но, прошу тебя, не уходи, – прокричала Лили ему в спину.
Он остановился возле двери и медленно развернулся:
– Я не считаю тебя вещью.
Он говорил все также холодно, но теперь она поняла, что видела в его взгляде. За всей этой холодностью и яростью, если заглянуть чуть глубже, была нежность, которая в последнее время превратилась в некое подобие мертвого языка. Все знают, что она существует, но, чтобы возродить этот мёртвый язык, нужна любовь. Современный человек стал практичным. Сейчас совпадение графиков и статусов определяет взаимоотношения, поэтому она не сразу узнала ее. Она не видела ее с того самого дня, когда прочла стихи, написанные неуверенным мальчишеским почерком на обратной стороне открытки с восходом солнца.
– Я никогда не видел женщины прекраснее тебя, – тихо начал Нил, медленно приближаясь к ней. – Мое сердце переставало биться, когда ты проходила мимо.
– он осторожно провел по ее щеке тыльной стороной указательного пальца. – Я знал, что ты никогда не будешь принадлежать мне. Но никто не мог отнять у меня мои мечты. Как я думал.
Его лицо почти болезненно морщилось. Она порывисто приникла к его зло искривленным губам, даже зная, что он сейчас не ответит на ее поцелуй. Впервые за долгое время она понимала, что делает. Она не могла сейчас отпустить его, потому что, умирая в его объятиях, она наконец-то чувствовала себя живой. Она настойчиво и нежно жалась к его губам, чувствуя, как он все еще подрагивает от гнева. Как все сильнее каменеют под ее ладонями его плечи. Но ей было все равно. Она знала – он хочет ее. Она забралась ладонями ему под свитер, огладив плоский живот, поднялась выше к груди.
– Перестань, – произнес он с какой-то болезненной обреченностью, уже не пытаясь сопротивляться.
Лили уткнулась носом ему в грудь и закрыла глаза. Ее руки нежно гладили его спину, оглаживали бока, поднимались вдоль позвоночника, дойдя до плеч, спустились к лопаткам. Она, словно слепец, который познает мир лишь через прикосновения, открывала для себя своего Нила. И эти простые движения вызывали у нее в груди невероятный трепет. В ней скопилось столько глухой нерастраченной нежности, что она сгорала в ее огне. Лили почувствовала, как он обнял ее в ответ, и, уткнувшись в макушку, поцеловал. Он легко касался губами ее огненно-рыжих волос, обхватив руками ее голову.
– Жар твоих волос
Угли в январском костре
Я в нем сгораю.
Нил выдыхал эти строки между поцелуями. В груди у нее болезненно заныло, словно слова, что он с таким упоением шептал ей, железными тисками сдавили ее сердце. Казалось, ей нечем дышать. Она судорожно вдыхала, пытаясь наполнить легкие воздухом, а из-под закрытых век текли слезы, теряясь в складках губ.
– Господи… так это был ты? – дрожащим от волнения голосом, сказала Лили.
– Теперь это неважно, – шептал он, покрывая ее лицо торопливыми жадными поцелуями.
А на горизонте вставало солнце, наполняя комнату своим бело-желтым светом.
* * *
Подписывайтесь https://vk.com/club214107539
