бусины глаз внимательно сканировали чердак на предмет сундука. Вдруг птице показалось, что она что-то заметила в самом захламленном углу у давно заколоченного смотрового окна.
— Смотри, вон там не то, что ты ищешь? — спросила у Баюна и показала крылом в нужном направлении.
Кот, не слишком веря в удачу, двинулся в угол. Поднялось очередное пыльное облако, раздался оглушительный чих. Что-то с грохотом покатилось по щелястому деревянному полу.
— Эй, Хвостатый, тебя там не завалило? — забеспокоилась пернатая подруга.
— Пчхук. Живой пока и кажется нашел, — донеслось из-за горы хлама.
— Так тащи скорее! — запрыгала в нетерпении Ворона.
Из угла раздалось пыхтение, затем грохот, и наконец-то показался кот. Фанерную коробку, похожую на сундук, тяжелую даже для такого крупного существа, как Баюн, он тащил за собой. Кое как, переругиваясь и часто отдыхая, друзья стащили находку вниз в избушку.
— Сначала сам расскажи кто таков, а потом с нас спрашивай! Выполз, супругу мне напугал! — отбрил ползучего гада Даркус.
— С-с-с-сами заявились не званы, не жданы! Кто такие не говорят! С-с-Змей я, фамилия Подколодный — ваша очередь!
— Граф и графиня Мракофф, — коротко представил себя и супругу Даркус. — Решили подняться на вершину этой горы. Свадебное путешествие у нас такое. Вдали от толпы и суеты.
— Ну надо же! Приперлись по горам лазать! С-с-с-с. Придумали путешествие. Проваливайте, пока я добрый. Ходят тут, мусорят, огонь разводят. Туристы! С-с-с, — развоевался Змей.
И тут, Яга обиделась. Огня они не разводили, у них новомодный магический хаджет с собой — самобранка. Шуметь даже и не думали, а этот червяк мутировавший претензии предъявляет безосновательные. В воздухе ощутимо запахло грозой. Небо стало стремительно темнеть, а глаза Яги наливаться зеленым, очень ярким светом. Ветер усилился, вот-вот в ураган превратится. Змей испуганно зашипел и только намерился нырнуть под самый большой и уютный камень, как ботинок Яги бесцеремонно придавил его хвост.
— Ай-с-с-с! — возмутился ползучий гад и прижался к земле посильнее.
Даркус опомнился и поспешил обнять супругу, притянул к себе и успокаивающе погладил по плечу. Ветер чуть стих, но ощущение бури до конца не отступило.
— Шикарная сумочка мне выйдет, да и на туфельки модные хватит, — гулким потусторонним голосом сообщила Яга и захохотала зловеще, с издевкой. Глаза сверкали зелеными искрами, на руках отросли синие перламутровые когти и ведьма помахала ими перед змеиной мордой. Платок куда-то исчез с ее головы и волосы, развеваясь на завывающем ветру, напоминали шевелюру Медузы Горгоны в боевом настроении. Подколодный ощутимо вибрировал, закатывал глаза и даже прикусил язык. И только природное хладнокровие не давало ему свалиться в банальный обморок. Целый час Даркус пытался утихомирить драгоценную супругу, а Змей уползти подальше. Тщетно. Яга выпустила свою злобную сущность наружу и прятать обратно категорически отказывалась. Змей прикинулся разноцветным шнурком и даже не шипел.
Аккуратно, практически не дыша, Баюн поставил сундук на стол. Протер мягкой тряпицей и попытался снять крышку. Не вышло. Крышка держалась намертво и отказывалась даже шевелиться. Ворона скакала по столу и совала клюв под лапу и без того раздраженному коту.
— Баюш, а может его кувалдой тюкнуть?
— Себя по кумполу тюкни, может умные мысли натюкаешь, — сердито проворчал кот.
— Ну, стамеску подсунь или отверткой покрути, интересно ж! — не отставала Ворона.
