Книга Принцесса выходит в свет - Михаил Коссой

Смотрелась пара восхитительно даже на глаз принцессы, которая никогда сентиментальностью не отличалась. Герцог обладал некоторым мужским обаянием, а Иселла той самой грацией и изяществом, которых не замечали в самой принцессе. Часлер надувал грудь и воздевал бородку, Иселла льнула и скользила по нему лучезарным взором. Глядя на все это, принцесса опасалась зашмыгать носом от умиления и пыталась понять, чем Иселла подкрашивает губы до такого густого темно-красного цвета?

Однако, как говорится, мозаику вблизи не разглядывают. Некоторый сюрприз поджидал принцессу уже в день приезда перед вечерней трапезой. Герцог знакомил ее с замком и между прочим пригласил осмотреть его собственные покои: огромный зал с мощными пилястрами по стенам, высоким сводчатым потолком и целым рядом выходящих на въездной двор стрельчатых окон с колоннами в простенках. Каждое окно обрамлено панелями темного дерева, верх проема занят свинцовой решеткой с веселым витражом, а оставшийся ниже прямоугольник открыт всем ветрам. Как они тут зимой не мерзнут?

– Это очень просто! – ухмыльнулся Часлер, и принцесса поняла, что он привык отвечать на этот вопрос.

Оказалось, что за каждой колонной прячется деревянная рукоять ворота. Часлер повернул один из них несколько раз. Согласно его движениям из паза в широком подоконнике вдруг поползла наверх деревянная рама с квадратиками стекол. Принцесса совершенно искренне ахнула.

– Система подвеса. Все спрятано здесь! – герцог похлопал рукой по деревянным панелям так, будто он сам это построил.

– Как изобретательно! – принцесса не лукавила.

– Как видите, и камина нет, – Часлер обвел рукой помещение. – На первом этаже топят печи, а горячий дым идет внутри стен!

Принцесса огляделась. Поверх узорных настенных ковров было развешено – кто бы сомневался! – оружие. Дальнюю часть комнаты отделял деревянный барьер с резными столбами в потолок, за которым угадывалась обширная кровать герцога, настенные полки и стол. Посередине комнаты высилась прямоугольная тумба с мраморной доской, а на ней деревянная шкатулка, вся покрытая какими-то символами.

– Любопытная вещица! – сказал герцог. – Попробуйте открыть.

Принцесса взяла шкатулку. Вся она будто состояла из брусочков разного оттенка, создающих замысловатый узор из квадратов и прямоугольников. Символы оказались вычурными буквами фритонского алфавита. Крышка не поднималась. Никакого отверстия для ключа. Вращая шкатулку, принцесса случайно надавила на торец одного из брусочков, и он сместился, выдавив с другого угла своего соседа.

– С секретом! – похвастался Часлер. – Совсем недавно сделана по специальному заказу! Надо знать, какие части сместить, иначе не откроется.

Действительно, другие бруски тоже смещались.

– Я поняла! – обрадовалась принцесса. – Нужно знать слово, чтобы подвинуть в правильном порядке!

– Вы умница! – поощрительно улыбнулся герцог. – Попробуйте «ч-а-с-л-е-р».

– Не очень трудная загадка, – пробормотала принцесса, занятая поиском нужных букв и смещением брусков.

– Я и не храню в ней герцогскую казну! – пошутил Часлер. – Это лишь забава.

На букве «р» что-то щелкнуло, и верхняя часть брусочков отделилась. Принцесса откинула крышку. Внутри, на подкладке из фиолетового бархата, лежал крохотный серебряный кулончик на серебряной же витой цепочке.

– Награда победителю! – сделал жест герцог.

У принцессы появилось смутное ощущение, что она не первая, кто проходит всю эту последовательность действий. Однако, почему нет? Она же открыла шкатулку! И медальон этот дешевый ни к чему не обязывал, просто безделушка от гостеприимного хозяина.

– Благодарю! – сказала она с намеком на легкий поклон и повернулась, чтобы герцог помог ей застегнуть цепочку на шее.

– Хотите прохладного вина? Фрукты? – спросил он сзади, дыша ей в выгнутую шею, с которой она убрала волосы, чтобы не мешали.

Никакого вина и фруктов вокруг не было. Принцесса озадаченно сдвинула брови.

– Не стоит хлопот…

– Никаких хлопот! Все для дорогой гостьи! – покровительственно сказал Часлер. – Даже не придется вызывать слуг!

Он вдруг дважды хлопнул по поверхности тумбы ладонью. Принцесса вздрогнула. Мрамор треснул ровными линиями, и четверть его пошла вниз, поравнялась с полом и не останавливаясь двинулась дальше, открывая глубокую дыру, похожую на колодец.

