тогда об этом подумать. Решив, что выбора-то никакого нет, стала ждать 4 недель чтобы передать эмбрион в Комбинат воспитания. Маша сама в таком выросла и ничего. Тем более, что Миссия выходила в активную фазу подготовки.
На финальной стадии у каждого куратора остались под наблюдением пять образцов. Лишь пять из сотен или даже тысяч отбракованных и отправленных в Комбинаты воспитания, имеющиеся теперь повсюду. Пять идеальных, лучших, уникальных. Пять сокровищ, которые надлежало держать под строгим наблюдением. Но контроль и концентрация Маше давались с трудом – приходилось бегать между уборными, чтобы успеть выблевать последствия раннего токсикоза. Так однажды впопыхах она перепутала коннекторы и один из боксов с образцом простоял без кислорода целых семь минут. Когда она вернулась из очередного трипа к унитазу, индикатор уже горел красным. Настоящий провал. Прекращение контракта, позорный возврат на кафедру?
Незадолго до отправки на орбиту Маша наблюдала за подросшими образцами своей Шестой группы. Двухмесячные младенцы лежали в пластиковом лубке рядками и выглядели как какие-то странные плоды на грядке. Одинаковые, хитро спеленатые роботом-нюрсером, развернутые под одним и тем же углом на правый бочок. Эти пятеро с первого дня после выемки из боксов вошли в полный резонанс – ели, спали и какались одновременно. И М-3245 совершенно ничем не отличался. Только Маша знала, что он другой, потому что он ее личный образец. Единственный в своем роде, ее сын, который тоже отправляется на «Парус-9».
***
– Кто он вам, Поликарпова? – Эрик завел любимую тему, – Скучаете по родине? Покрываете своих Королевых-Гагариных?
Удивительно: на Земле государства уже утратили свои границы и слились в силах Международного Альянса, а здесь, на орбите, еще вовсю вспоминают противостояния вековых давностей.
– Я не покрываю. Я только говорю, что его вина не доказана. М-3245 нашел микро-карту и спешил к Тьюрингу, чтобы отдать, – Мария изо всех сил старалась выдавать версию, похожую на правду.
– Он признался, – продолжил Тотхэм невозмутимо, – По правилам Миссии мы вводим особый режим, вы помните, что это означает? Как куратор Шестой группы вы, Мария, должны произвести физическое наказание.
– Давайте обойдемся без… – у нее похолодело в груди.
– Покрываете, – оскалился Эрик. – По правилам, либо наказание, либо высылка. Выбирайте.
– Я должна наказать всю группу? – Мария рассчитывала найти хоть какую-то лазейку в этих дурацких правилах, но покойный старик Нойтман все продумал и прописал. Если ад существует, есть надежда, что там его заду выделили персональный лазерный хлыст.
– Накажите виновного. Кто взломал систему, достал решения, передал их ученику на микро-карте. Я вас должен учить, Поликарпова? За 12 лет на «Парусе» расслабились? – Эрик приторно улыбнулся и обвел взглядом всех кураторов, – И еще. С этого момента я предлагаю отключить общую сеть для планшетов участников Миссии. Больше никаких чатов, сообщений, сетевых контактов. Поднимите руки, кто за.
Станция перешла на особое положение, о чем дети узнали за минуту до того, как погасли планшеты.
Шестая группа собралась в кабине Сергея. Обе Вали, напуганные, с широко распахнутыми глазами слушали краткое содержание «предыдущих серий». Марго вводила их в курс дела, потому что теперь, по ее мнению, им нужно держаться всем вместе. Когда рассказ закончился, первая Валентина подошла к Сергею и обняла его. За ней подтянулась Валя-два. Марго обхватила обеих за плечи и уткнулась лицом в теплый затылок одной из девочек. Федор с другой стороны протянул руки и они с Марго взялись, укрывая внутри этого живого объятия троих… друзей? Да, кажется, именно так.
Мария вошла тихо и осторожно, как горничная. Начался странный, с оттенком шизофрении допрос.
– Кто передал микро-карту? – куратор спрашивала снова и снова.
– Да вы же! Вы! Ты! – Сергей перешел на крик. Происходящее казалось каким-то безумием.
– Признайтесь и я накажу только одного. Иначе мне придется сделать это со всеми. Мне придется, – Мария поджала губы, главное не заплакать при них прямо тут.
– Зачем вы это делаете? – спросила Валя F-1189, – Вам самой не стыдно?
– Ей не стыдно, она спасает свою шкуру! – с ненавистью выпалил Сергей.
Марго, Федор и вторая Валя смотрели на куратора глазами, полными непонимания.
– Я точно знаю, – начала Мария, стараясь удержать дрожь в голосе, – что М… Что Сергей этого не делал. Кто-то хотел помочь ему. Сейчас мы с ним выйдем, и я вернусь через 10 минут. Если виновный не признается – по 10 ударов хлыстом каждому. Это очень больно.
Ничего не соображающий Сергей последовал за куратором на подкашивающихся ногах, они вошли в опустевшую студию Тьюринга. По пути ему так хотелось наброситься на Марию, душить ее, пинать ногами, пока она сама не скажет, как все было на самом деле. Но еще оставалась надежда, что сейчас эта женщина, эта взрослая, большая, что-то придумает. Окажется, что она на их стороне, что у нее есть план.
– Не бойся, – куратор развернулась к мальчику и протянула руку.
Сергей остолбенел. Опять, она опять его трогает. Ладонь теплая, мягкая, от ощущения этой близости к горлу подкатил ком и защипало в глазах.
– С тобой ничего плохого не случится, я не позволю сделать тебе больно.
– А им? – Сергею казалось, что Мария говорит что-то непонятное.
– Мне придется, чтобы защитить тебя, ты же мой сын, – Она протянула вторую руку чтобы обнять, – Нужно время, все уляжется. Мы вернемся на Землю, чуть позже, вместе, обещаю.
– А как же они? – не верящими глазами мальчик смотрел на эту новую Марию Поликарпову, произносящую такие странные слова.
– Они образцы. Они всегда были частью Миссии. А мы с тобой…
– Ты куратор, – перебил Сергей. – Ты не моя мать, ты все врешь.
– Я расскажу, послушай, – история его рождения, подмены вместо погибшего по ошибке эмбриона, двенадцати лет, проведенных рядом, вышла на удивление короткой. В тишине, заполнившей аудиторию, казалось, было слышно как станция перемещается на доли градусов и микро-частицы космоса атакуют ее невидимыми потоками извне. Пространство вокруг расступилось и эти два человека, парящие, без веса и притяжения, зависли где-то посреди пустоты. Время остановилось, все остановилось.
Сергей отступил назад и медленно пятясь вышел в коридор, остановился, потер руками виски и решительно зашагал в сторону своей кабины. Заглянул внутрь – никого. Минутой раньше четверо ребят разошлись отсюда в разные стороны, решив больше не ждать. Федор отправился к атлетам, Марго на студию Цукерберга, а Вали, прихватив что-то из своих кабин, помчались в сторону отсеков био лаборатории. Сергей стоял зажмурившись посреди опустевшей жилой комнаты. Он хотел раствориться в регенерируемом кислороде станции и исчезнуть навсегда, но тут воздух взорвала сирена пожарной сигнализации.
***
– План такой, – перекрикивая сирену орал Федор,
