class="p1">— Я заметил вашу фотографию на стене. Не успел прочитать, что такого выдающегося вы сделали.
Артур вновь помолчал, не отводя глаз от бумаг. Он не хотел говорить, но ответил.
— Я принимал участие в одном расследовании. В конце 80-х. Вот только мы так и не нашли преступника. Зато фото повесили, — в голосе начальника слышалось сожаление, обида и злость.
— Могу ошибаться, но кажется вы расследовали убийства Джека-потрошителя.
— Именно, — помолчав прошипел Артур. — Даже не думай спрашивать меня об этом. Если хочешь узнать, как паршиво проходило расследование, то сходи в архив и почитай.
Несбит отложил бумаги и достал из верхнего ящика письмо. Лицо постепенно изменилось. Презентабельная серьёзность сменилась грустью.
— А какие сейчас громкие дела расследуют в Лондоне? — Осмонд закинул ногу не ногу.
— У Скотланд-Ярда теперь другая политика. Мы не кричим о расследованиях направо и налево. В основном это моя заслуга. Людям лучше находиться в счастливом неведении, чем поддаваться панике. А вообще, есть одно дело, за которое никто не хочет браться. Точнее, в этом случае даже браться не за что. Улики просто отсутствуют. Видишь ли, у нас уже два года бесследно пропадают полицейские с интервалом в шесть месяцев, приблизительно. Каждую весну и осень. Причём исчезают молодые полисмены. Уже четверых потеряли.
В комнату заглянул полицейский:
— Мистер Несбит, можно вас на минуту?
Артур встал, убрав письмо в ящик. Вышел из кабинета.
Нечеловеческое желание узнать, что гласит письмо, овладело Уильямом. Он захотел понять, что может вызвать такое выражение лица у его начальника, человека, не поддающегося эмоциям.
Осмонд быстро подскочил к столу и без труда нашёл письмо. Тут же принялся его читать.
“10 ноября 1907 года.
Дорогой отец.
Пишу тебе из Лестера. Прошу, не нужно приезжать ко мне и помогать или учить. Я специально не говорил, куда переехал, потому что хотел наконец начать жить самостоятельно. И знаешь, мне чертовски нравится самостоятельность.
У меня всё хорошо. Я устроился редактором в местную газету. Платят здесь не так много, но нам хватает. Ах да! Я же не рассказал тебе про Эмили. Она чудесна. Мы познакомились пару месяцев назад и уже живём вместе. Она тоже редактор. Эмили очень похожа на маму. Жаль, что её больше нет, никогда не перестану это говорить.
Думаю, скоро приедем в Лондон с визитом. Познакомлю тебя с Эмили. Уверен: она тебе понравится.
С любовью твой сын
Гарри Несбит”
Уильям убрал письмо. Пока он не понимал, что могло вызвать у Артура такие эмоции.
Начальник вошёл в кабинет, уселся за стол, открыл верхний ящик. Парень был уверен, что он снова станет читать письмо. Но Несбит некоторое время смотрел в ящик, затем достал револьвер и направил его на Уильяма.
— Какого чёрта, парень? — прокричал Артур. — Кто давал тебе право трогать мои вещи?
— Сэр, позвольте объясниться, — жалостливо простонал Уильям.
— Поспеши.
— Письмо. Любопытство не позволило мне не прочитать его.
— Прочитал? Доволен?
— Когда вы читали, у вас было такое печальное лицо, но я не нашёл в письме ничего такого. Можете стрелять, я заслужил. Но если позволите, я бы хотел знать, что случилось.
В комнату заглянул полицейский. Он никак не прокомментировал увиденную ситуацию. Только удивлённо посмотрел и сказал:
— Ключ от комнаты. Я оставлю вот здесь на полу. Если не понадобится занесёте ко мне.
Артур подошёл к двери, продолжая целиться. Поднял ключ, бросил его Уильяму. Наконец он опустил оружие.
— Когда-нибудь, может быть, позволю, парень. Отведи его в комнату.
Прерывисто выдохнув, Уильям отправился за полицейским. Тот вёл на первый этаж в комнату, которая станет домом для Осмонда на ближайшее время.
— Часто у вас начальник такое проворачивает? — наконец спросил Уильям.
— Бывает иногда. Просто не нужно делать то, чего он бы не одобрил. Мы пришли. Располагайся.
Уильям открыл старенькую дверку. В комнате было темно, он включил свет. Помещение имело только низкую кровать, и пыльные коробки. Хотя назвать это кроватью было сложно, ведь она обладала только решёткой и худеньким матрасом. Окон не было. Подойдя к коробкам, Уильям чихнул из-за обилия пыли.
— А ничего лучше нет? — Осмонд искоса посмотрел на полицейского.
— Это Скотланд-Ярд. Всё лучшее здесь давно занято. Ты не переживай, протрёшь пыль и всё заиграет новыми красками. Дерзай.
— А что вообще в этих коробках?
— Хлам всякий. Но выкидывать нельзя.
Полицейский, прикрыв за собой дверь, удалился. Уильям открыл один из ящиков. В нём лежали кубки, различные статуэтки. “Сэру Фредерику Абберлайну за достойнейшую службу” — гласила табличка на одном трофее.
— Мистер Абберлайн, — проговорил Уильям. — Я читал о нём. Инспектор, который вёл расследование по делу Джека-Потрошителя.
5.
— Морг? — удивился Уильям.
— Что-то не так? — насупился Артур.
— Нет, просто… а где Джеймс?
— В архиве. Всё-таки он секретарь, а не полицейский. Идём.
Они вошли в невысокое кирпичное здание, которое, казалось, уже сто лет никто не посещал. Полицейские стали спускаться по лестнице, становилось всё холоднее.
— Вы говорили, что познакомите меня с кем-то, — неуверенно начал Осмонд. — Мы идём к нему?
— Верно. Этот человек весьма груб, но дело своё он знает. Настоящий профессионал, побольше бы таких.
— Так кто он?
— Бенджамин Бранэт. Патологоанатом. Он работает в морге, сколько себя помню. Если кто-то и поможет нам найти убийцу, так это он. Ты только… Не разговаривай при нём. Ни единого слова.
— Почему?
— Он не любит чужих.
Наконец они оказались внизу лестницы. Пред ними возникла открытая ржавая железная решётка. Сглотнув, Уильям последовал за инспектором. Они вошли в высокое сырое помещение, стены которого были покрыты голыми каменными блоками. Под самым потолком светились окна, которые заливали всё своим неестественно болотным светом. В дальней части зала, у высокого дверного проёма, ведущего в кабинет, стоял железный стол, на котором лежало что-то, накрытое белой тканью.
— Бенджамин! — бесцеремонно крикнул Артур.
Тут же раздался звук разбивающегося стекла. Следом — разъяренный вопль.
— Чёрт бы тебя побрал, Артур! — послышался низкий голос. — Говорил же, не приходить, когда я работаю!
Из кабинета вышел поистине огромный и поистине лысый мужчина. Приблизившись, он оказался на голову выше Артура, а ведь инспектор мог похвастаться своим высоким ростом. Его голова буквально блестела в болотном свете. Лицо было таким грубым, варварским. Большой нос, торчащие уши, широкий подбородок, кожа, покрытая небольшими шрамами. Всё говорило о том, что это человек грубый и прямой.
— Что тебе удалось выяснить? — Артур выпрямился, чтобы казаться выше.
— Что ты не можешь самостоятельно работать, — съязвил гигант, скрестив руки на груди. — Без моей помощи на что ты способен? И кто вообще этот? — Бенджамин головой указал на Уильяма.
— Это новоиспечённый полицейский.