Принцесса поймала собственную челюсть на том, что она опускается вслед за тумбой, придавая лицу выражение пастушка, впервые увидевшего стенобитную машину. Принцесса вернула челюсть обратно, но не смогла удержаться от того, чтобы заглянуть вниз. Тумба уже преодолела всю толщину могучего перекрытия и находилась на первом этаже, где в красном свете свечей мелькали какие-то тени.

– Осторожнее, дорогая, там глубоко! – принцесса почувствовала, как рука Часлера охватила ее за талию и легла ладонью на живот.

– Ловко! – наблюдательно хмыкнул внутренний голос, но принцесса не обратила на него внимания, поскольку была поглощена происходящим на первом этаже.

– Мы же не хотим, чтобы вы упали и ушиблись! – ладонь герцога в порыве трогательной заботы оказалась на левой груди принцессы, и тут, конечно, поползшая вверх тумба уже перестала быть интересной.

Принцесса энергично повернулась, однако вырваться из объятий герцога не сумела, и теперь оказалась с ним нос к носу. Точнее – нос к застежке его мантии под ключицами. Деревянные колобашки на завязках его парчовой куртки вдавились ей в кожу от пупка до грудной кости. Все четыре. Принцесса подняла взгляд.

– Как волшебно блестят ваши волосы! – проурчал Часлер, касаясь их кончиками пальцев.

Мнения внутри принцессы разделились. Средняя часть, изрядно саму принцессу удивив, взволнованно задышала, изготовилась таять и шептать какую-то ерунду вроде: «Ах какой взгляд! Какие кудри!» и «Ой, мы нравимся ему, нравимся!» Ноги были возмущены и предлагали немедленно разрешить ситуацию хорошим тычком колена снизу. Верх, от плеч и выше, неожиданно замер в ступоре и не подавал никаких руководящих указаний.

Разнобой в реакциях объяснялся тем, что никто никогда с таким напором с принцессой за почти восемнадцать лет ее жизни не общался. Может быть, за пределами Арранты так принято? Неудобно будет начать знакомство с нарушения местных традиций. Или принцесса действительно впечатлила герцога до умопомрачения? Чтобы разобраться, нужно выиграть время, а то он уже почти в самый нос дышит.

– Ваша Милость! – принцесса подняла локти, исхитрилась упереться кончиками всех десяти пальцев Часлеру в грудь и напомнила. – Вас ждет свадьба!

Оттолкнуться принцессе не удалось, герцог наклонился ближе:

– Может быть, это большая ошибка! – почему-то дрогнув ноздрями, сказал он.

– Ой, как может быть! – запела середина.

– Левым или правым? – твердо спросили ноги.

Голова наконец пришла в себя и вернулась к руководству – как бы там ни обстояло дело с местными традициями, сейчас для них было не время. Середину приструнили, ногам дали отбой – прием с коленом был бы чересчур жестоким. По отношению к Иселле, конечно.

– И еще нас ждет обед! – пропыхтела принцесса упираясь.

Этот аргумент показался герцогу более серьезным, он сдвинул брови. Принцесса воспользовалась его мимолетной задумчивостью, вырвала наконец стан из его ладоней и, крутанувшись, отскочила так, чтобы между ними оказалась тумба. Поднявшаяся ее часть уже принесла наверх пару изящных кубков, корзинку с фруктами и большую глиняную бутыль, наполовину оплетенную лубом. Как и обещал Часлер – все для дорогой гостьи!

– Интересно, – неожиданно спросил внутренний голос, глядя в дальний конец комнаты, – а кровать у него тоже как-нибудь раздвигается и переворачивается разными частями?

Это и впрямь было очень любопытно, но принцесса от расспросов воздержалась.

– Благодарю, Ваша Милость! – сказала она вслух и взяла из корзинки большой рыжий шар. – Замечательно! В Арранте апельсины большая редкость!

К концу фразы она нащупала спиной дверь и выскользнула, не дожидаясь ответа.

На торжественном обеде по случаю сбора гостей принцесса разглядывала прибывших, как, разумеется, и все остальные друг друга. В числе приглашенных оказались две абсолютно одинаковые барышни примерно одного с принцессой возраста.

– Великие княжны Борлонские, – представил их герцог – Мальеза и Аммана!

«Оборви мне лепестки и листики! – думала принцесса, радостно улыбаясь в ответ. – Что это хоть значит – княжны? Да еще и великие!» Довольно тощие золотистые блондинки со множеством мелких косичек, часть которых оплетала головы, а другая разворачивалась веером при каждом их повороте, с самого начала создали принцессе множество проблем. Во-первых, уже к концу салата она забыла, как их зовут. Она тихо переспросила у сидящего рядом Бурбоса.

– Молеса и Аллама, – уверенно сказал Бурбос, и принцесса поняла, что проблемы не только у нее.

Во-вторых, даже если бы имена запомнились, не было решительно никакой возможности различить, где чье. Близняшки либо появлялись