другим путем и выбьет из тебя правду кровью.
— Вот только пугать меня не надо. Я сам кого хочешь заставлю кровью умыться.
Чистой воды бравада, но здесь по-другому нельзя. Хотя, может статься, потребуют доказать свои же слова, вот тут-то я и сяду в лужу. Хорошо если только задницей, могут и с головой макнуть, да так, что потом не выплыву.
— А насчет защиты, сам не понял пока, каким образом получается. Я же только пару часов здесь. Вот осмотрюсь помаленьку, прикину что к чему, тогда и поговорим.
— Будь по-твоему, но смотри, долго ждать не станем.
— Учту. Мы так и не познакомились. Я, кстати, Ст... Александр.
— Александр, — хмыкнул мой сокамерник. — Это ты там — Александр, а здесь имена особо не в ходу. Больше клички. Я, например, Щуплый. Этот, — вампир показал на гуля, — Мелкий, а нашего здоровяка все зовут Утесом.
— А что, подходит. Только вот Мелкий больше на Хорька похож.
Гуль злобно сверкнул маленькими глазками, но промолчал.
— Ты чего на него так взъелся? Он, конечно, пакостник, но по сравнению с остальными, просто душка. Да, Мелкий?
— Да, — пробубнил тот.
— Ты к какой расе или виду принадлежишь? — поинтересовался черноволосый. — Я, например — вампир, Утес — орк, Мелкий — гуль. Надеюсь, ничего против не имеешь?
— Нет, не имею, — ответил я, при этом неприязненно посмотрев на гуля.
— Так ты... — выжидающе посмотрели на меня сокамерники.
— Ведун, колдун — называете, как хотите.
— О-о-о, то-то я смотрю, странный ты. У нас колдунов раз два и обчелся. Такие обычно сюда не попадают.
— А куда попадают?
— Для вас отдельное заведение есть. Несмотря на свои уникальные способности, вы вроде как люди. ДМБ для таких отдельную «зону отдыха» выделил. Видимо ты, парень, кого-то очень сильно достал, раз тебя в Изморозь засунули. За что вообще взяли?
Наступил момент, который мне необходимо было тщательно обдумать, прежде чем раскрыть рот. Легенда должна быть правдоподобной. В голову пришла довольно интересная мысль, и я зловеще улыбнулся, глядя в сторону Хорька.
— Убийство. Гуля пришил.
Хорек резко дернулся, но остался сидеть на месте.
— Просто так, от скуки ради, или за дело? А то говорят колдуны опыты на трупаках ставить любят, — прогудел здоровяк.
— Тьфу, я же не темный, да и чушь все это. Подобное законом запрещено.
— Запрещено, но ведь все равно пытаются действовать на свой страх и риск, пока не попадутся на горяченьком. Я не говорю, что все поголовно, но встречаются и подобные индивиды. Сидел у нас один такой, экспериментатор хренов, тринадцать заключенных положил на самодельный алтарь.
— А куда смотрела охрана?
— Сдается мне, — ответил вампир, — тюремщики в курсе его опытов были, лично указывали на следующую жертву. Неугодных руками колдуна убирали, тех, от кого можно было ждать неприятностей. Больше скажу, начальник тюрьмы, хоть и человек, но я бы ни за что не хотел остаться с ним наедине.
— Почему? Нужно настолько страшен?
Топорин, конечно, гад редкостный, но он не показался мне ужасно пугающим. К тому же, без разрешения «хозяина», он и пальцем шевельнуть побоится.
— Иногда мне кажется, что у Геннадьевича давно башню снесло. Он периодически забирает к себе кого-нибудь из заключенных и все.
— Что все? — не понял я.
— Конец. После зверств Топорина выживают единицы. Вот скажи, если с тебя кожу живьем содрать, ты после этого все еще сможешь дышать этим воздухом?
— Охренеть, — пробормотал пораженно. — Что с этой тюрьмой не так?
Артур говорил, что они делали тут зачистку где-то пару лет назад. Видимо плохо делали.
Как можно не знать, что творилось в подведомственным им заведении? А может знали и смотрели на все происходящее сквозь пальцы?
Нет. Антипов мужик принципиальный. Не допустил бы подобного попустительства. Значит не доходили до него сведения. Не выносили сор из избы служители Изморози, а если кто и захотел бы рассказать о творящемся здесь беззаконии, не решился, опасаясь за свою жизнь.
Дайте только время, и я выберусь, а пока буду собирать любую доступную информацию.
Посмотрим, как запоет Топорин, когда принесу доказательства его беспредела главе ДМБ. Правда, как бы самого Антипова не порешили или не подставили, пока я тут «прохлаждаюсь».
— Так почему ты грохнул гуля? — вернулся к теме разговора Утес.
— Этот урод мою девушку убил и собирался ее сожрать, тварь поганая, поэтому, уж извини, — посмотрел в сторону Хорька. — Я вашего брата терпеть не могу. Как вижу, так и хочется придушить.
Нужно сразу запугать этого Мелкого. По его роже видно, что подлец, каких поискать. Подобные ему обычно стукачами становятся или треплом, способным только языком молоть, а мне нужно чтобы этот Мелкий молчал в тряпочку о том, что услышит или увидит в камере. Не за совесть молчал, так как нет ее у него, за страх.
— Время обеда подходит, нас сейчас откроют и до вечера можно свободно по территории передвигаться. Ты в столовой держись Утеса. С ним мало кто связываться захочет, ну а потом, сваливай обратно в камеру.
Все конечно было логично, но сидеть на одном месте я не собирался, если кто-то захочет добрать до меня, сделает это в любом случае, поэтому, прочь страх. Помирать так с музыкой, а не как собака под лавкой.
Щелкнул электронный замок, и решётка камеры отъехала в сторону. Пора. Поднялся вслед за своими сокамерниками. Ссыкотно, однако, но идти нужно.
Мы находились на втором ярусе, столовая на первом. Пока шли, замечал на себе пристальные взгляды заключенных, но старался игнорировать повышенное внимание к своей персоне.
Пройдет дня три, максимум неделя, и я уже не буду ни у кого вызывать интереса. По крайней мере, очень на это надеюсь.
Взяв на раздаче суп, в котором плавало полторы морковки и несколько колец лука, вязкое картофельное пюре с куском мяса, больше похожим на подошву кирзового сапога, и уселся за стол рядом с Утесом.
К слову сказать, рацион тут у всех был разный, в зависимости от потребностей той или иной расы. Вампирам, к примеру, раз в неделю на ужин выдавали сто пятьдесят грамм крови, чтобы они окончательно не протянули ноги. Оборотням полагались большие куски мяса средней прожарки, а вот гулям...
Посмотрел на подошедшего к столу Хорька, и меня чуть не вывернуло наизнанку от
