на щели, сидели прямо на торсе, шеи у гарпий отсутствовали. Руки напоминали полена, к ним приделали сковородки, а с внешних сторон утвари висели сосиски.
Пагль моргнула. Нет, это не колбасные изделия и не кухонная утварь, а ладони с пальцами. На гарпиях красовались ярко-желтые одинаковые комбинезоны. У одного на груди имелся бейджик «Бот», у другого «Дот».
«Наверное, это их имена», – подумала Мафи и, чтобы не упасть от страха, попыталась пересчитать уши на голове Бота. Их оказалось девять.
– Долго нам песен ждать? – нахмурился Дот.
– Тут мало места, – заулыбался Лис.
– С этим нет проблем, – прохрипел Бот, – шагайте за мной.
Гарпия повернулась и медленно, вперевалку двинулась по коридору. Мафи увидела, что за подгорным жителем тащится жирный хвост зеленого цвета, весь покрытый красными бородавками, и поняла: это же крокодилы. Правда, очень странного вида, а вместо голов у них нечто похожее на кастрюлю с надутыми щеками.
Глава 7
Концерт
ут удобно? – спросил Дот, когда все оказались на круглой площади.
– О да! – произнес Жуля и поднес к губам флейту.
– Ля-ля-ля, – тихо пропел Лис и провел лапкой по струнам гитары.
Котофей развернул аккордеон, и полилась музыка.
– А кто поет? – закричал Бот.
– И пляшет? – прибавил Дот.
Зефирка встала около Котофея, подняла передние лапки, прижала их к груди, сделала глубокий вздох и заорала так, что Мафи на секунду оглохла:
– В нашем огороде живут куриные ноги, они пляшут и поют, спать никому не дают!
– Эй, чего стоишь? – обратился к паглю Бот. – Если не способна танцевать, уходи.
– Эх, ноги, ноги, – вопила Зефирка, – эх, неслись по дороге, съели все кусты, эх, остались пни молодцы.
Мафи встала в центр зала и начала размахивать передними лапами, потом она покружилась на месте, повиляла хвостом.
– Ноги, куриные ноги, – перешла на фальцет лучшая портниха, – нет их лучше, красивее, нет их чище и добрее. Ах, уж эти куриные ноги, ноги с дороги…
А Мафи все размахивала передними лапами и виляла хвостом.
– Эй, балерина, – окликнул ее Дот, – ты странная. Вот певица – огонь!
Похвала гарпии вдохновила Зефирку, она начала медленно приближаться к паглю и вопить сиреной:
– Ноги, ноги, гимнастический этюд! В школу по дороге шли куриные ноги, стойка на передних лапах, обрадуй их, колесом пройдись.
Мафи вслушалась в глупый текст и вдруг поняла: старшая сестра подсказывает ей, что делать!
Пагль отошла подальше, разбежалась, подпрыгнула и перевернулась в воздухе.
– Ух ты! – восхитился Бот. – Я так не умею.
Мафи обрадовалась и сделала стойку на голове.
Жуля ударил в барабан, который висел у него на шее, аккордеон Котофея издал протяжное у-у-у. Лис что есть силы дернул за струны гитары. Мафи опять отошла подальше, сделала колесо, упала, но живо села и заулыбалась.
– Ноги-и-и, – завыла Зефирка и выдохнула.
– Концерт окончен, – объявил Лис, – для вас он бесплатный, поэтому монеток не просим.
– А мы ничего и не дадим, даже если заплачешь, – объявил Бот.
Потом он сделал шаг, остановился, дернулся… послышался треск.
– Ты разорвал форму, – захохотал Дот, – здорово! Теперь угодишь в каземат за порчу казенного имущества. Станешь там сидеть, пока не выкупят.
– У меня нет семьи, – неожиданно тихо признался Бот.
Морда его коллеги озарилась счастливой улыбкой.
– Значит, сам будешь отрабатывать долг в каменоломне! Здорово!
– Вы радуетесь беде своего товарища? – не выдержала Мафи.
– Ну не меня же в темницу засунут, – захихикала гарпия.
Бот вжался в стену, из его глаз полились слезы.
– Не хочу в тюрьму.
– А придется, – потер лапы Дот.