Баюн почесал макушку, решил, что про отвертку дельная мысль и принес саквояж с инструментами. Поковырял в проржавевшем замке, внутри что-то заскрежетало и крышка сундука съехала. На расписной доске стояла интересная конструкция из ремня, колесиков, чугунного рукава и швейной иглы. В глазах Баюна светилось счастье, а у Вороны — немой вопрос — что это?!
Баюн схватил катушку с нитками, напялил пенсне, проделал с пыхтением какие-то хитрые манипуляции. Ворона нетерпеливо скакала с одного конца стола на другой, пытаясь разгадать — чем занят кот. Наконец, хвостатый взял в лапы тряпочку, подсунул под иголку, чем-то щелкнул, тряпочка прижалась к доске. Другая лапа крутила ручку. Иголка пришла в движение и быстро изобразила на тряпице прочный шов. Баюн светился от счастья. Ласково поглаживал свежий шовчик и топорщил усы от удовольствия. Ворона прыгала вокруг и уже поняла, что только что стала свидетельницей эпохального события. Дому лесной моды теперь точно быть!
— Зови Марьянку, пернатая. Будем бизнес обсуждать, — внушительно муркнул Баюн и прикрыл зеленые глазищи.
Ворона засуетилась, на нервах вылетела в трубу вместо окна и быстро замахала крыльями в сторону озерного терема. Меньше чем через час запыхавшаяся Марьянка усаживалась за стол в избушке Яги.
— Ну, чего стряслось-то?! — нетерпеливо спросила кикимора — модельерша.
Баюн театрально медленно сдернул скатерть с машинки и продемонстрировал тряпицу с ровным прочным швом. Марьянка стукнула по столу отпавшей челюстью, глаза заблестели, в них солнечными зайцами запрыгали цифры и бизнес-планы.
— Ворона, тащи бумагу и перья с чернилами, будем бизнес — моделю рисовать и договоры расписывать, — скомандовала озерная бизнес — леди.
Почти до утра Баюн с Марьянкой шуршали перьями по бумаге, спорили, пили морс и снова шуршали. Ворона только успевала кувшины наполнять да блюдца с сухариками подсовывать.
Наконец планы и прочие бумаги были составлены и одобрены всеми заинтересованными. Марьянка поспешила домой, водяного успокаивать и хоть немного вздремнуть перед намеченными свершениями. Баюн же срубился прямо за столом, даже пенсне не успел снять.
Наконец, Яге надоело бушевать. Точнее она посчитала, что присутствующие достаточно впечатлились и твердо намерены исправиться. В воздухе еще ощутимо пахло озоном, но ужас не давил со всех сторон, грозя перерасти в неконтролируемую панику. Змей решился приоткрыть глаза и постарался незаметно осмотреться. Молодожены уже мирно обнимались. Даркус что-то нежно шептал на ушко жене, а на губах Яги светилась довольная улыбка. Подколодный тихонько вздохнул и попытался уползти под шумок. Не удалось.
— Тебе уползать не дозволяли! Я еще извинений и объяснений не слышала! — ледяным тоном заявила Яга и прижала многострадальный змеиный хвост ногой.
— С-с-с-страшная женщина! Ой!
— Это я страшная?! — снова начала заводиться графиня Мракофф.
— Ну что с-с-с-сразу злиться?! Я в с-с-с-смысле, что страшно сердить такую шикарную женщину. Надо пылинки с-с-с-сдувать и… — фантазия напуганного Змея не вовремя забуксовала.
— Не буду спрашивать, что там “и”, — усмехнулась Яга. Лучше расскажи, как живешь, чем занимаешься, зачем народ пугаешь?
Змей обреченно вздохнул, подпер многострадальным хвостом треугольную голову и принялся рассказывать о своем житие — бытие. Про то, что родителей своих не знает, из яйца вылупился один совсем. До сих пор в одиночестве по горам мыкается, ищет под разными камнями да колодами свою судьбу, а находит только приключений на разноцветный хвост. И так он жалостливо
