брандспойта. Он вспомнил последние четыре месяца.
Через два месяца после разговора со Станиславом Сергеевичем состояние Артёма стало гораздо хуже. Болезнь, поразившая всего один орган, отравляла весь организм. Станислав Сергеевич поднял все связи, чтобы успеть провести эксперимент до того, как последствия станут необратимыми. И вот, спустя ещё два месяца всё произошло.
С огромным трудом, как будто на нём лежала вся тяжесть этого мира, Артём смог поднять руку и потрогать голову. Повязка дала понять ему, что операция позади. Теперь оставалось понять, как всё прошло.
– Артём, Вы очнулись! – Лена, зашедшая в палату, тут же достала телефон и набрала номер. – На четыре часа раньше, чем планировалось! – и добавила уже в трубку. – Станислав Сергеевич, Артём пришёл в себя!
Она подошла к парню и положила руку ему на плечо.
– Артём, ты лежи, пожалуйста. Сейчас подойдёт Станислав Сергеевич.
«Как будто у меня есть выбор», – подумал Артём, но вслух смог только прошептать:
– Воды…
– Пока нельзя, к сожалению, – Лена проверила показания мониторов и склонилась для записей в журнале. – Ты пока на инфузии. Ощущение жажды скоро пройдёт.
Дверь палаты распахнулась и в неё быстрым шагом вошёл Станислав Сергеевич в сопровождении Ефима Абрамовича. Анестезиолог начал светить в глаза Артёма фонариком, а нейрохирург подошёл к изголовью кушетки и так же, как и Лена пару минут назад, положил руку парню на плечо.
– Ну, с возвращением, приятель, – сказал он. – Ты довольно быстро очнулся…
– Артём, пошевели пальцами на руках и ногах, – Ефим Абрамович выключил фонарик.
Парень не без труда, но смог выполнить просьбу. Станислав Сергеевич довольно улыбнулся.
– Что скажешь, Ефим Абрамович?
– Всё в пределах нормы. Я бы даже сказал, всё лучше, чем должно быть…
– Отлично! Артём, сегодня отдохнёшь. Лена за тобой присмотрит. А завтра начнём анализы.
Ефим Абрамович задал ещё несколько рядовых вопросов для проверки психического состояния парня. Артём ответил, понимая, что с каждым словом, речь даётся ему всё легче.
Спустя десять минут врачи направились к выходу. У двери Станислав Сергеевич обернулся и с лёгкой улыбкой сказал:
– Рад, что ты очнулся, Артём… И кстати! ЦСКА выиграли – два-ноль.
* * *
– …тём! Ты… меня… Арт…
Бормотание приобретает форму и, похоже, кто-то кого-то зовёт.
– Артём…
Артём? Это моё имя?
– Арт… м, ты сл… шь меня?
Как будто плохая мобильная связь. Ну же, давайте, говорите! Я слышу, слышу!
И вдруг – словно укол – я что-то почувствовал. Как будто меня коснулись чем-то холодным…
Чёрт возьми, а ведь я почувствовал свою руку, которой, действительно кто-то коснулся.
И в этот миг меня будто прижало к земле, и, кроме того, я почувствовал, что я не могу дышать. Да, я хотел почувствовать хоть что-нибудь, но всё же сейчас бы я согласился вернуться в то состояние парения в темноте.
Чувство давления нарастает в геометрической прогрессии. Ещё чуть-чуть – и меня просто расплющит. Дышать становится всё труднее.
Как мне плохо… Помогите! Кто-нибудь… Пожалуйста, помогите…
* * *
Артём проснулся бодрым и отдохнувшим, словно меньше суток назад его череп не был вскрыт. Более того, он чувствовал себя гораздо лучше, чем в последние два месяца. Да что там говорить – лучше, чем когда-либо в жизни.