Зефирка подбежала к рыдающему охраннику.
– Разрешите посмотреть на прореху. Возможно, смогу помочь.
– Глупо надеяться на подобное, но гляди, – прошептал Бот и повернулся боком.
– Это пустячок, – засмеялась лучшая портниха, вытащила из кармана маленькую сумочку, вынула из нее набор иголок и катушки.
– Что ты собралась делать? – удивился Дот.
– Подожди, – отмахнулась Зефирка.
Она мгновенно вставила ярко-желтую нить в ушко иглы и быстро заработала лапами. Через пять минут от прорехи не осталось и следа. Мопсиха вынула из той же сумочки маленькое зеркало и улыбнулась Боту.
– Смотри! Никто не догадается, что здесь была дыра!
Несколько мгновений охранник молчал, потом сделал шаг, опять послышался треск ткани. Бот заплакал.
– Ой, прекрати, – поморщилась Зефирка. – Подумаешь, случилась вторая неприятность. Зашью мигом. Не расстраивайся. Вот и всё! Одна минута – и готово. Успокойся.
– Просто вдруг… – начал Бот и замолчал.
Котофей взял сумку.
– Ну мы пошли.
Гарпии ничего не сказали. Фальшивые менестрели двинулись вперед по коридору. Минут через пять послышался такой звук, словно на пол бросают мешки с мукой. Мафи обернулась и увидела, что отряд догоняет Бот.
Пагль испугалась. Наверное, стражник решил их задержать. Но куда деваться? Они находятся в длинном коридоре с гладкими стенами, здесь негде спрятаться.
Гарпия пронеслась мимо Мафи, схватила в объятия Зефирку и крепко прижала ее к себе. У Котофея встопорщились усы, он сделал шаг, но Лис схватил его за лапу и удержал на месте. Бот начал шептать что-то лучшей портнихе на ухо, потом отпустил мопсиху, пошел назад, вдруг остановился, обернулся и очень тихо произнес:
– К Хранителю библиотеки часто приходят гости. У него есть комнаты, где можно переночевать. Спасибо вам всем!
Глава 8
Голова и лапы
то это было? – изумился Жуля. – И…
– Нам пора, – остановил его Котофей. – Зефи на ходу на твой вопрос ответит.
Мопсиха пошла вперед, тихо говоря:
– Бот примчался, чтобы сказать мне: «Честное слово, не помню, как я тут оказался. Дот говорит, что мы уже взрослыми вылупились из яиц гарпий прямо у ворот. Поверил ему. А когда ты мне форму зашила и не ударила со всей силы, а увидав, что во второй раз ее порвал, произнесла: «Не расстраивайся», у меня в затылке словно петарда взорвалась. В голове появилась картина: большая белая собака, пушистая. От нее пахнет кексами. Рядом щенок плачет, на полу разбитая чашка. Белая собака встала, обняла малыша и произнесла: «Фил, не расстраивайся, пустяковая неприятность. Поверь своей бабушке, она никогда внука не обманет». И я всё-всё вспомнил. Меня зовут Филипп, я издавал газету «Новости». Но ее следовало назвать «Гадкие вести». Многие жители Прекрасной Долины читали издание. Им нравились рассказы о чужих плохих поступках, они их обсуждали… Вот дальше не помню. Я почему-то оказался у ворот, я гарпия. Зефирка, ты прямо как моя бабушка, поэтому дам совет. Бродячие музыканты из вас как из отставной козы барабанщик. Ты очень громко поешь, аж все мои девять ушей оглохли. Лучше вам прикинуться учеными, которые хотят посетить библиотеку Хранителя, он очень умный. А большинство подгорных жителей ни читать, ни писать не умеют. Прощай, я рад, что мы встретились, бабушка!»
– Зефирка, ты молодая, красивая, – возразила Мафи, – хорошо поешь, и ты не бабушка гарпии. Бот плохо видит?
– Нет, – покачал головой Лис, – просто наша лучшая портниха такая же добрая, как белая собака, которая воспитывала Бота.
– Ее зовут Дороти, – уточнил Котофей. – Филипп делал плохую газету, собирал сплетни, подбивал жителей Долины осуждать всех. А потом
