присмотрелся. На фоне яркого круга и магической энергии, струившейся от него, каменный прямоугольник, больше напоминающий монолитный стол, выглядел невзрачным и неприметным.
— Вижу.
— Он для… Этот круг питается жизненной силой.
Дэйн одернул ладонь от магического потока и снова посмотрел на круг. Теперь его плавное вращение выглядело зловещим.
— Хочешь сказать, что эта энергия — жизни всех, кого ты сожрал?
— Никого я не жрал! — возмутился дракон. — Но…да. Это магия — проклятие. И каждые три года, оно требует новую… жертву.
Дэйн внимательно вгляделся в лицо дракона, стараясь распознать, лгал тот или нет. Дэйн едва ли что-то понимал в магии, все это могло быть просто красивым представлением.
— Значит ты что-то вроде послушного пса, что носит уток для охотника?
— Да, — дракон задержался с ответом всего на секунду, но ее хватило, чтобы Дэйн понял, слова задели ящера. Но тот не стал отрицать, не впал в ярость. Все происходящее меньше и меньше походило на ложь. Дэйн убрал руку с рукояти кинжала. — Ты сказал, что не хочешь убивать меня. Просто не делать этого не получится, верно?
— Если я никого не убью, то лишусь рассудка. Я буду убивать и убивать, пока проклятье не решит, что ему достаточно.
Дэйн вспомнил легенду.
— То есть, когда ты разрушил город, то не был в гневе, что люди ослушались тебя? Это было проклятие?
Лицо дракона побелело, он стал похож на мраморную статую. Воспоминания о том дне ящеру явно не нравились.
— Я сказал тебе достаточно, — дракон старался говорить спокойно, но Дэйн услышал дрожь в голосе. — У тебя две недели. Ты волен провести их как угодно. Замок в твоем распоряжении.
Едва договорив, дракон развернулся и ушел так быстро, насколько позволял шаг. Это было практически бегство.
Дэйн еще раз взглянул на золотой магический круг.
— Так просто свою жизнь я ни тебе, ни ему не отдам.
В ответ круг продолжил безмолвно вращаться. Ему было совершенно все равно.
Оставшись в одиночестве, Дэйн еще немного побродил по коридорам, запоминая приблизительно, где и что находится. Замок был не большим, но система коридоров, похожих один на другой, напоминала лабиринт.
Дэйн выбрал простенькую комнату поближе к северному крылу и уже планировал туда ночную вылазку. Идти прямо сейчас не решился, пусть дракон буквально разрешил ему. Дэйн относился к этим словам с осторожностью, как и к самому ящеру.
С еще большей осторожностью Дэйн относился к магии. Всю жизнь он прилежно тренировался, наращивал силу и умение сражаться. Что делать с магией, для которой, как оказалось, сила не имела никакого значения, он не знал и сильно жалел, что пропускал и без того редкие занятия с местным, не самым искусным магом. Научить колдовать он бы не смог — у Дэйна не было способностей, но рассказать, как та работает — да. Дэйн вздохнул, сейчас жалеть об этом уже не было смысла.
За две недели можно было попробовать вернуться обратно и найти сильного мага, но даже если на острове есть корабль или лодка, его все еще окружал туман, очевидно, проклятый магией.
А если сбежать все же удастся, неизвестно, когда проклятье решит взять свою жертву. Сохранится ли правило двух недель? Бессмертный дракон может явиться в любую минуту и убить кучу народа. А это как ни крути, шло вразрез с планами стать героем и быть воспетым в песнях.
Дэйн взял в руки кинжал и принялся отрабатывать выпады. Упражнения помогали успокоиться, сосредоточиться и привести в порядок голову. Тренироваться с мечом ему нравилось больше, но сейчас подошла бы и деревянная палка.
Оставался только один вариант. Если Дэйн что-то и знал о проклятиях, то это то, что их накладывают, а что наложили, можно и снять. Осталось только понять, как.
В конец измотавшись, Дэйн рухнул на постель, ощутив, как желудок недвусмысленно напоминает о себе. Чувство голода удивляло. Как бы не сложился исход боя, Дэйн не планировал здесь есть. Именно сейчас, даже не когда выбирал комнату, парень понял, что влип куда сильнее, чем изначально рассчитывал.
Живот снова заурчал, и Дэйн поморщившись, поднялся. Дракон что-то говорил о столовой, но тогда его слова пролетели мимо ушей, и Дэйн сам отправился на поиски. Вскоре, как ищейка, он напал на след аромата свежей выпечки и жареного мяса.
След привел его в столовую, небольшую и слегка закопченную, с большой каменной печью. Посредине стоял крупный дубовый стол, а на противнях сверху лежал свежий хлеб. Рядом стояли глиняные горшочки, от которых тянуло паром. Дэйн почувствовал, как аппетит разгорается с новой силой.
Но больше его поразило другое. Хозяин замка, сменивший легкий воздушный наряд на хлопковую рубашку и штаны, подвязался передником и самозабвенно отскребал от залы котелок.
Эта картина впечатлила Дэйна настолько, что тот простоял так добрую минуту, пока дракон не подпрыгнул от испуга, обернувшись.
— Нельзя так к людям подкрадываться! — завопил он, прижав руку к сердцу.
— Я думал, у драконов сверхслух или вроде того, — пробормотал Дэйн, а сам подумал — людям?
— Нет, у меня никакого сверхслуха. И огнем я не дышу. Кто рассказал тебе такие сказки? Ты голоден? — не дожидаясь ответа, дракон пододвинул Дэйну один из горшочков. — Это мясное рагу со сладким перцем. Сделал пока на свой вкус, но, может, есть какие-то пожелания? Я неплохо готовлю, — дракон улыбнулся и ловко положил приборы к горшочку. — Завтрак и обед будет здесь, а ужин — в большой столовой, хорошо? Запомнил, где она?
Дэйн медленно сел за стол на деревянную лавку и машинально кивнул на все вопросы. Он был сбит с толку, ошарашен происходящим. Чудовище, что он стремился убить, приготовило ему обед? И более того, называет себя человеком?
— Не любишь такое? Могу сделать что-нибудь еще.
Дэйн дернулся и обнаружил себя с занесенной над блюдом ложкой.
— Нет, я, — Дэйн зачерпнул рагу. — Просто задумался. Вкусно.
«Идиот, — тут же выругался про себя Дэйн. — А вдруг отравлено?»
От похвалы дракон расплылся в такой довольной улыбке, что подозрения Дэйна тут же отпали. Дракон вернулся к своим делам. Котелок не скреб, но что-то переставлял, помешивал, пересыпал, гремя посудой. Дэйн ел и все время формулировал в голове вопрос, подбирая слова. Не потому, что боялся дракона разозлить, Дэйн вдруг понял, что вообще его больше не боится, а потому, что тот мог сбежать от любого неосторожного слова.
— Получается, — наконец произнес Дэйн, — это проклятье сделало тебя драконом?
Звуки затихли, а руки дракона замерли.
— Да.
Почему тебя прокляли? — хотелось спросить Дэйну, но вслух он спросил куда более важное:
— Ты знаешь,
