Как тот состав товарняка.
И этот день, пусть он и длинен,
Бесценен, живы мы пока!
Doctrina multiplex, veritas una[33]
Учений и теорий в мире много,
Как должен быть вообще устроен свет,
Однако, очевидно, кроме Бога
Никто пока не может дать ответ.
Вполне возможно, так и не узнает
Многострадальный сирый род людской,
Откуда что ни есть произрастает,
И где конец тщете его мирской.
Но человек, скорее рефлекторно,
(наверно, так задуман этот мир)
Плодит свои теории упорно
От игрек-хромосом до чёрных дыр.
Кто знает, может, максима верна
Учений много – истина одна!
Natura abhorret vacuum[34]
Природа не выносит пустоты
И в вегетации слабин не допускает,
Но зачастую сором иль простым
Отребием прорехи заполняет.
Как будто главное заполнить пустоту,
Неважно чем, иначе мир зачахнет.
Простим природе мысли нищету,
Дай Бог, её источник не иссякнет.
Природе подражая не во всём,
Но мысли нищеты не избегая,
Мы допускаем в бытие своём,
Что свято место пусто не бывает,
И, к сожаленью, слишком поздно узнаём,
Каким отребьем это место зарастает!
Ad meliora tempora[35]
Времена приходят и уходят,
И, соврать нисколько не боясь,
Вспоминаем мы, что в прошлом вроде
Было чем-то лучше, чем сейчас.
Воздух был определённо чище,
Солнце грело дольше и теплей.
Может было поскромней жилище,
Но улыбок больше у людей.
Между тем, в уверенности честной,
Что прогресс вперёд идет всегда,
Жили мы в стране своей чудесной,
Предвкушая лучшие года.
Всё же есть незыблемый закон
Вечно ожидаемых времён.
Nil tempere novandum[36]
Ничто не следует менять мгновенно,
К любому делу нужен свой подход,
Чтобы клубок желаний эфемерных
Не нарушал безмолвный мыслей ход.
Не поддаваться импульсам глубинным,
Химер, торопящих событий бег.
Пусть будет путь идеи хоть и длинным,
Зато проверен вдоль и поперек.
Прикидывая следом исполненье
Задуманного, действовать опять
Без спешки и излишнего волненья,
Чтоб роковых последствий избежать,
И помнить твёрдо, за одно мгновенье
Ничто нельзя так просто поменять!
Nil sub sole novum[37]
Ничто не ново под солнцем,
Что было, то и придёт,
И надо быть полным чухонцем,
Чтоб думать наоборот.
Ведь реки текут в море,
Как тысячи лет назад.
Попробуй это оспорить,
Противного не доказать.
Империи были злые,
Которых давно уже нет.
За ними пришли иные,
И тех потерялся след.
Так было и будет, родные,
Пока существует Свет!
Omnia fert aetes animum quoque[38]
Годы уносят всё вплоть до памяти,
Нам оставляя лишь призрачный след
На пожелтевшем жизни пергаменте
С выцветшей хроникой прожитых лет.
Перебирая даты прошедшего,
Ищем в нём запахи времени мы,
Невозвратимо в вечность ушедшего,
Легкой стрелой промелькнувшего вмиг.
В юности пору с видом беспечным
Мы коротали в кафе вечера,
Жизнь тогда казалась нам вечным
Праздником света, любви и добра.
Память теряет, как листья, детали,
Время уносит всё в дальние дали…
Quod praeterit effluxit[39]
Что прошло, того уж нет,
Жизнь мчит вперёд,
Но в душе остался след,
Кто его найдёт.
К пожелтевшему письму
Тянет, как магнит.
Неизвестно почему
Сердце защемит.
Как мираж в ночной тиши,
Через много лет
Дрогнет в глубине души
Незаживший след.
В прошлом, как ни вороши,
Не найдёшь ответ.
Necessarium malum[40]
Мир так устроен, что зло неизбежно,
Стоит взглянуть на истории ход.
К счастью, привычно с добром оно смежно,
Что, впрочем, верно и наоборот.
Зло и добро, как две грани медали,
Неразделимы, как солнце и тень,
Ремус и Ромулус древней Италии,
Сумрак ночной и сияющий день.
Злу и добру эта скрепа не в тягость,
Правят они на земле заодно.
Так что являет добро свою благость,
Преодолев неизбежное зло.
И со всей ясностью не оспоримо —
Зло неизбежно, но всё ж поправимо!
Copia ciborum subtilitas animi impeditur[41]
Известно, что избыток пищи
Мешает тонкости ума,
И есть тому примеров тыщи,
Что эта истина верна.
Ведь если б Гоголь не был беден
Навряд ли б мир его узнал.
Некрасов Н. был худ и бледен,
Бальзак на чердаке писал.
В Париже нищий Модильяни
Картины за гроши сбывал.
Тулуз-Лотрек в кафешантане
За штоф абсента рисовал.
В наш век на грани пресыщения
Избыток пищи губит гения.
Quoad hodia non est cras erit[42]
Чего сегодня нет, то будет завтра,
Мы слышали на протяженье лет,
И снова
