Зейнéп. — У половины человечества непременно есть странности.
После этого разговора я поняла, что Зейнéп вовсе не боится меня, и не отделяет от остальных. Впервые кто-то так спокойно реагировал на меня, это было приятно.
Через несколько дней мы закрыли кафе и отправились в мечети. Поскольку Стамбул город не маленький, а нужные нам мечети разбросаны на разных его концах, стало понятно, что за один день мы не управимся.
Мечетей было пять. Мы начали с ближайшей. Однако меня ожидало разочарование. Имам, который управлял этой мечетью, ничего нового не поведал, и даже слегка посмеялся надо мной, как мне показалось. Встреча со вторым Имамом также не дала результатов. День был потрачен зря….
— Не расстраивайся! Мы ведь только начали, — успокаивала меня бабушка, увидев, что я без настроения, когда мы возвращались домой.
— Говоришь, не стоит терять надежду…. — ответила я, вздыхая.
— Именно! — держала меня за руки бабушка Эсмá.
— Я тебе так скажу, Хая́т, — повернулась ко мне Зейнéп. — Поиски никогда не бывают лёгкими! Взять, к примеру, археологов. Они годами что-то ищут, копаются, изучают….
— Зейнéп, дочка, мы же не археологи! — возмутилась бабушка.
— Тётя, я же говорю, к примеру! — не отступала Зейнéп. — И вообще, их работа очень сложная, но в тоже время и интересная!
— Зейнéп! — сказали мы с бабушкой в один голос.
— Что? — возмутилась Зейнéп.
— Ты болтушка! Знаешь это? — ответила я.
— Я много болтаю, да? — немного поникла Зейнéп.
— Очень много! — кивнула бабушка Эсмá.
— Ну, ладно…. Но как бы то ни было, я права! Пусть и не на 100 %, но права! — закончила Зейнéп и отвернулась.
Мы с бабушкой не сдержались и стали смеяться.
— Смейтесь, смейтесь! — обернулась вновь Зейнéп, одарив нас грозным взглядом. — Но я всё равно права!
Пусть день и прошёл безрезультатно, но я решила не отчаиваться. Я столько лет пыталась избегать всего этого, так что теперь не удивительно, что придётся бежать за разъяснениями. Мне нужно выяснить истину, а значит, я не намерена отступать.
На следующий день, проснувшись максимально мотивированной, я собралась продолжить начатое дело. Утро было пасмурным, из-за чего у бабушки Эсмы поднялось давление.
— Если хочешь, я останусь, — предложила я, собирая тонометр. — Это дело может и подождать.
— Нет, нет! — успокаивала бабушка Эсмá. — Поезжай! И Зейнеп пусть с тобой поедет.
— А как же ты, тётушка Эсмá? — возмутилась Зейнéп. — Так нельзя!
— Не волнуйтесь, со мной Мелихáт побудет, — ответила бабушка.
— Да, да, я уже здесь! — заявила тётя Мелихáт, вбегая в комнату. — Поезжайте себе спокойно, это дело на мне!
Делать было нечего, пришлось смириться. Тётя Мелихáт благополучно выпроводила нас из дома. Конечно, я знала, что волноваться не о чем, особенно когда дело касается нашей любимой соседки госпожи Мелихáт, но когда бабушке становилось плохо, моё сердце сжималось. Она — единственное, что у меня есть, моя семья. Поэтому, я согласилась отправиться в путь только с условием, что они будут держать меня в курсе её состояния.
Третий Имам внимательно выслушал мою историю, немного подумал и сказал:
— Да, были такие люди в Османской империи, тогда это было вполне обычно, но сейчас…. Честно, я не думаю, что смогу чем-то помочь, госпожа, но…. Знаете, есть один человек, который может знать ответ на ваш вопрос. Он живёт на окраине Стамбула, я сейчас поищу его адрес.
Эта новость заставила биться моё сердце сильнее. Хоть малейшая возможность узнать то, что больше всего меня тревожит, придавала сил. Выйдя из мечети с адресом в руках, я сразу же сообщила новость бабушке:
— Всё же я не зря ищу иголку в стоге сена, поверить не могу!
— Я же говорила, что не стоит расстраиваться! — звучал счастливый голос бабушки.
— Как ты, тебе уже лучше?
— Да, я в порядке! Не переживай, Мелихáт меня быстро на ноги поставила.
— Хорошо, мы сейчас посетим ещё одну мечеть, а потом домой!
Моя воодушевлённость даже Зейнéп делала счастливой, но то, что меня ждало в следующей мечети, просто поразило.
Когда мы подошли к зданию, то увидели очень много людей. Войдя внутрь, я поинтересовалась, где можно найти Имама, но ответ нас расстроил.
— Не знаю, зачем вы его искали, госпожа, но боюсь, уже опоздали…. — заявил грустно мужчина.
— Почему же? — удивилась я.
— Вчера вечером он покинул нас….
Меня охватил шок. Возможно, этот человек мог что-то знать, но я не успела. Я почувствовала себя такой беспомощной. Зейнеп стала успокаивать меня, но огорчение целиком поглотило мой разум.
Дар
Мы уже почти покинули мечеть, как вдруг шёпот раздался в моей голове. Я внезапно остановилась, глаза широко раскрылись. Голоса снова вернулись ко мне, это было неспроста.
— Иди за мной… — звучал тихо голос.
Я начала хаотично оглядываться по сторонам, пытаясь найти силуэт.
— Что с тобой, Хая́т? — удивилась Зейнéп. — Ты кого-то….
Я не дала договорить ей, подняв ладонь, тем самым указывая, чтобы она замолчала. Я пыталась уловить, откуда доносится голос. Когда голос повторил фразу, мои уши уловили, с какой стороны он звучит. Ноги сами начали движение, а глаза без остановки искали силуэт. Зейнеп что-то говорила мне вслед, но поскольку я вовсе не слушала, ей пришлось молча следовать за мной. Шёпот становился всё громче, и когда я нашла, откуда он доносился, то просто обомлела. Это был гроб того самого Имама. Подойдя немного ближе, я увидела силуэт мужчины, стоящий рядом с гробом, он смотрел на меня.
— Здесь, — указал он рукой, — лежит моё тело!
Мои глаза стали хаотично искать фото погибшего, и когда увидела его, то убедилась, что силуэт говорит правду.
— Ты…. Ты ведь вчера умер…. — произнесла я дрожащим голосом.
— Да! — ответил мужчина. — Моё время закончилось вчера.
Меня немного бросило в холод. Я начала понимать, что говорю с душой умершего человека.
— Хаят, что происходит? — испуганно смотрела на меня Зейнéп. — С кем ты говоришь?
