Улыбаясь сестре, цесаревич всем своим видом демонстрировал, как он рад ее появлению.
— Ты у нас дома устроил бал и думал, я пропущу такое интересное событие? — ответила Елена, также изображая милую беседу.
— Что же ты не явилась на бал к отцу? — ехидно поинтересовался цесаревич.
— Да что там делать, — легкомысленно отмахнулась девушка. — Сплошь старики и скучные разговоры.
— И ты решила испортить отдых мне?
— Братец, что за слова! — возмутилась царевна, смотря на Ивана с таким бессовестным видом, что парень мрачно подумал о недоданных в детстве розгах. — Я пришла составить тебе компанию. И познакомиться с твоими друзьями.
— Вот только ляпни что-то лишнее — мать тебя не спасет, — сухо проговорил парень.
— А ты суров! Местные девицы, наверное, в восторге, — продолжала улыбаться Елена.
В этот момент Иван понял, что наверняка в прошлой жизни где-то очень сильно нагрешил. Иначе почему ему досталась не только неподъемная корона Российской Империи, но еще и такая бессовестная младшая сестра?
— Идем, представлю тебя парочке людей, — все же согласился он. — Но веди себя прилично.
— Я знала, что ты меня поймешь!
Понять-то Иван, может быть, ее и понимал. В конце концов, это ему можно было нацепить артефакт и куролесить по столице. Царевен сейчас, конечно, в теремах не запирали, но и веселой студенческой жизни вкусить Елене не удастся. Девушек воспитывали в традиционной строгости патриархального общества, преимущественно на домашнем обучении.
Очень тоскливо, не поспоришь.
Но так нагло припереться на его бал…
Нет, младшие сестры точно даются в наказание!
Кремль, бал цесаревича, разговоры
Мужская часть гостей была в экстазе.
— Это я удачно зашел…
— Она же ни с кем не сговорена, да? У меня есть все шансы!
— Да какие у тебя шансы, ты свою рожу видел?
— Да какая разница, какая у меня рожа?! Мужчина — самец, он не должен быть красивым.
— Зато он должен быть хотя бы умным и богатым, а ты чем похвастаешься из этого?
— Завидую я вам, господа, такие вы фантазеры. Как будто царевна, идя мимо, заметит вас и упадет прямо вам в руки.
— Ну, она явилась на бал, наверняка будет танцевать… Так почему бы и не со мной?
— Отчаянный ты человек. Посмотри на Его Высочество. Если я за свою младшую сестренку каждому первому готов женихалку открутить, цесаревич сразу начнет с головы. А без головы, знаешь ли, женихаться проблематично.
— Ну, знаете ли, кто не рискует, тот не пьет шампанское!
Кремль, бал цесаревича, Александр Мирный
Пожалуй, только явление царевны и спасло меня от квадратных вопросов.
Сказать, что зал охренел — ничего не сказать. Мужики подобрались, девицы надулись от важности. В общем, народ и не ожидал, что тут два Романовых по цене одного окажется.
Иван вел свою сестру прямо к нам, что в целом было вполне логично — вводить царевну имело смысл только в общество имперцев. Левым придется побыть массовкой.
Я кинул взгляд на Нахимова, которому, в принципе, Иван мог бы доверить сестренку на вечер, но тот щеки от важности не надувал и вообще на происходящее реагировал с минимальной заинтересованностью. Лобачевский не пытался сбагрить свою спутницу, чтобы выторговать себе местечко подле Елены Дмитриевны. Наоборот, они с девушкой из физмата что-то так оживленно обсуждали, что я не был уверен, что ребята вообще заметят приближение Романовых, пока Дарья на них не шикнула.
— Моя младшая сестренка неожиданно решила почтить нас своим присутствием, — без особого восторга проговорил Иван. — Рассчитываю, что вы позаботитесь о ней.
— Всенепременно, Ваше Высочество, — с важным видом кивнул Ермаков.
Даже если бы Иван не намекал на внезапное явление царевны, все очень быстро бы поняли, что девчушка обладает типично романовским характером — смутить нельзя, остановить — невозможно.
— Княжна, у вас такое шикарное платье! — заговорила царевна, беззастенчиво рассматривая наряд Демидовой. — Такое изящное смешение традиций и современного стиля. Уверена, вы зададите моду в наступающем году среди нашей молодежи.
— Благодарю, Ваше Высочество, — склонив голову, ответила Дарья.
— Я вижу, вы поделились контактами швеи со своими подругами, — продолжила царевна, осматривая платье Василисы. — Может быть, и со мной поделитесь? Я бы с радостью стала вашей доброй подругой!
— С удовольствием, Ваше Высочество, — со всем достоинством ответила Демидова.
— Можно просто Елена, — улыбнулась царевна.
— Елена, — строгим тоном произнес Иван.
— Нельзя «просто Елена», — спохватилась девчонка, заставив нашу компанию улыбнуться.
Цесаревич закатил глаза.
— Иван рассказывал, у вас намечается интересный интернет-проект? — продолжила Елена, повернувшись к Василисе.
Надо отдать должное Корсаковой, второй подход к демонстрации сайта прошел более уверенно, хотя в отличие от Ивана его сестра эмоций не сдерживала и восторгалась громогласно и, кажется, даже вполне искренне.
— А это боярышня Анастасия Евгеньевна Шереметьева, — представил Иван девушку, которая еще не поняла, радоваться ли ей или пугаться тому, как начала разворачиваться ее жизнь. — Боярышня любезно подарила мне один танец.
— Оу, — округлила глаза Елена, затем просканировала несчастную Шереметьеву тяжелым, чисто женским сестринским взглядом и одобрительно кивнула. — Надеюсь, мой брат вел себя достойно.
Ты глянь, такими темпами Иван и правда женится на девице, в которую я ткнул пальцем.
Иван улыбнулся с видом «тебя забыли спросить, мелкая», но этикет не позволял ему собачиться с сестрой на людях.
Время подходило к полуночи, а потому Иван, оставив свою беспокойную сестру нам на попечение, куда-то ретировался, предварительно посмотрев на меня с вопросительно поднятыми бровями. Я едва заметно кивнул в ответ, и цесаревич расплылся в предвкушающей улыбке.
В зал высыпали официанты с бокалами шампанского, народ начал немного суетиться перед полуночью. Елена тоже попыталась умыкнуть фужер, но Ермаков без слов изъял тару и вручил бокал сладкой газированной воды типа колокольчика, заставив девчонку сердито засопеть.
Впрочем, она понимала, что спорить себе дороже — братец отправит под конвоем к нянькам и мамкам, а тут какая-никакая компания.
Я коснулся локтя Василисы и отвел ее чуть в сторону.
— Знаешь, — любуясь девушкой, улыбнулся я, когда мы оказались на достаточном расстоянии от остальных, — когда я первый раз тебя увидел, то сразу же решил, что тебе от меня не скрыться.
Корсакова смущенно вспыхнула.
— Ты всегда был такой самоуверенный?
— По большей части, — усмехнулся я. — Знаешь, я долго был один в этом мире…
Мире, так болезненно напоминающий родной, и так от него отличающийся.
— Это не печалило и не тяготило, просто жизнь текла без особых красок.
Полная воспоминаний о прошлом и горечи утраты.
— Но когда я увидел тебя, мне показалось, что в осеннем сумраке кто-то зажег теплое летнее солнышко. Солнышко, что согрело мое сердце и мою душу.
И прогнало бесконечную тоску