Он встал на кушетке, что вызвало недовольный окрик Тани, медсестры, сменившей на дежурстве Лену:
– Артём, Вам нельзя вставать! Вы же только что перенесли операцию!
– Татьяна, я чувствую себя прекрасно! – Артём с удивлением смотрел на свои руки, словно видел их впервые.
– Сейчас придёт Станислав Сергеевич, – медсестра уже написала в чат о пробуждении парня. – Пока лучше прилечь.
– Но…
– Никаких «но»! Живо на кушетку!
Артём с недовольным лицом улёгся обратно. Несмотря на раздражение, он понимал, что Таня права, нужно оставаться в полном покое, пока Станислав Сергеевич и его команда специалистов не проведёт полный анализ.
Спустя десять минут Артём пожалел, что не захотел остаться в покое ещё хотя бы на полчаса. Потому что Станислав Сергеевич развил бурную деятельность по проверке всех функций и систем организма своего пациента.
Все возможные анализы, кроме тех, для которых требовался образец тканей, были отобраны в течение часа. Затем была произведена магнитно-резонансная томография, энцефалограмма головного мозга, электрокардиограммы, проверки зрения, слуха, опорно-двигательного аппарата и ещё куча разнообразных исследований. Назначение и название многих процедур Артём даже не знал. Он даже не знал, что существуют такие процедуры.
Несколько раз Станислав Сергеевич прерывал процесс, пытаясь дать Артёму отдохнуть. Но каждый раз парень возмущённо требовал продолжать, ссылаясь на то, что всё в порядке. И ведь не врал – все показатели были в норме, словно он просто отдыхал.
Спустя пять часов почти непрерывных исследований Станислав Сергеевич выгнал всех из палаты интенсивной терапии и сел рядом с Артёмом.
– Ну, ты как? – спросил он.
– Никогда лучше себя не чувствовал, Станислав Сергеевич! – Артём улыбнулся. – Работает же, работает?
– Пока рано говорить. Полный отчёт будет готов через неделю. Но уже по имеющимся данным можно предположить, что всё даже лучше, чем мы думали.
– Насколько лучше? – растерянно спросил Артём.
– Метастазы уменьшаются.
– Не… не может… – Артём не мог поверить в услышанное.
– Может, Артём, – Станислав Сергеевич улыбался. – Я предполагал такой результат, но не думал, что он наступит так быстро. Понимаешь, в организме человека постоянно образуются раковые клетки, которые иммунитет успевает уничтожить. При этом механизм их образования схож с регенерацией тканей. Просто они получаются, скажем так, «бракованными». Иммунитет в данном случае балансирует между тем, чтобы уничтожать вредные клетки и позволить образовываться нормальным. То есть если оставить процесс образования клеток неконтролируемым, человек может очень быстро заживлять раны, вплоть до регенерации конечностей. Но, увы, в этом случае, он, скорее всего, умрёт от множества образовавшихся злокачественных опухолей. Наш чип помогает направлять данный процесс в правильное русло, тем самым уничтожая только вредные клетки и не препятствуя образованию нужных.
– Я, на самом деле, излечусь? – глядя в стену перед собой, спросил Артём. – Это правда?
– Не буду скрывать, Артём, – лицо нейрохирурга приобрело серьёзное выражение. – Когда всё идёт слишком хорошо – это тоже не очень. Но всё-таки я думаю, что мы на верном пути.
– Я Вам верю, Станислав Сергеевич, – Артём потрогал повязку на голове. И, помолчав, спросил. – Не расскажете, как прошла операция?
Станислав Сергеевич вздрогнул. Он уже успел забыть, как всё пошло не по плану. Нейрохирург вкратце описал процесс вживления чипа, сомневаясь, говорить ли про инцидент.
– Но…
– Были проблемы? – спокойно спросил Артём.
– В последний момент «рука» отказалась работать в автоматическом режиме. Мне пришлось завершить операцию самостоятельно.
– Как это? – обескураженный Артём во
