в зал в намокших сапогах было верхом дерзости, а также риском потерять половину месячной зарплаты. – Девочки уже собрались?
– Ждут в малом зале. Я их пустила, пусть разминаются, – ответила пожилая вахтерша, сидящая за стойкой администратора. Маринетт коротко поблагодарила, схватила ключ от раздевалки и бросилась на второй этаж.
– Привет! Опять опаздываешь? – на лестнице ей встретился Андре, тренер по гимнастике, который занимался со старшеклассниками и когда-то учил Маринетт. Девушка скорчила забавную рожицу, означающую, что она очень старалась успеть, но, увы. – Поторопись, тебя директор искала. Наверняка придет на начало занятия.
– Спасибо! – Маринетт ещё быстрее припустила в сторону раздевалки под смешок тренера. Мужчина в свои сорок пять выглядел на все тридцать, и оказался в общении отнюдь не таким страшным, как на тренировках. Она любила поболтать с ним о жизни, и в другое время обязательно поделилась бы своими проблемами, но сегодня был слишком суматошный день.
В зал Маринетт зашла за две минуты до начала занятий и стала свидетелем безобразной сцены. Адель Рамо, одна из талантливых, но весьма капризных её учениц, в очередной раз третировала Эрику. Признаться, их ссоры доставляли Маринетт немало беспокойств, и до боли напоминали её собственное общение в школе с Хлоей Буржуа. Адель была не менее зазнавшейся особой, чем Хлоя, и всячески старалась уколоть свою главную, но не столь богатую соперницу. Сегодняшней причиной ссоры стали лосины Эрики, на которых внимательная Адель заметила стрелку. И, естественно, не могла не съязвить по этому поводу. Слово за слово, и вот девочки кричали друг на дружку, не стесняясь в выражениях.
– Так, тишина! – Маринетт громко хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание. – Разошлись по своим местам. Начинаем разминку.
Брюнетка включила бодрую музыку, под которую всегда проходил разогрев. Но стоило ей отойти к проигрывателю, настраивая громкость, как Адель повернулась к одногруппнице и довольно громко произнесла.
– Нищенка!
Неизвестно, что стало последней каплей, слова Рамо или то, что другие девочки захихикали, но Эрика внезапно всхлипнула и бросилась вон из зала.
***
– Эрика, подожди! – Маринетт бросилась следом за девочкой, но путь ей перегородила дородная дама в черном деловом костюме с белым кантом. На длинном остром носу госпожи директрисы красовались очки в изящной оправе на цепочке, которые она то и дело поправляла.
– Что у вас тут происходит? – поинтересовалась мадам Бланш, внимательно оглядывая притихших учениц.
– Девочки немного поругались между собой, – пояснила Маринетт, с недовольством бросив взгляд на Адель. Та, как ни в чем не бывало, делала растяжку, и остальные ученицы последовали её примеру.
– А ты куда побежала? Успокаивать Эрику? Маринетт, ты не можешь оставлять других девочек без присмотра. Если у кого-то из них сдали нервы, то пусть поплачет. Вернется, когда успокоится. Ты же знаешь, как опасны занятия на полотнах без инструктора.
Об опасностях самостоятельных тренировок Маринетт знала не понаслышке. В первый год своего обучения, когда Андре заболел, она решила поэкспериментировать на полотнах в одиночку. Отделалась ушибом плеча и строгим выговором, и ещё месяц ходила на занятия «просто посмотреть».
– Занимайтесь и не отвлекайтесь. Девочки, делаем растяжку и укрепление, не ленитесь! – директриса увидела, что ее требование выполняется, и повернулась к Маринетт. – Не волнуйся за Эрику, я с ней поговорю. Работай.
– Хорошо, – с тяжелым сердцем кивнула девушка и вернулась к занятию.
Но червячок волнения продолжал грызть. Мадам Бланш не владела великолепным ораторским искусством, и Маринетт переживала, что та своими неосторожными словами может еще больше обидеть Эрику. Беспокойство усилилось, когда по прошествии двадцати минут, ученицы успели разогреться, а Эрика так и не вернулась в зал.
– Знаете, давайте-ка сделаем перерыв на пять минут. На полотна без меня ни ногой, – предупредила Маринетт, когда они закончили разминку. Здесь это было не образное выражение.
– Ну, мне-то можно на них покрутиться?! – раздался откуда-то сверху звонкий крик, и с потолка буквально посыпались разноцветные полотна. Маринетт едва увернулась от тяжёлой ткани, упавшей в метре от неё, и с удивлением уставилась на непонятно откуда появившуюся девочку. На незнакомке, висящей на полотнах под потолком, был ярко-синий костюм в крупных звёздах, больше подходящий для сцены, чем для занятий, а лицо и волосы были покрыты серебристой краской. Но эти знакомые скрутки и повороты… Маринетт хорошо выучила технику каждой из своих учениц, и не могла её не узнать.
– Эрика? – удивленно спросила она, и та задорно рассмеялась, продолжая крутиться на полотнах. – Слезай немедленно, это опасно! – убедившись, что не ошиблась, не на шутку перепугалась Маринетт. На такой высоте девочки еще никогда не занимались.
– Мне теперь ничего не страшно! – прокричала качающая на полотнах как на качелях школьница, отпустила руки и полетела вниз. Маринетт кинулась ей наперерез, понимая, что не успеет, но снова, непонятно откуда, появились полотна ткани, о которые девочка благополучно уцепилась и взлетела. – Видишь, я же говорила!
– Как у тебя так получается? – крикнула снизу Адель, с завистью глядя на одногруппницу.
– Ах, Адель! Моя глупая соперница, – неожиданно, висящее полотно вытянулось как змея и схватило Рамо. Девочка взвизгнула и попробовала выпутаться, но полотно держало крепко. – Видишь, каково это, когда некому помочь? – спросила Эрика, продолжая раскачиваться на полотнах. Маринетт, осознав, что девочка её не слушает (или не слышит) и вообще с ней произошло что-то странное, сбросила балетки и уцепилась за ближайшее полотно, ловко подтягиваясь вверх.
Адель в это время визжала не переставая, остальные девочки тоже перепугались. Прибежавшие на шум директриса и другие тренера были также схвачены ожившими полотнами и утрамбованы в плотные коконы. Исключение составила только Маринетт, которую Эрика не трогала из уважения.
– Маринетт, скажи, что я лучше всех! – снова закричала Эрика, выделывая удивительные акробатические номера. В другое время Дюпэн-Чэн обязательно восхитилась бы ее талантом, но не сейчас. – Эрика – звезда воздушной гимнастики! Я – Звезда!
– Ты не Эрика! – крикнула в ответ Маринетт, перебираясь ближе к ученице. – Эрика добрая девочка, которая никогда не напала бы на своих друзей.
– У меня нет друзей, – неожиданно зло ответила акробатка, и Маринетт почувствовала, как полотно под её руками резко встряхнуло. Не удержавшись, она камнем полетела вниз.
***
Схватиться за ткань Маринетт успела в самый последний миг и повисла на вытянутых руках в метре от пола, чувствуя, как от напряжения сводит
