с интересом наблюдала за майором. Видно заметно, что она и командир уже общались до этого.
— Пришло время поговорить, Найджел, — сказала нареченная Смертью. — Как поживаешь, юный подрывник?
Найджел вздрогнул.
— Я… — собирался сказать что-нибудь в свою защиту, но слова застряли в горле. Он бросил взгляд на воина и шумно сглотнул.
— Мы здесь не для того, чтобы судить тебя, — заметил Кир, зажигая трубку и подходя к окну.
— Ты здесь хорошо освоился, как я погляжу, — заметила Смерть, глядя в окно, где опять подготавливали все к бою, что шел словно по расписанию.
Найджел промолчал, не зная, что и сказать. Эти существа, почему-то был уверен, что даже так похожий на человека Кир таким не является, хотели что-то от него получить.
— Через два дня будет решающая битва. Крепость должна выстоять, — сказала Смерть, глядя на солдат. — Только тогда этот кошмар прекратится.
— Какой кошмар? — не понял Найджел и посмотрел на девушку.
— Временная спираль, которая возникла, когда ты взорвал бомбу одиннадцать дней назад.
— Временная спираль? — переспросил мальчишка.
— Спроси у кого-нибудь про вчерашний день и сравни с воспоминаниями, — посоветовал майор, выпуская кольцо дыма.
— А зачем вам нужен я? — поинтересовался Найджел.
— Нам нужна твоя помощь, — Кир повернулся к мальчишке. — Мне нужна твоя помощь, всем в крепости и за ее пределами нужна твоя помощь.
— Без тебя ничего не будет, — сказала Смерть, глядя на Найджела. — Ни победы, ни следующего дня. Ни жизни, ни бессмертия. Не будет будущего и не будет ночи.
Он смотрел на них и не мог понять, чего от него хотят. А еще ему было страшно. Вряд ли его чувства, эмоции и жизнь имели значение для Смерти и коменданта крепости, майора Кира Крейзо. Но совесть подсказывала, что во всем виноват он, и он просто обязан им помочь.
Ответить Найджел не успел. Кир что-то увидел во дворе и стремительно двинулся к выходу, бросив трубку на стол. И прежде, чем мальчишка успел сказать хоть слово, в дверном замке повернулся ключ.
День 14-ый
И снова грохот выстрелов, и снова ничего нельзя разглядеть из-за дыма. Но Найджел стоял вместе со всеми на стене, стараясь не кашлять, когда каменная пыль попадала в горло. Кир считал, что если он будет здесь, то все закончится. Правда ни он, ни Смерть так и не объяснили, как и почему. И что для этого надо сделать.
Где-то рядом носился Кир, спокойный и невозмутимый, как всегда. И по словам Смерти — знающий ответ на любой вопрос. Сама Смерть стояла на карнизе смотровой башни и наблюдала. Ее никто не видел, даже майор. Воин мог только слышать ее. А Найджел был единственным, кто мог видеть ее улыбку и знал, что та невероятно красивая.
Каменную кладку рядом разнесло на части метательным снарядом. Его лишь чудом не задело, в самый последний момент мальчишка смог отскочить в сторону. Когда секундное потрясение отступило, опустил руку в полотняную сумку. Достал сосуд со взрывчаткой, поджег и кинул в противника. Вчера он выбрал сторону. По большей части, ему было все равно, за кого сражаться, но он все же выбрался за стену еще раз, чтобы посмотреть на генерала Ульке. Его опять чуть не убили дозорные на подходе к палаточному лагерю. Так люди на стене стали своими.
Теперь это была его сторона. Ради этих людей, что сражались вокруг него, ради тех, кто остался в замке, ради того же невозмутимого коменданта, ради них он готов был даже умереть. Чтобы они жили.
«Этот бой будет решающим, а день войдет в историю», — сказал Кир и почему-то Найджелу хотелось в это верить.
Прошел уже примерно год, с тех пор как армия генерала Ульке пыталась взять крепость. И всего через пол часа Кир собирался приказать открыть ворота.
Найджелу не выдали меча, даже короткого, лишь охотничий нож, закрепленный на поясе. Но нервы было натянуты, как струны у менестреля, а сердце ощутимо стучало в груди. Найджел стоял на стене и понимал, что впервые в жизни он на своем месте. Достать снаряд, поджечь фитиль, кинуть вниз, в толпу. Плечи начинали болеть, а солнце неумолимо двигалось к западу. Шел не первый час боя.
С помощью бившегося рядом воина мальчишке удалось опрокинуть одну из лестниц противника. У стены в этом месте собралась большая часть армии.
— Найджел! — окрикнул кто-то его, и он с трудом успел увернуться от разящего меча врага. Но сумка с оставшимися пятью-шестью сосудами со взрывчаткой упала на каменный пол. Послышался звон бьющейся посуды, и, кажется, кто-то из нападавших понял, что в сумке мальца.
Найджел тут же бросился к ней, успел схватить за лямку и дернуть на себя. Рука вражеского воина проскользнула всего в нескольких миллиметрах.
Мальчишка не успел отбежать в сторону. Его сбили с ног, с силой приложили об каменную кладку. Перед глазами поплыло, он попытался встать, но не смог и ему оставалось лишь смотреть. Смотреть, как гибнет мир, в котором он только-только сумел найти место.
Время для Найджела замедлилось, секунды стали тягуче долгими. Грохот пушек, вопли раненых и крики умирающих смешались на заднем фоне. На переднем же остался только противник. Он и горящий спичечный коробок, падающий на сумку со взрывчатым веществом.
Найджел пытался закричать, дернулся, надеясь выхватить сумку, но лицо лишь исказилось в немом крике, а тело пронзила сильная боль. Если на стене будет взрыв, то всему конец.
Видимо это понял не только он. Кто-то из своих вихрем налетел на врага, сбил с ног и насадил на меч. И полетел дальше, к внешней стороне стены, не в силах противится инерции.
— Их жизни в обмен на мою! — Кир спиной упал на шершавый камень зубцов на стене. Горящая сумка с глиняными сосудами выпала из его рук и полетела вниз.
Ткань мундира на груди стала мокрой от крови. Воин тяжело осел на пол, раненный прямо в сердце вражеским кинжалом.
— Его жизнь в обмен на мою. Ты ведь этого ждала? — прошептал майор. И его слова потонули в грохоте взрыва, осыпавшего воинов на стене слоем пыли и оказавшегося смертельным для многих солдат противника. В том числе и для генерала Ульке.
День 6205-ый
В кабинет начальника крепости постучали. Получив приказ входить, дверь отворил мужчина, с капитанскими нашивками. Он зашел в просторный скромно обставленный кабинет с плотными зелеными занавесками на двух больших окнах, выходящих во внутренний двор, с рабочим столом, где рядом с картой стояла чернильница
