будут обращаться с должным уважением. Разумеется, — его глаза на секунду сверкнули, — если ты не разочаруешь меня. Когда тебе будет совсем скучно, я прикажу нашим женщинам, и они научат тебя вышивать или печь наши национальные сладости. А потом подберем тебе хорошего мужа.
Он заканчивал живописать моё светлое будущее, а мне уже было плохо. Что? Вышивать? Я? Печь плюшки? Мужик, ты в своем уме? А потом ты подберешь мне мужа? Что? Я задыхалась от бешенства, наверно, мои глаза выразили слишком много, но перевёл он мой взгляд по-своему.
— Я вижу, ты не ожидала такого подарка от меня. Я могу быть щедрым. Не буду мешать тебе свыкнуться с мыслью о том счастье, что я готов тебе подарить. Сейчас мне надо идти заниматься делами, а завтра я зайду, и мы пойдем на прогулку по нашему саду. Я немного расскажу тебе о наших традициях. До завтра, красавица, — он дотронулся до моего подбородка, улыбнулся краешками губ, кивнул и вышел из комнаты. А я так и продолжала сидеть, полностью потеряв дар речи и смотря на закрывшуюся за ним дверь.
Вечером принесли легкий ужин. Я успела задать один вопрос прислуге — кто мой хозяин?
— Принц Радаган Аль Бари Зар Карраш, посол Эмиратов Абураджи, — ответил мне мальчик-служка полушепотом и быстро ушел.
— Ничего себе! — присвистнула я от удивления. Взяла кусочек груши, покрутила в руках и решила все-таки поужинать. Перекусила и улеглась, глядя в потолок в раздумьях о фантастических перспективах в виде вышивки и плюшек, в комплекте с местным мужем. Не заметила, как заснула.
Вскоре после завтрака принц пригласил меня на прогулку в парк, окружавший его замок. Я с удовольствием приняла приглашение и вообще была сама кротость. Опускала в пол, где надо, глазки, даже пару раз удалось изобразить смущенный румянец. Принц был доволен, не прекращая, рассказывал о том, как положено вести себя женщине в присутствии мужчин, гостей, на улице и вообще везде. Чтобы запомнить весь их кодекс поведения, надо тут родиться. Иначе ни один нормальный человек не способен выучить столько тонкостей на все случаи жизни.
Я всю его болтовню большей частью пропускала мимо ушей, а сама запоминала, запоминала и запоминала. Где охрана, как вооружены, где калитки и куда ведут тропинки, короче, за два часа прогулки у меня была хорошая карта резиденции, можно было начинать думать, как отсюда выбираться. После обеда он продолжил наше общение, но теперь пришлось мне рассказывать про наш мир. Про эмансипацию я скромно умолчала. Его поразили наши страусы и крокодилы, ничего подобного в их мире не было, ещё его восхитили полеты в космос, и он показал стопку земных журналов на тему развития военной техники. Оказывается, он много чего знал про наш мир. Ни разу у нас не был, но очень хотел бы. Вот интересно, а у нас что, реально толпы иномирян по земле ходят? Я была в легком шоке.
В итоге приятно провели время. Он сообщил, что вынужден уехать на несколько дней на родину, его срочно вызывает отец. Сказал, что все мои желания будут удовлетворяться, если они не будут противоречить основным принципам принудительного гостеприимства. Ну, это я уже своими словами говорю.
Ужин мне опять принесли в комнату. Овощи, немного мяса и лимонад. Прислуга пожелал мне спокойного сна и удалился. Одеждой меня тоже обеспечили, правда, это все были платья, только ткани различались по плотности и узору. Я переоделась в то, которое мне казалось наиболее удобным для сна, и улеглась обдумывать план побега, да ещё и Криса надо найти. Так и уснула.
Проснулась от того, что кто-то меня лапал. Открываю глаза — ночь, темень, хоть глаз коли. Какой-то мужик пытается меня перевернуть и улечься рядом. Сопит и хрюкает, как хороший кабан, уже почти задрал платье и полез дальше. Меня как током прострелило.
— Ты кто?
— Тихо, не трепыхайся! У меня ещё не было таких иномирянок, — прошипел он почти губы в губы, придавливая меня своим корпусом.
Тихий, или уже не тихий, ужас накрыл меня с
