Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
вглядываетесь в это окно через увеличительную лупу, чтобы увидеть, нет ли там внутри пятен, включений или трещин, с целью в дальнейшем попытаться расположить их так, чтобы либо сточить их на нет, либо хотя бы поместить как можно ближе к алмазной кромке, пока камень принимает форму. Чёрная крапинка на остром кончике бриллианта, например, отразится от его придонных граней целым множеством пятен, в то время как на самом деле есть только одно, – такой брак превратит стоимость готового ювелирного камня почти в ничто.
Этот процесс разглядывания через окно и попыток точно представить себе, как будет сориентирован готовый бриллиант, очень похож на планирование и разметку куска мрамора для скульптуры с целью наилучшего использования природных зон его оттенков и текстуры. Распланировка большого камня может включать шлифование нескольких окон сквозь его оболочку, чтобы потом изучать камень в течение недель или даже месяцев, делая наброски геометрических моделей, которые позволят получить из заготовки изделие максимально возможного размера.
Чёрные крапинки, которые иногда видны внутри алмаза, – на самом деле чаще всего тоже маленькие кристаллы алмаза, захваченные большим кристаллом по мере его роста. Алмаз – это простой уголь, который сначала расплавился при высокой температуре в жерле вулкана, а потом оставался под землей в условиях огромного давления, что и превратило атомную структуру сырого угля в кристаллическую решётку алмаза. Вообще-то крошечные алмазы могут быть выращены в довольно-таки различных условиях, например сформироваться в самой точке столкновения метеорита, содержащего уголь, с поверхностью Земли; при взрыве образуется кратер порядочного размера с алмазной россыпью в центре.
Эти симпатичные маленькие «алмазы в алмазе» могут появиться как чёрные вкрапления либо, если они выстроятся вдоль соответствующей оси, образовать невидимый карман внутри необработанного камня. В обоих случаях они доставляют большие неприятности огранщику, создавая крошечные области напряжения внутри. Когда камень опускается на шлифовальный круг и резчик начинает воплощать свой план по превращению его в бриллиант, то кажется, будто алмаз сопротивляется этой процедуре.
Несмотря на смазку, алмаз начинает визжать на стальном диске как резаный. Чаще всего алмазогранильные мастерские на нью-йоркской 47-й улице – это серые, слабо освещённые огромные комнаты без перегородок на верхних этажах зданий. Но это ещё и каналы, пропускающие через себя алмазы на миллионы долларов, по которым втекает река американского алмазного импорта, а вытекают бриллиантовые потоки к производителям ювелирных украшений. Представьте себе сплошные ряды огранщиков, склонившихся над своими гранильными кругами. Они с силой прижимают плоскость обрабатываемого алмаза к стальному диску, и каждый алмаз визжит, как очень плохие тормоза. И в центре такого скрежещущего циклона сидят привыкшие к этому хаосу огранщики, со спокойными, глубоко сосредоточенными лицами.
Трение между камнем и шлифовальным кругом производит столько тепла, что обрабатываемый алмаз вскоре раскаляется и начинает флуоресцировать тёмно-малиновым цветом, об него можно серьёзно обжечься. Как только жар достигает очага напряжения вокруг инородного включения, камень может разорваться на мелкие кусочки, с огромной скоростью разлетающиеся с колеса по всей комнате. Если камень был большим, то вы получите возможность увидеть, как несколько тысяч долларов рассыпаются в горстку алмазного песка.
Почему же так важно то, что алмаз является прочнейшим минералом во Вселенной? Что это вообще значит быть абсолютным, быть самым-самым – самым высоким, самым коротким, самым длинным, самым большим? Наш разум отказывается принять эту идею, потому что на деле нет ничего настолько высокого, к чему нельзя добавить ещё полметра, нет ничего настолько короткого, от чего нельзя отрезать хотя бы чуточку. А вот твёрже алмаза быть действительно нельзя!
Ни один физический предмет не способен быть таким по-настоящему абсолютным, каким является тот скрытый потенциал, о котором мы говорили. Это высшая природа каждой вещи, это абсолютная истина каждой личности и каждого объекта. Твёрдость алмаза есть именно та характеристика, которая позволяет ему ближе всего подойти к абсолюту в природе: он обладает величайшей твёрдостью, какая только может быть. Вот в чём суть второго важного признака алмаза: он может служить метафорой для обозначения той единственной вещи, которая поистине абсолютна.
А теперь вспомним о тех кусочках алмаза, которые рассыпались по полу гранильной фабрики, после того как камень взорвался изнутри и разлетелся во все стороны со шлифовального диска. Они напоминают о третьем важном качестве алмаза. Каждый алмаз на атомарном уровне очень прост и является чистейшим углеродом. Углерод карандашного грифеля и углерод бриллианта – есть одно и то же химическое вещество.
Атомы углерода в грифеле соединены друг с другом слабо связанными слоями, подобно пластинам сланцевых пород или картам в колоде. Когда вы водите острием карандаша по листу бумаги, эти слои сдвигаются друг относительно друга и остаются на бумаге один за другим. Специалисты называют это «рисовать карандашом».
Атомы чистого углерода в алмазе соединены между собой совсем по-другому, образуя совершенную симметрию во всех направлениях, что препятствует появлению свободных слоёв материала и делает алмаз самым твёрдым среди известных нам веществ. Однако самое интересное заключается в том, что каждый алмаз, любого происхождения, состоит из того же простого углерода, скреплённого в такую же атомарную решётку. Это означает, что любой, даже самый крошечный алмазный осколок на молекулярном уровне идентичен любому другому куску алмаза.
Какое отношение это имеет к скрытому потенциалу вещей? Ранее мы говорили, что у каждого отдельного объекта во Вселенной – от неодушевлённых вещей, типа булыжников и планет, до одушевлённых, типа муравьев и людей, – есть свой собственный скрытый потенциал или собственная изначальная природа. Всё дело в том, что каждый из потенциалов в этих примерах, каждый отдельный образчик изначальной природы точно такой же, как и все остальные. И в этом смысле скрытый потенциал вещей – единое их качество, которое может обеспечить как внутренний, так и внешний успех, – тоже походит на алмаз.
Вот именно поэтому в названии книги есть слово «алмаз». Алмазы совершенно прозрачны, почти невидимы, и скрытый потенциал всего, что нас окружает, также трудно увидеть. Оба эти понятия близко подошли к тому, чтобы быть чем-то абсолютным: самая твёрдая вещь из существующих – и скрытый потенциал вещей, который есть их чистая и абсолютная истина. Вещество любого алмазного осколка в любой точке Вселенной везде одно и то же – стопроцентно чистый алмаз, и это верно для скрытого потенциала вещей: каждый экземпляр этого потенциала точно такая же чистая и точно такая же абсолютная реальность, как и любой другой.
Теперь выясним, почему книга называется «Алмазный огранщик». На деле некоторые из первых переводчиков этой работы на английский язык просто опускали вторую часть названия[1], не понимая, насколько решающим она
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
