в общем, плохо бы это закончилось.
Вот! Отец! Точно. Надо этом и надо сосредоточиться. Главное добраться до связи. Наверняка у Терехова есть мобильный, и он здесь ловит. Не стал бы он сидеть вообще без возможности связаться с людьми. Значит, надо найти и позвонить папе.
Люлей я, конечно, отхвачу, но, по крайней мере, выберусь отсюда живой.
Пока я строю свои грандиозные планы, мы, наконец, добираемся до дома. Правда, почему-то Семен не останавливается, точнее, не заходит в него, а почему-то обходит стороной.
- Эй! Я замерзла! - возмущенно пыхчу, пытаясь приподняться и заявить о своих правах. За что тут же получаю по многострадальной попе еще один шлепок.
- Не дергайся! - рявкает Семен. А затем куда-то меня заносит.
Что это за место я понимаю не сразу.
Он ставит меня на ноги. Тут гораздо теплее, чем на улице, и я начинаю понемногу оттаивать. Пока состояние такое, что бежать куда-то я попросту не могу. Да и куда? В лес? Спасибо, я там уже была. Остается только дом.
Оглядываюсь по сторонам и до меня доходит, что это, похоже, именно баня.
- Раздевайся, - доносится очередной приказ.
Я, естественно, сейчас заторможенная. Пальцы не слушаются, ноги так вообще окоченели.
Терехов чертыхается, матерится, но в итоге помогает мне с курткой.
Джинсы я кое-как стягиваю сама. Сейчас мое чувство стыда притуплено морозом и снегом. Мне очень хочется туда, где тепло. А тепло там, за дверью. Когда он только успел протопить баню?
Да плевать.
Кошусь на дверь и замечаю довольную ухмылку Семена.
- Готова?
- Думаешь, вениками не умею работать?
- Ты, лапуля, сегодня не вениками работать будешь, - скалится как дикарь. И открывает дверь.
Тепло мгновенно окутывает меня, и я, наплевав на все правила приличия и прочее, забегаю туда и сажусь на нижний полок, довольно жмурясь от тепла.
Кожу неприятно покалывает, но это обязательно пройдет. Главное, что я больше не на морозе. Ну, и остается надеяться, что я не успела отморозить себе что-то важное.
- Отличный выбор, - комментирует Терехов.
Его голос так не вовремя врывается в мое блаженство, и я решаю не реагировать. По-прежнему сижу, наслаждаясь теплом. Но в итоге сдаюсь и открываю глаза.
А лучше бы так и продолжала сидеть, делая вид, что это не мне было сказано. Потому что мужчина стоит прямо передо мной. Он тоже успел раздеться. На нем даже кофты нет - один штаны. И те расстегнуты. А трусы приспущены. Зато член стоит колом. Прямо перед моим лицом.
- Приступай, - командует Семен, глядя на меня сверху вниз. И судя по тону его голоса, он совершенно не сомневается в том, что я соглашусь и выполняю все его прихоти от и до…
Наивный.
- 8 Таня -
Черт, он правда рассчитывает на это?
В ту ночь, что мы провели вместе, у нас, естественно, был секс. И учитывая габариты Терехова ниже пояса, это было весьма непросто, но… Я не помню, чтобы его член был настолько большой!
Да, было немного больно, но это быстро забылось, и потом было очень-очень хорошо. В сексуальном плане Семен оказался очень умелым. И я из-под него, прямо скажем, едва выползла. Да и то, потому что снотворное подействовало. Не знаю, иначе отпустил бы он меня так быстро.
Сейчас же Семен явно ждет от меня определенных действий. А я ведь никогда… В тот раз мы не добрались до такого рода ласк. Опять же - он уснул!
А теперь…
- Я не стану, - тихо говорю.
Вообще сохранять серьезное лицо, когда перед тобой стоит мужчина твоей мечты, да еще и во всей так сказать красе, довольно сложно.
Нервно сглатываю, представляю… Черт, да зачем я это представляю?!
- Станешь, - веско роняет Семен. - Сейчас, Таня, ты возьмешь мой член в рот и отсосешь мне на пять с плюсом. После я тебя оттрахаю в горло, а затем в остальные щели. Закроем, так сказать, гештальт.
- К-какой еще гештальт? - испуганно спрашиваю, представляя эту расправу. Иначе и не назовешь. Я девушка миниатюрная. И если между ног у меня там все его хозяйство поместилось, то вот про остальные места уверенности нет!
- Тот самый, - опасно улыбается он. - Давай, будь хорошей девочкой - спрячь зубы и бери в рот.
Естественно, я медлю. Не готова я на такие подвиги. Тем более что я еще не отогрелась как следует. Но вот какое дело - Терехов неожиданно кладет свою огромную ладонь на затылок, мягко зарывается пальцами в волосы, а после вдруг оттягивает те назад и, чуть наклонившись, смотрит мне прямо в глаза и приказывает:
- Открой рот, Та-ня. Сейчас.
И я подчиняюсь. Не могу объяснить происходящую магию, но я действительно открываю рот, чувствую чуть солоноватую головку, которая легко проскальзывает дальше. А во взгляде мужчины сквозит не просто удовлетворение, но и одобрение. И мне иррационально приятно от этого. Словно я его и ждала.
Да что за ерунда творится со мной?
Однако обдумать это как следует я не успеваю - Семен начинает двигаться сам. Пока нарочито медленно, давая мне привыкнуть к его габаритам. Они, прямо скажем, немаленькие, от того мне еще сложнее.
Я давлюсь, на глазах выступают слезы, которые... Черт, он стирает пальцем слезы, а у меня внутри что-то тихо звякает.
- Дыши носом, - еще один приказ. Но вместе с тем и руководство.
Ни на мгновение он не отпускает мой взгляд. Так и смотрит, прожигает, кайфует. А я почему-то думаю в этот момент о том, что это на меня у него такая реакция. Что он хочет именно меня вот так сильно: что радужки почти не видно - сплошная тьма. И в этой тьме ты тонешь, блуждаешь, забываешь о том, что есть свет.
- Расслабь горло, - произносит Семен глухим голосом.
Теперь от командного тона остались лишь лохмотья. Я вижу, чувствую, что мужчина весь во власти момента. И я… Я начинаю пытаться перенять инициативу.
Действительно стараюсь, ловлю момент, когда ему особенно приятно, повторяю, усиливаю ласку.
Да, черт подери, я начинаю его ласкать. Жду, что Терехов психанет и попытается тупо трахнуть меня до глотки, наплевав на мои старания, но почему-то он не этого не делает.
Позволяет мне делать то, что я хочу. А я хочу добиться его капитуляции. Абсолютной.
Хочу почувствовать власть в своих руках, чтобы хоть как-то отыграться за то, что он тут устроил!
И мне это удается - Терехов дышит все тяжелее, а его взгляд туманится. Движения становятся быстрее, резче. Мне тоже теперь сложнее, но я понимаю, что уже близка победе. И когда чувствую, как он кончает, испытываю настоящую эйфорию от того, что этот раунд остался за мной.
Семен чертыхается, отстраняется, и часть
